Современная практика православного благочестия
Шрифт:
Об этом пишет св. Иоанн Златоуст:
«Много есть таких, которые веруют словам Священного Писания, но изнемогают в исполнении написанного».
Вот почему истинная вера, соединенная с жизнью, т. е. с исполнением на деле заповедей Господа, редка, и Сам Господь говорил про Своих учеников как про «малое стадо» (Лк. 12, 32).
В чем сущность живой веры? При ней имеется уверенность в бытии Бога и в возможности с Ним общения: «Ищущим Его воздает» (Евр. 11, в). Но одной такой веры, однако, недостаточно.
Об этом так пишет игумения Арсения:
«Верить необходимо
Поэтому надо принимать с упованием как милость Божию (прося только Его помощи) всякое испытание или искушение, извне ли оно приходит, от наших ли немощей или от людей — орудий Божиих для нашего спасения, и часто обоюдного».
Наличие живой веры в человеке проявляется, по словам игумена Иоанна, также в нижеследующем:
«Вера, спасающая человека, не есть лишь вера в существование на небе и в отвлеченности Бога… Нет, вера есть реальная покорность Живому Богу на земле, безоговорочное доверие во всей полноте Его откровению, устремление и следование Им указанным путем и истолкование решительно всего во славу Божию».
Для верующего, как пишет о. Александр Ельчанинов, «нет ничего случайного на свете. Тот, кто верит в случай — не верит в Бога».
По учению прп. Исаака Сириянина, по наличию или отсутствию живой веры в Бога можно различать два типа людей. Для каждого из них будет характерным и миросозерцание, и душевное состояние, и взаимоотношение с миром.
У людей, живущих без живой веры, по словам преподобного, бывает «голое ведение, которое ценит только богатство, тщеславие, убранство, телесный покой, мирскую мудрость, годную к управлению дел в мире и способную к светской науке, искусству, изобретениям и т. д.».
Это ведение приписывает все случающееся не Промыслу Божию, а заботе и способности самого человека. Вместе с тем «оно не может пребыть без непрестанного попечения и без страха за тело, а потому овладевают им малодушие, печаль, отчаяние, боязнь от людей, страх от грабителей, страх от смерти, заботливость в болезни, тревога при скудости в недостатке потребного, страх страданий и все прочее.
Оно уподобляется морю, в котором ежечасно день и ночь мятутся и устремляются на пловцов волны, так как это ведение не умеет попечение о себе возвергать на Бога в уповании веры в Него.
А потому во всем, что касается до него самого, оно ухищряется в изыскании разных средств.
Когда же ухищрения его в одном каком-либо случае окажутся недействительными, таинственного же в сем
Промысла оно не усмотрит — тогда препирается с людьми, которые препятствуют и противятся ему.
Но если бы однажды вверил ты себя Господу, — говорит прп. Исаак про людей с христианской верой, — вседовлеющему для охранения твоего и смотрения о тебе, и если пойдешь вослед Его, то не заботься опять о чем-либо таковом, но тогда скажи душе своей: "На всякое дело довлеет для меня Того, Кому единожды я предал душу свою. Меня здесь нет, Господь это знает".
Тогда на деле увидишь чудеса Божии, увидишь, как во всякое время Бог близок,
Помимо уверенности в Промысле Божием имеется и еще несколько условий, чтобы вера была спасительной.
Ап. Иаков говорит: «И бесы веруют и трепещут» (Иак. 2, 19). Однако бесы при этой вере и при ожидании себе возмездия («трепетании») все же остаются вне спасения. В чем же спасительная вера?
Ап. Иаков учит, что «вера, если не имеет дел, мертва сама по себе» (Иак. 2, 17).
Здесь он требует непременного добавления к вере дел богоугождения — исполнения воли Бога и Его заповедей.
Апостол Павел добавляет к этому: «Если я имею… всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я ничто» (1 Кор. 13, 2).
Нужно думать, что когда в притче о брачном пире (Мф. 22, 11–14) Господь говорил о человеке, присутствовавшем на пиру, но «одетом не в брачную одежду», то Он подразумевал тех, кто имеет веру, считает себя христианином (присутствие на пиру), но не имеет одежды милосердия и деятельной Христовой любви к ближним. По признакам наличия последних будет и оправдание на Страшном Суде (Мф. 25, 31–46). А все те, кто делает себя, а не ближних, центром жизни («эгоцентризм», или «автоэротизм»), по существу являются неверующими, хотя бы они и называли себя христианами. У них «вера мертва» как не имеющая следствием дел любви.
Итак, любовь и дела любви оживляют веру, мертвую без них. Поэтому ап. Павел ставит в основу спасения не одну способность к вере в Бога, но три способности человека — верить, надеяться и любить. Он говорит: «А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» (1 Кор. 13, 13).
Вера может быть у человека с детства — как дар за благочестие его родителей. Но она может прийти и в зрелом возрасте как дар благодати за стремление сердца человеческого к любви, истине, красоте и подвигу. В последнем случае она особо оценивается Господом.
Вместе с тем, как пишет архиеп. Арсений (Чудовской):
«Вера, как и любовь, не дается сразу и легко; ее нужно искать, ее добиваться, и только со временем, после усиленного духовного делания, вера овладевает всем нашим внутренним существом и делается для нас жизненным нервом, целью нашего бытия».
На вопрос иудеев «Что нам делать?» Господь отвечал им: «Вот дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал» (Ин. 6, 28–29). А сомневающемуся апостолу Фоме Он сказал: «Блаженны невидевшие и уверовавшие» (Ин. 20, 29).
Как возрастить в себе, укрепить веру и оберегать ее? Ап. Павел пишет: «Вера от слышания, а слышание от слова Божия» (Рим. 10, 17).
Итак, начало пути для стяжания и укрепления веры — это постоянное слушание слова Божия, проповеди богодухоносных служителей Слова и чтение Священного Писания, творений св. отцов и жизнеописаний святых и подвижников благочестия и другой духовной литературы.
Если не удается нам достаточно обращаться с носителями Духа Святого Божия, то тем более надо уделять время на духовное чтение, которое в наших руках. Кто наблюдал за собой, тот знает, как много помогает чтение укреплению веры и воспламенению духовной ревности.