Союз нерушимый

Силоч Юрий Витальевич

– Как выйдешь, направо! Стой, не выскакивай!
– я застыл за углом и, присев, выглянул наружу. Там стояли ещё два сотрудника - на этот раз в штатском.

– Отвлекаю...

Один из сотрудников прикоснулся пальцем к уху.

– Да. Понял. Пошли!
– повернувшись, сказал он второму.
– Срочно в триста тридцатый кабинет!

Голос дал дальнейшие указания:

– Дождись, пока они уйдут, и давай дальше.

Неизвестный спаситель вёл меня по коридорам, переходам и лестницам Лубянки с ювелирной точностью. Я то спускался на несколько этажей вниз, то поднимался чуть ли не на крышу. Иногда требовалось поворачивать и двигаться в

обратном направлении. Встречавшихся мне на пути сотрудников Конторы неизвестный спаситель отвлекал, давая возможность их обойти или проскользнуть мимо незамеченным. Я ползал на животе и четвереньках, крался, прятался за углами и прислушивался, но с каждым шагом и каждым удачным маневром нервничал всё больше, поскольку чувствовал, что вечно такое везение продолжаться не может. Рано или поздно меня обнаружат, даже несмотря на кажущегося всесильным помощника. Что делать в этом случае, я не знал и старался пока не задумываться. Смогу ли я выстрелить в бывших товарищей по оружию? Смогу, конечно, всё-таки я не нервная институтка, но это будет непростое решение. По крайней мере, в первый раз.

Всё дальше и дальше по коридорам. Тёмные необжитые и светлые, широкие, с паркетом, ковровыми дорожками, портретами в рамах и цветами в кадках.

Лёгкость, с которой я обходил патрули и служащих, не могла меня обмануть - самая трудная часть ждала впереди. Плутать по зданию можно было сколько угодно, но в любом случае придётся выходить. И тут точно возникнут проблемы.

– Что дальше?
– спросил я, останавливаясь у двустворчатых железных дверей с небольшими круглыми окошками-иллюминаторами.

– А что, это не очевидно? Вперёд, разумеется. Если не будешь слоном, всё обойдётся. Угонишь машину и поедешь, и помчишься...
– последние слова мой ангел-хранитель произнёс нараспев.

– Смешно. Очень.

– Лучше не веселись, а приготовь оружие. А, и можешь эдак пафосно повести плечами и размять шею. Я сейчас наблюдаю за тобой со спины, и это здорово походит на кадр из какого-нибудь фильма.

Я наклонил голову налево, хрустнув позвонками.

– Шика-арно, - протянул голос.
– Их там всего трое. Два оперативника и какой-то сраный клерк.

Не "всего", а "целых два оперативника". Хреново.

Я осторожно толкнул дверь и, не распахивая до конца, просочился внутрь. Воздух на парковке пропах бензиновым выхлопом. Пространство было по-советски колоссальным: размеченное белыми линиями бетонное поле с колоннами, выкрашенными облупившейся оранжевой краской, уходило вдаль, насколько хватало взгляда. Немногочисленные в это время суток машины стояли на пронумерованных местах: каплевидные "Жигули" соседствовали с угловатыми "Москвичами", словно собранными из конструктора, и хищными чёрными "волгами" с длинным капотом.

Негромкие голоса звучали совсем рядом - за колонной и служебной "волгой".

– Кто там?
– шёпотом спросил я у своего ангела-хранителя.

– Опера. Осторожненько...

Я подкрался к оказавшимся поблизости тёмно-зелёным гражданским "жигулям".

– Разблокируй и заведи!
– сказал я хакеру и, аккуратно выглянув, рассмотрел моих будущих противников.

Лица незнакомые, видимо, из другого отдела. Я застал момент, когда старый и опытный сотрудник, чем-то похожий на меня, втолковывал новичку тонкости работы:

– Не суйся. Никогда не суйся вперёд. Твоя цель - не погибнуть за Родину. Пусть за тебя погибнет кто-то другой, а ты выполнишь задачу. Родине от твоего трупа толку мало. Так что не горя...

