Современный польский, чешский и словацкий детектив
Шрифт:
— Мы перекрыли ее в двух местах, — продолжает Скала, — но боюсь, уже поздно.
— Так снимите посты.
Я возвращаюсь по аллее пешком. Это намного удобнее, чем машиной, и ненамного дольше.
— Необходимо узнать у специалистов, — говорю я Лоубалу, — что означает странное оборудование, которое мы обнаружили в доме.
— Фотограф сказал, — отвечает Лоубал, — что это устройство для стереоскопической фотографии. Мы поднялись наверх. Там помещается своего рода лаборатория, где обрабатывали кинопленки. Их можно показывать на экране, соединенном каким-то сложным способом
Кажется, Лоубал не удивился бы, даже найди он в бульдогообразном доме спящих бланицких рыцарей.
Обшарпанная розовая вилла была забита. Ее открыли. Внутри никакой мебели, только в передней на стене большое зеркало. Его обдувают все ветры, потому что разбитые окна обращены на запад. На полу шелестят сухие листья.
Поднимаемся на самый верх бульдогообразного дома. Небольшие затемненные окна. Снизу тянутся провода от любительской электростанции. Я рассматриваю устройство, о котором говорил Лоубал. Есть здесь и необычно большой специальной конструкции лобзик. Его приводит в движение электромотор и обслуживает целая система рычагов. На просторном столе стоят несколько бюстов, склеенных из картона или из тонкой фанеры. Выполнено это довольно неумело. Среди бюстов я узнаю манекен с отбитым носом, но все пропорции явно смещены. И краски, соответствуя модели, словно слегка размыты. На столах разложены различные предметы. Подсвечивая фонариком, я рассматриваю кинопленку. На ней какие-то светлые полоски нежной окраски на темном фоне.
Но долго я здесь задерживаться не могу. Мы с Карличеком идем к машине, которая отвезет нас в город и доставит сюда необходимых специалистов. Уезжает также и машина с телом убитой.
— Смерть наступила в результате шока, — говорит врач. — Сегодня же мы получим заключение экспертов… Наркотиков, которые могли быть тому причиной, довольно много.
Я поворачиваюсь к Трепинскому.
— Нам нужно выяснить, для каких целей Роман Галик использовал виллу, кто такой этот Э. А. Рат и тому подобное.
Пока все. Делать мне здесь больше нечего. Дальнейшее расследование в надежных руках. Ни одна мелочь не ускользнет от внимания специалистов.
На заднем сиденье машины глубоким сном спит Карличек, как бы подтверждая то, что ночью на своем посту не сомкнул глаз. Головой он уткнулся в угол, а ноги вытянул вдоль сиденья. Сажусь к водителю. Дверцы не закроешь без стука, да и мотор не заведешь без шума. Но Карличек продолжает спать сном младенца.
По ясно-голубому небу плывут большие белые облака. Шофер гонит машину как бешеный. Карличек просыпается, когда мы уже въехали в Прагу. Оглядываюсь назад. Он выпрямляется, усиленно моргает н спрашивает, словно не веря собственным глазам:
— Где я? Куда вы меня везете?
— Спать, — отвечаю я.
— Спать? Нет-нет, сейчас это нельзя! Я видел странный сон. Я должен как можно скорее вернуться.
— Куда?
— На ту проклятую виллу или как там ее назвать.
— Зачем?
— Остановите, прошу вас!
Водитель по моему знаку подъезжает к тротуару. Останавливаться здесь нельзя, но мы можем позволить себе такое нарушение.
— Что с вами? — спрашиваю я.
Карличека
— Я должен вернуться! В конце концов, я нахожусь в распоряжении лейтенанта Скалы.
Наверняка ему пришла в голову какая-то новая идея, которую подсказала ему странная логика, но он не собирается сообщить ее нам. И откровение это пришло ему во сне. В духе его дедуктивного метода.
— Если я не ошибаюсь, Карличек, — говорю я, — мы увезли вас сонным. Но дело легко поправить. Правда, в этой машине для вас не останется места, в ней поедут эксперты. Но уж если вам во что бы то ни стало надо вернуться, я дам вам другую машину.
— Обязательно надо, — оправдывается Карличек. — Если не будет машины, я отправлюсь пешком.
— Этого еще не хватало! Зайдемте ко мне в кабинет. Я попрошу принести целый бидон чаю, и вы сможете разбавлять его, как вашей душе угодно. Идет?
Машина трогается. Укрощенный Карличек говорит мне:
— Вы ведь меня знаете, товарищ капитан. Я вовсе не хочу присваивать эту идею одному себе или даже нашей группе. Возможно, это просто нелепая мысль. Поэтому я пока не стану ничего говорить.
Я молча гляжу на дорогу. Не успеваем мы немного отъехать, как Карличек снова крепко засыпает.
Меня пока что сон не берет. Весело светит солнце, припекает вовсю. Только бы не сдали нервы. Непростительно было бы упустить какую-нибудь деталь.
Осоловелый Карличек выбирается из машины и приходит в себя, лишь стукнувшись головой о притолоку двери моего кабинета.
Я приглашаю в кабинет сотрудников, занимающихся операцией «C-L».
Сколько сейчас? Семь часов сорок шесть минут. Время летит. С того момента, как я отправился в липовую аллею, прошло уже четыре часа. Перед каждым сотрудником ставится определенная задача.
— Вы отправитесь за Аленой Влаховой. Нужно побеседовать с ней как можно скорее. Если магазин еще не открыт, ждите у входа. Из дому она уже ушла.
Этого сотрудника Аленка знает. Он был ее провожатым, когда мы пытались с ее помощью установить, была ли Троянова той самой покупательницей из ювелирного магазина. Правда, на этот раз Аленке придется обойтись без коктейля и мороженого.
Я добавляю:
— Расспросите-ка у них заодно, где проживала вторая продавщица, Итка Шеракова. Они наверняка знают. Нам также понадобится выписка из ее трудовой книжки.
Дальнейшие распоряжения касаются работников технической экспертизы и лаборатории, которым предстоит осмотреть оборудование Галика в бульдогообразном доме. Мы должны получить исчерпывающие сведения о фирме Э. А. Рата и о заброшенном доме, где хозяйничал Роман Галик.
Машина для Карличека заказана. Он вливает в себя чуть ли не литр жидкого чая. Видимо, слегка нервничает или просто не терпится поскорей приступить к делу.
Мне приносят черный кофе. Но после еды меня так развезло, что даже кофе мне не помогает. Ведь я не сплю уже вторую ночь. Наконец появляется улыбающаяся Аленка, свежая, накрашенная, с блестящими от любопытства глазами, и мне приходится подтянуться, взять себя в руки. Одним кофе и сигаретами не обойдешься, тут нужна воля.