Современная румынская пьеса

Деметриус Лучия

И о н (закуривает сигарету). Почему ты ничего не спрашиваешь?

Пуйка пожимает плечами.

Ты впервые меня ни о чем не спрашиваешь.

Пуйка снова слегка пожимает плечами.

Скажи хоть что-нибудь.

П у й к а. Как тебе нравится сигарета… первая после стольких лет?

И о н. Не знаю. Я даже вкуса ее не чувствую.

П у й к а. Хочешь, пойдем туда?

И о н. Давай. Вероятно, это последний танец.

Слышен шум мотора. Георге вздрагивает. Машина проезжает мимо. И о н и П у й к а выходят.

Гонг.

23

В

зале.

Э м и л и я. Вал, когда ты побреешься, сфотографируешься, пожалуйста, пришли мне карточку. Хорошо?

В а л е н т и н. Почему ты хочешь, чтобы я сбрил бороду?

Э м и л и я. Мне кажется, она тебе больше не нужна.

В а л е н т и н. А зачем тебе моя фотография?

Э м и л и я. Кто его знает зачем!.. Так просто.

С бокалом в руке входит И л я н а.

И л я н а. Знаете, Вал, я только с вами не чокалась.

В а л е н т и н. А зачем вам со мной чокаться?

И л я н а. Без особой причины. Потому, что я уже чокалась со всеми.

В а л е н т и н. Ну тогда давайте. (Чокается.) Ваше здоровье!

И л я н а. Василе!

Входит В а с и л е. Тоже с бокалом в руке.

И ты не чокался с Валом.

В а с и л е. Я не решался. Он единственный, кто написал обо мне. Десять лет тому назад, в газете, правда в нижнем уголке полосы, но все-таки процитировал четыре строчки. Единственные мои строчки, которые были когда-либо процитированы.

В а л е н т и н (ворчливо). И этой рукой ты тогда голосовал?

В а с и л е (неожиданно трезво). А ты этой рукой написал, что я гениален?

Гонг.

24

В холле Г е о р г е, один, прислушивается к шуму моторов. Машины проезжают мимо.

Гонг.

25

В зале для танцев. Танго закончено. П а р ы, обнявшись, замерли. Потом все сближаются в тесную группу. Никто не произносит ни слова.

Гонг.

26

Центральный зал. Утро. Стулья перевернуты. О ф и ц и а н т убирает помещение. За портьерой обнаруживает букет подмаренников. Берет его, осматривает и выкидывает в ведро.

З а н а в е с.

Марин Сореску

ЛОНО {72}

Пьеса в трех действиях

Перевод К. Ковальджи и Л. Беринского

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Ирина.

Дед.

Тетушка Аника.

Кума Иоана.

Титу Поантэ.

Сильвика.

Первая маска.

Вторая маска.

72

Марин Сореску родился в 1936 г. в селе Булзешти (жудец Долж) в крестьянской семье. В 1960 г. заканчивает филологический факультет Ясского университета. Работает в Бухаресте редактором газеты «Лучафэрул», где ведет рубрику театральных рецензий, потом главным редактором мультипликационной студии «Анима-фильм».

Первые стихи М. Сореску были опубликованы в 1957 г. в «Вьяца студенцяска». Первый сборник стихов-пародий «Один среди поэтов» появляется в 1964 г. и сразу обращает на себя внимание критики. Затем один за другим выходят поэтические сборники «Поэмы» (1965), «Смерть курантов» (1966), «Молодость Дон-Кихота» (1968), «Кашляйте» (1970), «Добрая душа» (1972), «Облака» (1975). М. Сореску становится ведущим поэтом Румынии.

В своей драматургии М. Сореску также остается поэтом, затрагивая главные проблемы бытия.

Трагедия «Иона» (1969) поднимает вопрос о свободе, «Лоно» (1973) рассматривает диалектику «жизнь — смерть — жизнь» и, по словам драматурга, показывает, что «рядом с таким событием, как рождение человека, даже потоп кажется маленьким болотом, которое ничего не стоит перейти вброд». Кроме того, М. Сореску написаны пьесы «Пономарь» (1969), «Существуют нервы» (1968), «Простуда» (1977), «Третий кол» (1979), а также роман «Три передних зуба» (1977).

Выступает М. Сореску и как переводчик. В 1969 г. в его переводе вышел сборник стихов Б. Пастернака.

Пьеса «Лоно» была поставлена в бухарестском театре «Мик» в 1974 г. (режиссер Дину Чернеску). В 1975 г. в Молодежном театре г. Пьятра-Нямц ее поставил сам автор. Пьеса была также поставлена в Быдгоще (Польша), Женеве, Хельсинки.

На русском языке пьеса впервые была опубликована в журнале «Румынская литература» (Бухарест, 1978, № 6—7).

Перевод печатается по изданию: Marin Sorescu. Matca. Editura Eminescu. Colectia «Rampa», 1976.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Вихрь. В полумгле д в е б е с ф о р м е н н ы е ф и г у р ы что-то бормочут. Шепчут монотонно, нараспев, в лад рокоту дождя — неизменному, проклятому.

Т е т к а А н и к а и к у м а И о а н а. Дождь перестал, дождь перестал, дождь перестал.

Т е т к а А н и к а (шепча заклинания над большой куклой из необожженной глины, перевязанной за шею веревкой с многими узлами).

Слово в полет — Пусть взойдет, Пока ночь не придет! Пена коня толченого, Пена коня нетолченого, Грузно, Грузло, Русло, Гузно…

К у м а И о а н а (над такой же куклой, вяжет узлы на конопляной веревке).

Дождь завяжу, Где — не скажу, Вот узелок, Вдоль — поперек, Наискосок.

(Другим голосом.)

Сгинь долой, Связанный бечевой, Брошенный на чулан Да в траву-бурьян, Залетным птицам, Голодным волчицам, Да в лес густой С глаз долой.

Т е т к а А н и к а. Смотри не сбейся.

К у м а И о а н а (продолжая).

Не для сказу, Не для сглазу, Оговору, Приговору О ту пору…

Т е т к а А н и к а. Сбилась! (Подхватывая заклинание.)

В лисью нору, Лысу гору, Как устанет-перестанет, Как нагрянул — так отпрянет.

К у м а И о а н а. Чур, куда тебя?

Т е т к а А н и к а. Заткнись! (Продолжая.)

Дождь густой, не лей, Не лей, Ты не сито — Поредей!

К у м а И о а н а. Да не так же, не так!

Т е т к а А н и к а.

Лучше суховей, Чем на дно морей. Палкой, палкой, Домовиной, И каталкой, И дубиной! Ой, краснотал, Дождь перестал…