Современный польский, чешский и словацкий детектив
Шрифт:
У него был вид человека, обманутого в своих ожиданиях. Со мной у него явно не получалось. Его красочные описания, как мы можем «сделать состояние», разбивались о стену моего равнодушия. И было очевидно, что повторяемое мной упорно «10 копеек за лот» тоже его совершенно не трогало. Среди названных им марок не было ни одной из тех, что украли в Западном районе. Значит, он всего-навсего охотился за наследством!
Я вытащил первую «Норвегию». Впрочем, во время моих сумасшедших сделок я оперировал этой маркой
— К сожалению, эта «Норвегия» не котируется, — отрезал он, скривившись.
Хотя разговор наш приближался к концу, я постарался оставить калитку для дальнейших контактов открытой. Я сделал вид, что колеблюсь, как будто продумываю его эффектное предположение. Он должен это заметить.
— И все же… я еще позвоню вам, — сказал он.
— Как хотите…
Я встал, и мы разошлись.
От всего этого у меня разболелась голова. Я разыскал маму и пригласил ее в кафе на мороженое…
Скука воскресного послеполудня, несмотря на перемирие, проходила для нас обоих под знаком обиды.
Я вовсе не был в восхищении от мытья тарелок, доставшегося мне в удел. Кухонный фартук был мне чересчур короток, и я забрызгал брюки и ботинки.
Дорогая мама, отключившись от домашних забот и хлопот, занялась, конечно, марками.
— «Норвегию», поскольку мы потеряли первую марку, — размышляла она вслух, говоря о себе во множественном числе, — собирать не будем. Но Швеция тоже приятная страна. Посмотрим в каталог. Так, Швеция выпустила пятьсот три марки, а комплект «Норвегии»… — слышал я шелест страниц -…комплект «Норвегии» состоит из пятисот шестидесяти восьми штук…
Насвистывая мелодию из оперетты, я делал вид, что все обстоит прекрасно.
Закончив подметать кухню, я полил цветы, которые уже выпали из круга маминых интересов.
Она совсем потеряла голову. А ведь это только начало. «Что же будет дальше? Что-то необходимо предпринять, каким-то образом защитить домашний очаг…» — думал я, усаживаясь наконец в кресло, чтобы выкурить сигарету. Фарфоровые статуэтки на полке были покрыты слоем пыли, мысль о том, что, кроме мытья посуды, придется заниматься еще и уборкой, а в дальнейшем, возможно, стиркой и глаженьем, была невыносима.
Я решил выйти подышать свежим воздухом.
— Идешь прогуляться? — донеслось до меня из соседней комнаты.
— Да.
— Вот и хорошо. Это тебе полезно. Только советую почистить ботинки. В следующий раз, когда будешь мыть посуду, надевай домашние туфли!
«Не только мне, но и тебе было бы полезно оторваться от марок», — подумал я выходя.
Заметив телефон-автомат, я решил предложить НД совместную прогулку. У него была машина, и мы бы могли выехать за город.
Но его дома не было. Несмотря на
— А, это ты, Глеб? — Он не дал мне слова сказать. — Я только что разговаривал по телефону с Западным районом! Хорошо, что ты позвонил. Наследница сидит в кафе «Заря» и поглощает мороженое. Она там с каким-то типом, А этот тип может всыпать в мороженое яд, как вдове…
— Слушай, болтун… — прервал я его, пораженный неожиданным известием. — Нужно немедленно ехать туда!
— Думаешь, мне очень хочется? В воскресенье?…
— Перестань дурить, Юлек! Бери машину и немедленно приезжай за мной, — начал я горячиться. — Я иду от Рыночной площади к центру!
— Идешь, значит? Ну… ладно, — сказал он нерешительно. — Жди зеленую «варшаву»…
Он еще что-то говорил, но, чтобы не терять времени, я бросил трубку. Ведь не исключалось, что вдову отравили в кафе, что убийца подсыпал ей яд замедленного действия!
Вскоре рядом со мной резко затормозила зеленая «варшава».
— Садись! — крикнул НД.
Он сидел за рулем машины и улыбался.
— Ничего подобного еще не бывало, Глеб. Баба, если останется жива, запомнит это до конца жизни!
— Что запомнит? — Я вскочил в машину.
Не было времени размышлять над происшедшей с ним внезапной переменой. К ужасу шофера, сидевшего сзади, НД с места развил скорость сто километров.
— Олесь ждет ее у стола!
— Почему у стола?
— А где же он должен ждать? В трамвае? Ну и вопросы ты задаешь! За нами едет «скорая помощь». Бабе нужно прополоскать желудок!
Значит, он говорил об операционном столе…
Все проходило в головокружительном темпе. Я не успевал следить за ходом событий.
Мы остановились на площади Коммуны.
— Теперь, — говорил НД, идя первым в сторону кафе «Заря», — бабу на носилки, в санитарную машину и мигом к Олесю. А этого типа надо немедленно взять!
Мы прибыли как раз вовремя. Взглянув через большое зеркальное окно, я увидел, как они встают из-за столика. Наследница и… Трахт!
НД вошел в кафе и запретил официантке убирать со стола посуду. Я отскочил за пивной киоск.
Трахт на улице весьма галантно прощался с наследницей. Разошлись в разные стороны. Санитарная машина двинулась вправо, за наследницей. В ста метрах слева оперативник и шофер усаживали ошеломленного Трахта в служебную зеленую «варшаву».
Вся операция была проделана без шума.
Теперь мы с НД могли догнать шлепавшую не спеша наследницу. Под мышкой НД нес картонную коробку с чашками из «Зари».
— Они съели по две порции мороженого, выпили фруктового соку и по чашке кофе. В залог я оставил официантке свои часы. Чтобы не тратить времени. Если она их испортит, ты мне заплатишь, — сказал посмеиваясь НД.