Союз Преданных

Lett Lex

Ладвиг вывел ее на улицу, на задний двор. Не сбавляя шага, он направился к плотной поросли деревьев, где лежал свежий, неразвороченный чужими шагами снег.

Перед ними оказалось невысокое круглое каменное здание, ребрившееся тонкими колоннами. Вытянутые окна начинались от земли и стремились вверх, к высокой конусообразной крыше. Сперва Доминика приняла это здание за склеп, но быстро исправилась: постройка была новой и очень уж отличалась от массивной и тяжелой архитектуры замка.

— Это оранжерея, отец подарил ее моей матери в качестве свадебного подарка.

— Такие строят в Озерном Крае, —

отметила Доминика. Озерный Край славился почти невесомыми, точно сотканными из воздуха домами и дворцами.

— Да, мать была из их обедневшего рода, свадьба с отцом позволила ее семейству поправить свои дела, но не сказать, чтобы я когда-то с ними общался. Отец говорил, что матери постоянно казалось, что в замке «мало воздуха», поэтому сделал для нее эту оранжерею. Здесь тепло даже зимой.

Ладвиг быстро пересек занесенную снегом площадку и распахнул двери перед Доминикой. Теплый и влажный воздух тут же ласково обнял девушку, смывая колкий холод улицы. Доминика шагнула навстречу теплому полумраку, всматриваясь вглубь оранжереи.

Пол внутри был выложен каменными плитами с широкими зазорами, а в пространстве между камнями была насыпана плодородная земля, из которой бурно росли цветы, стены и окна увивал плющ, а в центре росло невысокое, но ветвистое дерево. К самой толстой ветке были привязаны качели. Солнечный свет едва пробивался через густую растительность, поэтому в оранжерее царили легкие сумерки.

— Как это все растет здесь без ухода? — спросила Доминика. Вторым ее вопросом было, как столько растений поместилось в таком маленьком пространстве — оранжерея была небольшой, примерно, как ее комната с ванной.

— За этим ухаживает призрак моей покойной матушки, — усмехнулся Ладвиг. Он провел ладонью по закрытым бутонам лилий и прошел дальше, к дереву. Раздался шорох и треск — Доминика обернулась и увидела, как князь голыми руками рвет плющ, облюбовавший каменную скамью. Освободив место, мужчина принялся открывать окна, чтобы впустить побольше дневного света.

— На самом деле, — заговорил он, — это все зачаровано какой-то магией для жизни и роста. Специальные чары из Озерного края. Местные изобрели их, чтоб им всегда хватало еды, даже в неурожайные годы. Они же в основном травой питаются, не то, что мы. Здесь даже где-то росли водяные яблоки, можешь попробовать их. Правда, говорят, от таких зачарованных продуктов люди начинают заводить детей на раз-два.

— Может, дело в том, что они победили голод и могут не беспокоиться о том, выживут их дети или нет, — пожала плечами Доминика.

— Да нет, — отмахнулся Ладвиг, кивая ей на скамью. — Это магия такая, из-за нее все растет, плодится — и люди тоже. Один род с Гряды так долго не мог решить вопрос с наследниками, так они у нас на приеме получили в подарок от матушки целую корзину водяных яблок, и в результате Ортиры заимели себе двух сыновей-близнецов, а потом еще дочерей-тройняшек, — добавил он. — Из-за этого даже чуть не началась братоубийственная война, потому что вдвоем править у Эда с Ирвином не получалось, но Эдвин просто сдался.

— Поучительно, — сказала Доминика, садясь на скамью и раскладывая рядом с собой блокнот и письменные принадлежности. Ладвиг этот жест проигнорировал и продолжил ходить дальше, предаваясь воспоминаниям.

— Мы

с братом обожали здесь играть. Если мы бесились, мама грозила накормить нас пирожными с зачарованными цветами, от которых влюбляешься в первого встречного. И мы с воплями убегали, — рассмеялся он.

Доминика с интересом рассматривала его лицо, и незаметно для себя тоже начинала улыбаться. Под ребрами разливалось непривычное чувство покоя, и даже князь не казался ей таким уж неотесанным мужланом. В какую-то секунду она даже подумала о том, что могла бы понять его и начать испытывать какую-то… симпатию. А может, дело было просто в том, что он впервые начал говорить так серьезно о чем-то кроме себя и военного плена.

— Ты бы хотел, чтобы твой брат княжил вместо тебя? — спросила она. Все знали, что Эрдвиг, старший брат, должен был стать правителем Бернберга, но у прошедшей по континенту чумы были свои планы.

— Все этого хотели, — почесал голову Ладвиг. — Особенно я. В том, чтобы быть младшим — куча преимуществ. Можешь жениться по любви, развлекаться где угодно, никому до тебя нет дела. Почти как признанный бастард.

— Не сравнивай, — поджала губы Доминика. — Бастард всегда останется бастардом, и об этом никто не забудет.

Ладвиг смерил ее внимательным взглядом и чуть улыбнулся.

— Что бы ты сделала, если бы стала королевой Ост-Гаэля? Если бы все тогда получилось?

Доминика выдержала его испытывающий взгляд, но с ответом помедлила.

— Давай, не тушуйся. Ты с самого начала говоришь, что не знала об этом, но если тебя готовили к статусу принцессы, ты должна была рассчитывать, что однажды станешь королевой.

— Королевы на юге лишь украшают собой высшее общество, заваривают чай и рожают наследников, — пожала плечами Доминика. — Участь чуть лучше, чем у среднестатистической женщины, королев не бьют по видимым участкам тела. Но если бы я могла, я бы защитила женщин от мужчин.

— Каким образом? — вскинул брови Ладвиг.

— Это требовало бы обширной правовой реформы. По-хорошему, все законы целиком нужно было бы переписать, построить новое общество, это был бы долгий процесс и не все бы с ним согласились. Но это дало бы свои плоды.

— Ты ведешь себя, как завоевательница, — продолжал улыбаться Ладвиг, из его уст это звучало, как комплимент, но во взгляде застыл лед. — Но тебя бы, скорее всего, сожгли сразу, как только ты начала бы что-то делать. Спроси потом у Аверии, как она смогла править Долиной единолично, ты узнаешь, что она не сразу стала несгибаемой княгиней, к которой прислушиваются другие князья. А пока вот тебе задачка для размышлений: что ты сделаешь с домом, в котором живет множество семей, но один этаж засрали голуби?

— Выгнать голубей, заделать окна, помыть полы и развесить пучки лаванды, — ответила Доминика, понимая, к чему идет разговор.

— Именно. Ты же не будешь ломать стены и выгонять людей?

— Я тебя поняла, — быстро ответила девушка, стараясь предотвратить лекцию. Ей меньше всего хотелось слушать метафоры, косвенно намекавшие на ее некомпетентность.

— Пока у тебя неплохо получается, — приободрил ее Ладвиг. Его горячая ладонь легла на ее плечо. — Север может научить тебя многому, если ты позволишь. Мне кажется, ты была рождена для него.