Современный детектив. Большая антология. Книга 1

Хейли Артур

— А как вы вообще узнали про красильню?

— На Лайонеле был поношенный темно-серый костюм. Он был весь испачкан каким-то порошком голубого цвета, особенно слева — нельзя было не заметить. На пляже ничего подобного не было, так что стало понятно, что он испачкался где-то в другом месте. Эксперты установили, что это красящий пигмент, поэтому мы поехали в старую красильню и там нашли точно такой же порошок.

— Где именно нашли?

— На первом этаже, в задней части здания. Видно было, что там кто-то недавно побывал, так что мы подумали, что туда несчастного

и привели. Но больше мы ничего не нашли. Мы разделили помещение на квадраты и облазили его с увеличительными стеклами. Мы сделали все, что было в наших силах. Безрезультатно. Кто бы это ни сделал, он все продумал заранее. И очень тщательно.

— Зачем его вообще туда привели? Как вы думаете, зачем?

— Вы делаете поспешные выводы.

— Я? — изумился Винс.

— Да. Мы же не знаем, привели его туда насильно или он пошел по собственной воле. Его могли туда заманить.

— Вы так думаете?

— Откуда мне знать, Винс? Конечный итог в любом случае одинаков. Что так, что эдак.

— Но как вы полагаете, почему Лайонела убили именно там, а не в квартире, не в магазине? Ведь им бы и там никто не помешал, верно?

Эвелинг поскреб подбородок и ненадолго задумался.

— Но ведь там есть соседи. Улица частично населена. Кто-то что-нибудь да услышит — этим ребятам такие случайности были не нужны.

— А как насчет красильни? Туда ведь тоже мог зайти кто угодно?

— Ну нет, — не согласился Эвелинг, — днем там иногда торчат ребятишки, прогуливающие уроки, но ночью там никогда никого не бывает. Слишком далеко. Мы там даже алкашей или бродяг перекати-поле никогда не находили.

— Так почему же его все-таки туда повезли?

— Чтобы пристрелить… то бишь казнить.

— Почему вы называете это казнью?

— Потому что это так, ведь верно? Вы это знаете, и я это знаю. Лично я был уверен в этом с той самой минуты, как мне позвонил Уолли и я узнал про Сида.

— Так что же вы думаете?

— Я думаю, что бедняга Лайонел был невинен как младенец. И убили его не по личным мотивам — по крайней мере, сам он тут совершенно ни при чем. Лайонела убили потому, что он брат Сида. Это было предупреждение Сиду.

— От кого?

— Вам лучше знать, — ответил Эвелинг, — вы знаете Сида лучше, чем я.

Винс помолчал. Эвелинг только что сказал ему то, что он знал и сам. Да, прекрасно знал, еще до того, как поехать на этот треклятый курорт и начать вынюхивать.

Что ж, подумал Винс, несмотря на все это, я даже еще не вошел в игру. Как в какой-то настольной игре, где перед тем, как начать ходить, надо выбросить шестерку. Он все никак не мог выбросить ни одной. Ни одной-единственной.

Красильня. Мыслями Винс возвращался к ней снова и снова. Туда привезли Лайонела. Гарри… что ж, насчет Гарри они ничего не знали. Лео застрелили в пансионе. Фила — в красильне, и там же, в отличие от Лайонела, нашли.

— Возможно, — предположил Винс, — Лайонела возили в красильню потому, что хотели там что-то с ним сделать.

— Возможно, — с готовностью согласился Эвелинг, — но

что?

— Не знаю. Наверняка есть причина. Иначе они могли его пришить где угодно.

— Может, хотели его допросить? Но на теле не было никаких ран, только пулевое отверстие в голове. Так что эту версию можно, пожалуй, отбросить.

— Но ведь должна же быть причина. А потом они выбросили его на пляже…

— Чтобы его там сразу нашли, — добавил Эвелинг.

Да, так оно и было. Они до сих пор не знали причину, по которой Лайонела повезли в красильню. Фил знал, что Лайонел там побывал, так что заманить в красильню его самого труда не составляло. К тому же это разлучило его с Лео, а уж расправиться с ними поодиночке было куда как легче.

В самой красильне не было никакой загадки. Она служила лишь местом действия.

— Вы решили не впутывать в это дело Сида? — спросил Винс, заранее зная ответ.

— Я лично такой инициативы не выдвигал, а начальство особо не вникает. Они, конечно, знают, что у Лайонела есть брат по имени Сид, но кто такой этот Сид — понятия не имеют.

— Ладно, — сказал Винс, — теперь расскажите, что известно о том, как Лайонел провел вечер перед смертью.

Эвелинг допил пиво и ненадолго задумался.

— Миссис Спунер ушла домой где-то в половине седьмого. Когда она уходила, он закрыл за ней дверь на замок. Она была последней, кто видел его живым. Он не ходил ни в один из пабов, да это и вообще было не в его привычках, так нам рассказали. Его не видели ни в боулинг-клубе, ни в массажном салоне. Все, что мы знаем, это что утром его тело нашли на пляже и что ночью он, скорее всего, побывал в заброшенной красильне.

Так оно и было: Эвелинг сказал Винсу лишь то, что он и сам уже знал.

— Когда вы на следующий день пришли в магазин, вы не нашли никаких следов… повреждений? На окнах, например, на дверях?

— Нет. Ничего такого не было.

Винс вспомнил, как миссис Спунер рассказывала ему, что Лайонел запирался на ночь и мог открыть только тем, кого хорошо знал. И кто бы это мог быть?

— У вас ведь нет при себе моих координат, Винс? — спросил Эвелинг.

— Есть, а что?

— Это может быть для меня опасно. Уничтожьте эту бумажку. Ваш коллега Фил, благодарение богу, больше полагался на память. Иначе у меня могли быть неприятности.

— Хорошо, — сказал Винс, — я так и поступлю.

— Это я так, на случай если с вами что-нибудь стрясется. Не хотелось бы, чтобы нашли еще один труп и при нем мои данные. Тогда пиши пропало.

— Можете быть спокойны, — заверил его Винс.

Эвелинг погасил окурок.

— Через полтора года мне на пенсию. Я не хочу все себе испортить.

Винс спросил о «Маргейтском побоище» — убийстве Фила, Лео, хозяйки пансиона и ее гостей.

— Расследование сошло на нет, и слава богу. Мне это грозило большими неприятностями. Еще какими большими. Успокоились на том, что это ребята из Лондона хотели прибрать к рукам здешний игорный бизнес и наркотрафик. Вот и ладно. Мы ведь не хотим, чтобы следствие думало по-другому? — подмигнув, спросил Эвелинг. — Или хотим?