Современный Американский детектив

Стаут Рекс

— Это далеко не одно и то же, — разъяснил Гиллспи. — По законам штата, если девушку склонили к сожительству, когда ей было шестнадцать лет, это считается подсудным делом и приравнивается к изнасилованию. Даже в том случае, если ее не принуждали…

— Коли она не замужем, — вставил Парди.

— Верно, если она не замужем. Но раз ей уже восемнадцать или больше и дело обошлось без принуждения, тогда это незаконная связь, что совсем не такой серьезный проступок.

Лицо Парди еще больше одеревенело.

Он словно прислушивался к тишине в ожидании звуков, которые должны прилететь откуда-то издали.

— Ну а если какой малый улестит невинную девочку вроде моей Делорес на такое, что ей не следует делать? Это не изнасилование?

Гиллспи отрицательно покачал головой:

— Нет, это совращение — тоже тяжелый проступок, но не такой серьезный, как изнасилование. Изнасилование вместе с убийством и вооруженным ограблением и некоторыми другими преступлениями относится к самым серьезным статьям во всем своде законов. А может, вы все же сядете и расскажете мне, как это случилось?

Уловив намек, Арнольд исчез. Пока посетители усаживались, зажужжал селектор. Гиллспи щелкнул клавишей.

— Пришел Вирджил, шеф. Он тут, в дежурке, и спрашивает, нельзя ли ему войти. Он говорит, что это очень важно для того дела, по которому он работает.

Гиллспи уже набрал воздуху, чтобы отказать наотрез, но тут ему в голову пришла садистская мысль. Он подумал: как это понравится мистеру Парди — расписывать "беду" своей дочери при черномазом? Парди влез со своим уточнением, когда шеф объяснял законы штата, а Гиллспи не любил, чтобы его прерывали.

— Пусть войдет, — распорядился он.

Тиббс постарался появиться в кабинете как можно незаметнее и тихо присел на скамью, словно в ожидании приказаний.

— Скажите, чтоб он ушел, — потребовал Парди, — я не собираюсь говорить обо всем этом, когда в комнате негритос.

— Мне хочется, чтобы он остался, значит, так оно и будет, — сообщил Гиллспи. — Давай выкладывай свою историю и забудь, что он здесь.

Но Парди заупрямился.

— Нет, сперва уберите его, — возразил он.

К удивлению Гиллспи, Тиббс живо поднялся и направился к двери. Шеф сердито посмотрел на него, и Тиббс поспешил сказать:

— Я тут же вернусь, совсем забыл об одной вещи.

Он дождался, когда Парди перестанет глазеть в его сторону, и выразительно кивнул на селектор. Затем вышел и плотно прикрыл за собой дверь.

Поскольку такое разрешение конфликта ничем не угрожало его авторитету, Гиллспи для отвода глаз порылся в бумагах, заглянул в ящик стола, а затем как бы невзначай включил селектор. Проделав все это, Гиллспи откинулся на спинку кресла.

— Ладно, вот мы и одни, — проговорил он. — Теперь рассказывай, что там у тебя.

— Ну, Делорес, она и впрямь неплохая девочка и никогда

не вытворяла ничего худого — только то, что и все дети делают. Потом она стала встречаться с одним здешним малым, который в два раза ее старше, а я ничего и не знал. А он неженатый, вот он и принялся обхаживать мою девочку.

— Что же ты его не отвадил? — спросил Гиллспи.

Парди недовольно скривился:

— Мистер, я целую ночь на работе, у меня не выходит сидеть дома и воспитывать ребят или там следить, чего они вытворяют каждую минуту. А потом, Делорес мне ничего не говорила, только уже когда дело сделалось.

— Чего и говорить, он малый что надо, — вставила Делорес. — Я от него ничего плохого и ждать не могла. И по правде сказать, он был со мной очень добрый.

— Давайте-ка ближе к делу, — сказал Гиллспи. — Когда это случилось?

— Ночью, поздно ночью. Хозяйка моя спала, как ей и положено, а Делорес вылезла из постели, встретилась с этим малым, и вот тут-то он ее и получил.

Гиллспи повернулся к девушке:

— Расскажи мне, как это было. В точности, одно за другим.

Делорес напустила на себя смущенный вид, какой только могла изобразить, но все равно это выглядело явной подделкой.

— Ну, как па тут сказал, он был неравнодушен ко мне, и мы разговаривали, а потом сели поближе, и тогда… — Она остановилась, но лишь потому, что ей не хватило слов.

Шеф взял карандаш и легонько постучал им по столу.

— Я хочу, чтобы ты сказала мне одну вещь, — проговорил он. — Ты что, отбивалась, а этот тип заставил тебя или просто так вышло, что он зашел дальше, чем следовало?

Делорес замялась, и ее колебание продолжалось достаточно долго, чтобы послужить ответом, который ждал Гиллспи.

— Я ничего и не поняла в тот раз, — наконец сказала она.

Гиллспи немного расслабился.

— Ладно, Делорес. Конечно, этот субъект поступил с тобой плохо, и мы, Делорес, его арестуем. Мы имеем полное право обвинить его в совращении, и этого вполне достаточно. Но нам надо знать, кто он.

Парди не выдержал.

— Вы его и без нас знаете! — взорвался он. — Вот почему мы и хотели поговорить прямо с вами. Это тот фараон, которого вы высылаете на ночь, чтобы он охранял женщин. Я знаю и его имя — Сэм Вуд!

Едва Билл Гиллспи вновь остался один, он нажал кнопку вызова и отдал распоряжение дежурному:

— Пришлите ко мне Вирджила.

— Его нет поблизости, — раздался в ответ голос Пита.

— Где же он, черт его подери? — возмутился Гиллспи. — Разве он не слушал по селектору?

— Нет, он слушал, сэр. Но когда разговор закончился, он обругал себя величайшим дураком на свете, или что-то вроде того, и тут же сорвался с места.

— Больше ничего?