Современный индийский рассказ
Шрифт:
Растроганная ее муками, Дидда похлопала Сукхан по плечу:
– Ш-ш-ш. Ты пасту из куркумы подогрей и ему перед сном на раны прикладывай. Держись, не раскисай! Калека он, это правда, но все ж сынок, есть кому тебе после смерти в рот каплю воды из Ганги влить!
Чуть помолчав, она продолжила намного строже:
– Подумай о Шергах, ей-то каково приходится, а, сестрица Сукхан.
Сукхан Бхауджи переступила порог и, прижавшись к стене, застыла у входа в расположенную на веранде большую гостиную. По раздававшимся из нее обрывкам фраз и смеха было понятно, что там собралось достаточно много людей. Сукхан разволновалась: как же господин узнает, что она стоит здесь
– Господин сейчас выйдет к тебе, Сукхан Бхауджи.
Поблизости раздался стук деревянных сандалий, и Сук-хан натянула конец сари себе на голову так, чтобы не было видно и кончика носа. Ее сердце забилось как у трусливой птицы, вот-вот выскочит из груди. Ну и что, что из короткого разговора господина с Диддой Сукхан Бхауджи узнала, о чем пойдет речь, ведь она в первый раз окажется с глазу на глаз с господином Сумером Сингхом, даже будет говорить с ним. Так что ее волнение вполне естественно.
– В нашу деревню едет бывший министр здравоохранения, бабу Джагдамба. Он лично собирает информацию о нуждах народа, хочет всех выслушать, – господин Сумер Сингх перешел прямо к делу без всяких предисловий, – он организовал Ассоциацию помощи инвалидам. Цель этой Ассоциации – помочь инвалидам самостоятельно себя обслуживать, чтобы люди с ограниченными возможностями стали полноценными членами общества, такими же, как все остальные. Я отправил ему список инвалидов нашего округа. С ним приедет врач из областной больницы, он лично обследует калек. После его осмотра все получат необходимую помощь.
Чтобы Сукхан Бхауджи лучше понимала его, господин Сумер Сингх пытался выражаться как можно яснее:
– Тем, кому можно поставить искусственные ноги, их поставят. А остальным дадут коляски, которыми можно управлять самостоятельно, руками. От нашей деревни я послал ему имя твоего сына. Доктор приедет уже завтра. Приводи сюда мальчика часам к десяти. Еще через два-три дня на спортивной площадке организуют большой праздник, бабу Джагдамба будет раздавать инвалидам подарки.
Не в силах поверить в услышанное, Сукхан склонилась и благодарно коснулась стоп господина Сумера Сингха, как того требовал обычай. Она еще не успела разогнуться, как, не сказав больше ни слова, господин Сумер Сингх вернулся в гостиную. Взволнованной женщине казалось, что еще несколько мгновений назад рядом с ней стоял вовсе не ее господин, а великий учитель, воплощенное божество.
Она выпрямилась и почувствовала, что больше не ощущает своего натруженного тела и может парить над землей, словно перышко. Вот уже пятнадцать лет у нее не было покоя: она не могла ни говорить, ни смеяться, как другие люди; мечта о том, чтобы увидеть Лалуну нормально двигающимся, не давала ей ни есть, ни спать.
Чего она только не перепробовала… Нетрадиционная медицина и колдовство, лекари-знахари, заговоры-ритуалы, травяные отвары и чудодейственные притирки – ничто не смогло исцелить безжизненные ноги ее сына.
Едва Сукхан вышла из господского дома, в деревне ей встретилась группа школьников с писчими досками и портфелями в руках. С какой тоской смотрела на них уставшая Сукхан Бхауджи! Лалуна тоже настаивал, что должен ходить в медресе. Ковылять на подпорках ему помогала двоюродная сестра Бхаггу. Девочка всегда уговаривала Сукхан не переживать: «Не волнуйтесь так, тетушка, он же со мной». Она забирала из дома его чернильницу
Какие же они славные, эти ребятишки! Одной рукой прижимают к себе писчие доски, а в другой держат чернильный прибор. Вот эти шалуны, болтая и смеясь, приближаются к ней, и кажется, будто мимо пронеслась стайка милых оленят. Внезапно ее осенило: вот же он, ее Лалуна, идет по правой стороне улицы, такой высокий, сильный и крепко сбитый, вразвалку ковыляет со своей писчей доской. Его босые ноги покрывает, точно материя, плотный слой пыли и грязи, но он очень красивый мальчик, его портит только отвратительная, латаная-перелатанная повязка на бедрах. Больше она не позволит ему ходить в медресе в этой ужасной повязке. Его ровесники давно одеваются как взрослые, носят штаны. Она сберегла несколько заработанных мытьем посуды монет и хранит их в кувшине в кухне. Это деньги на черный день, но уродливая одежда так портит ее мальчика! Если откладывать исполнение желаний на потом, можно вовсе разучиться радоваться жизни.
Ее окружала толпа детей, а ей захотелось растолкать их, броситься, словно сметающая все преграды на своем пути корова, к своему ребенку, сжать его в объятиях, рассказать, что прямо сейчас она закажет ему штаны и рубаху из недорогой материи. И еще сандалии на ноги. Вот прямо сейчас, в ближайший четверг, на ярмарке в Дханухикхеда все и купит.
– Тетушка, здравствуйте!
– Послушайте, тетушка, сегодня главный учитель наказал весь класс Лалуны. Всех заставили стоять на улице, на самом солнцепеке. Они час простояли, не меньше. А все потому, что какой-то гад разбил кувшин для воды.
Услышав, что Лалуна назвал ее «тетушкой», Сукхан Бхауджи словно очнулась от глубокого сна. Это же не Лалуна, это сын Субхаги Дидии. Надо же, почудится же такое!
Узнав о наказании, она тут же забыла о своем прежнем волнении, ей стало горько. Утром ее сын съел лишь кусок лепешки с острой пастой. Он и так от голода измучился, да еще раны в подмышках как огнем теперь жгут! Ей давно надо было обмотать верхнюю часть его подпорок кусками старой материи, тогда бы они так больно не врезались ему в подмышки. Да только все изношенные дхоти – старые набедренные повязки, что отдают ей в доме господина Сумера Сингха, – уходят на то, чтобы она сама наготу прикрыть могла. А теперь вылечить его раны будет очень трудно!
Когда Сукхан Бхауджи отыскала спрятанный в складках сари ключ и зашла домой, то снова испытала надежду, смешанную с отчаянием. Неужели чудо, о котором рассказал ей сегодня господин Сумер Сингх, случится на самом деле? Ну должны же случаться чудеса! То, что оказалось не под силу местным колдунам и знахарям, вполне могут осуществить городские доктора со своими стетоскопами. Она много чего слышала. Вот в том году Каличарна, шофер деревенского старосты, ей сам говорил: «Бхауджи, видишь мою левую ногу. Кость ненастоящая, мои только мясо и кожа. Я на повозке в аварию попал, ее и раздробило. Я уж и не надеялся, что на жизнь себе смогу заработать. На что я годен?! Но, Бхауджи, только посмотри, что со мной сделали в народной больнице. Они очень хорошо поставили мне в ногу вместо кости штырь, и теперь я ни от кого не завишу». Каличарна не врал, не такой он человек. Когда он задрал штанину и Сукхан Бхауджи увидела длинный шрам у него на ноге, то не смогла сдержать сочувственного возгласа: уж если Каличарану помогли, неужто ее Лалуне не смогут помочь?!