Совсем другая жизнь
Шрифт:
— Дамы и господа. — Человек в костюме с красной бабочкой стоит с микрофоном в центре круга. — Объявляю правила: правил нет!!!
Найденыш жмурится. Потом открывает глаза. Зрение медленно возвращается. Но половину обзора по-прежнему закрывает яркое пятно.
Человек в бабочке убегает через открытую для него калитку. А с противоположной стороны навстречу Найденышу идет… ночной гость.
— Скажи это имя! — кричит гость. — Скажи имя!
Он
— Скажи имя, скажи им, кто ты! — слышит он крик.
— Я… я не могу.
Человек замахивается и резко бьет Найденыша по лицу. Переполненные трибуны взрываются аплодисментами.
— Признайся! — орет боец. — Хоть раз в жизни признайся! Ты же мужик!
Удары сыплются на Найденыша один за другим: левый боковой, правый прямой, ногой в солнечное сплетение. Найденыш падает, встает и снова падает. На опилки капает кровь. Его кровь! Он закрывает лицо руками, но от ударов спасения нет.
— Скажи имя! Одно только имя.
В какой-то момент Найденыш понимает: все это можно прекратить, лишь назвав имя, которое приписывают ему. Боец размашисто бьет в челюсть. Кость хрустит. Найденыш хочет бежать, но бежать некуда. Вокруг одни только решетки.
— Я… я… — Он широко расставляет ноги и вытягивает руки, словно упираясь в невидимую стену. — Я — Вольдемар Толочко…
В ту же секунду кулак прилетает ему прямо в нос. Найденыш падает. И вскакивает, проснувшись на тюремной кровати. Некоторое время он, ничего не понимая, озирается вокруг. Нос болит так сильно, что на глазах наворачиваются слезы.
— Этого не может быть, — прошептал Найденыш, — я не тот. Это безумие. Я даже ничего не знаю про него.
Затем он долго ворочался, пытаясь уснуть. В сон же провалился неожиданно для себя, когда уже совсем потерял надежду на это. Впервые за тюремное время Найденыш увидел что-то похожее на свои прежние сны. Где он был сильным и мужественным человеком.
Таким, как Опарин.
Сергей сидел за рабочим столом и работал с делом оперативной проверки «Пустая голова». Среди документов было и сообщение из СВР о планах террористов по производству девипама. Под ней Опарин подшил справку из ГРУ. Банальная, как вначале казалось, проверка перерастала в серьезную оперативную разработку. Сергей уже писал план оперативных мероприятий. Чертил схемы, в которых стрелочки соединяли квадратик «террористы» и кружочки «потеряшки».
Накануне ему сообщили, что дело на контроле у директора. Возможно, люди, потерявшие память (или их похитители),
В это время в кабинет заглянул Михалыч — отставной полковник, начинавший еще в СМЕРШе. Теперь он работал вольнонаемным делопроизводителем в секретной части, получая таким образом небольшую прибавку к пенсии. Но причина была не только в деньгах: скучно было дома старику без дела, вот старые друзья и пристроили.
— Привет, Сережа, — сказал он.
— Здравствуйте, Борис Михайлович. — Опарин автоматическим движением сложил все документы в папку и перевернул ее.
— Я слышал, что ты занимаешься потерявшими память.
Точнее было бы сказать «прочитал»: через Михалыча проходила служебная переписка, и он так или иначе знал, кто чем занимается.
— Да как вам сказать. — Сергея удивил интерес старика. Обсуждать чужие дела в их системе не принято. А Михалыч был до корней волос человеком системы.
— Я могу помочь… Можно? — Михалыч кивнул на стул, спрашивая разрешения сесть, но ответа не стал ждать.
— МВД тоже проводило проверку. — Пенсионер сел напротив Опарина. Перед выходом на пенсию он курировал МВД, поэтому до сих пор имел там своих людей.
— И что они установили? — спросил Сергей, рассматривая синие нарукавники ветерана.
— Я организую тебе встречу с одним человеком, он тебе и расскажет.
На следующий день Сергей пришел по указанному адресу. В квартире на третьем этаже уже сидел Михалыч с мужчиной с полуседой головой.
— Знакомьтесь, — сказал Михалыч.
Мужчина представился. Имя-отчество. Потом звание и должность: полковник, заместитель начальника второго оперативно-розыскного бюро Главного управления уголовного розыска.
— Очень приятно. — Опарин сел в предложенное кресло.
— Чай, кофе? — спросил мужчина.
— Чай. — Сергей отметил, что обстановка на конспиративной квартире — а это оказалась именно конспиративная квартира — была приблизительно такой же, как и на конспиративных квартирах ФСБ. Казенная однотипная мебель, фарфоровая посуда из дешевых наборов, круглый механический будильник. Только на старых простынях, покрывавших вместо скатерти стол, были печати ХОЗУ МВД СССР (вместо привычного Опарину ХОЗУ КГБ СССР).
Хозяин поставил на стол полные чашки, тарелку с печеньем и блюдце с засохшим вареньем. Потом стал рассказывать.
Все началось с того, что сыщики накрыли сеть подпольных заводов, принадлежавших крупной преступной группировке. На производствах трудились, по сути, рабы, которые клепали ширпотреб под известные марки. Большинство этих людей числились пропавшими без вести. Они рассказали, что были похищены. Кто-то напивался в дороге с незнакомым попутчиком, кто-то знакомился с преступниками (как потом оказывалось) в ресторане и в итоге попадал сюда, кто-то задолжал крупную сумму.