– Вы

что тут делаете, товарищ?!
– возмущённый окрик за спиной произвёл эффект, сравнимый с нырянием в ледяную прорубь.

Позади меня стоял низенький лысый человечек в костюме мышиного цвета. Крупный нос, портфель в руках, на брюках в районе икр капли рыжей грязи - я успел в деталях осмотреть служащего за те мельчайшие доли секунды, пока, метнувшись с низкого старта, летел по воздуху, чтобы приложить его шоковыми костяшками в грудь, словно дефибриллятором.

Вспышка, вопль, тело оседает мешком. Я рухнул на него, перекатился на бетон и, не теряя времени, постарался на полусогнутых покинуть поле боя, но уже понял, что безнадёжно опоздал: опера подозрительно затихли.

– Стой, стреляю!
– молодой звонкий голос прорезал тишину стоянки и понёсся вдаль, ударяясь эхом о колонны.

Запаниковав, я нырнул "рыбкой" вперёд и больно приземлился на пол. Громкий хлопок заставил меня вздрогнуть и засучить ногами в попытке полностью скрыться за колонной. К счастью, оперативник замешкался на долю секунды: пуля выбила над моей головой кусок бетона размером с кулак, сверху посыпалась пыль и каменная крошка.

– Не предупреждай, щенок! Стреляй сразу!

Ожил голос в голове:

– Прости, я не видел его. Эй!
– вскрикнул он.
– Тебя обходят! Старик слева!

– Тревога! Тревога!
– я слышу, как опытный опер докладывает на центральный пост.

Скоро тут будет жарко. Сесть в машину? Не выйдет. Прострелят покрышки, а без них я далеко не уеду.

– Давай!
– командует невидимый оперативник, и тут же над моей макушкой начинают жужжать и свистеть пули. Выстрелы грохочут так, будто кто-то бьёт молотком по рельсу. Меня давят огнём, не дают поднять головы - я понимаю это, но ничего не могу сделать и из-за этого впадаю в отчаяние, рискуя совершить глупость. Адреналин активирует боевой режим, и мир вокруг замедляется - облачка серой бетонной пыли медленно раздаются в стороны и столь же неторопливо оседают.

– От тебя на три!
– очень медленно вопит голос в моей голове, и я отпрыгиваю в сторону, прямо в полёте разворачиваясь и стреляя по-македонски в жилистого светловолосого парня в чёрном пальто. Включается рассинхронизация зрения, сознание запускает дополнительный поток для обработки действий рук, и, как результат, оба ствола направлены точно в цель. Ухо обжигает резкая боль, а мои пистолеты с громким гавканьем выплёвывают тяжёлые пули, которые опрокидывают несчастного новичка на землю, разбрызгивая его мозги, внутренности и куски металла по грязному бетону. Вот тебе и сложное решение: хорошо, что в боевом режиме мысли почти отключаются. Я не вижу лица убитого и не думаю о последствиях, а помню лишь о том, кто остался за моей спиной.

Имплантаты у сотрудников одинаковы, поэтому сейчас мы в равных условиях - и всё решит опыт, как в старые добрые времена. Словно комета, я лечу сквозь облако бетонных осколков. Голос предупреждает "Сзади!", и я, ещё не видя, что меня ждёт, заношу руки за голову и яростно жму на спуск.

Воняет порохом, отдача бьёт по запястьям, клацает затвор. Едва чёрная фигура появляется в поле зрения - в самом уголке глаза - как я мгновенно делаю поправку, и последние патроны уходят точно по адресу. Силуэт старается увернуться и навести на меня оружие, но мои пули быстрее - и противник корчится, вздрагивает, падает... Мой коллега допустил ошибку - не учёл смену позиции и целился изначально не туда. Я бы не прокололся так глупо.