Союз, заключенный в Аду

Эдвардс Миранда

– Рори, дорогая, пора одеваться, – тихо объявляет Надя.

Мне приходится подняться и позволить ей одеть меня. Белая ткань рябит в глазах, она такая яркая, что голова начинает кружиться. Корсет ощущается, как клетка, из которой я не могу вырваться, а рукава и шлейф – кандалы. Раньше считали, что белый – цвет траура и печали. Увидев современных невест, дамы прошлого подумали бы, что мы либо вдовы, либо идем на похороны родственника. Иронично, что я и вправду вдова, однако белый цвет на мне не из-за этого.

Поправив рукава платья, Надя откидывает мои

волосы на спину, слегка разбив кудри, сделанные стилистом. Церемония начнется через пятнадцать минут, через пять отец уже будет здесь. После свадьбы я не вернусь домой, все мои вещи уже перевезены в квартиру Гидеона, однако на этот раз Надя не поедет со мной. Мой жених четко высказал свое нежелание пускать кого-то еще в свой дом. Он не запретил ей посещения, но жить она с нами не будет. Надя была со мной с самого детства, мы, конечно, еще не расстаемся, но я уже ощущаю, что у меня забрали едва ли не последнее, что осталось в моей жизни. Пора привыкать, что я уже не ребенок, и мне не нужны ни помощница, ни родители.

Надя еще раз проходится пудрой по моему лицу и говорит:

– Ты очень красивая, Рори.

– Не надо, Надя, прошу… – шепчу я, не решаясь взглянуть в зеркало.

Единственное, что заставляет меня держаться на ногах, – мысль об обещанной свободе. Если Гидеон не соврал мне, то сегодняшний день может быть не таким уж и траурным. Глупо, наверное, думать, что мужчина мог принять меня за равную и решить соблюсти наш договор. Все равно мне остается лишь ждать… либо приговора, либо второго шанса на жизнь.

Ставки еще никогда не были так высоки. Я получу все или ничего.

В дверь снова стучат, и мы с Надей переглядываемся. Как только отец войдет, она должна будет покинуть меня навсегда. Не знаю, кто из нас поддался порыву первой, но через секунду мы оказываемся в объятиях друг друга. Несколько коротких мгновений я обнимаю несуразную фигурку своей гувернантки, а она неожиданно крепко прижимает меня к себе. Мы обе понимаем, что это конец. И когда отцу надоедает ждать ответа, он заходит внутрь. Мы с Надей отстраняемся, и я отхожу в сторону, чтобы обуться. Папа не выглядит счастливым, хотя, наверное, он никогда так не выглядит. Он не рассматривает меня и не восхищается моей красотой. От папы каждая дочка хочет признания, а мне же нужно понимание, что он не сдает меня, как игрушку, другому владельцу. Такой видит меня Братва, а кто я для отца, не знаю.

– Нам пора, дочь, – кивает он и протягивает ладонь.

Без лишних слов я ступаю к отцу, беру его руку, и вместе мы спускаемся на церемонию.

***

Все познается в сравнении. Если первая свадьба казалась мне показной, то теперь я понимаю, что она ни в какое сравнение не идет с этой. Все было нереальным, начиная первым супружеским поцелуем, заканчивая поздравлениями гостей. Не уверена, что даже Гидеон знает всех, кого пригласил. С моим суженым мы провели вместе около десяти минут: при заключении брака и на первом танце. Затем Гидеон ушел, бросив меня на съедение жаждущим внимания родственников и чиновников Чикаго.

Еда на столе выглядит

аппетитно, но я не могу ни куска в рот запихнуть. Злоупотреблять шампанским на глазах родителей и журналистов я не могу, поэтому продолжаю сидеть, уставившись в одну точку. В раздумьях едва ли замечаю, как возле стола материализуются две мужские фигуры. Когда я продолжаю сидеть с опущенной головой, пришедшие откашливаются. Медленно поднимаю взгляд и вижу Гидеона и двух мужчин, совсем не похожих и в то же время идентичных моему мужу. Думаю, это два старших брата Кинг. Учтиво улыбаюсь, слегка склонив голову.

– Аврора, позволь представить моих братьев, – Гидеон указывает на самого взрослого мужчину. Его серебристые глаза, кажется, проникают в мой мозг, чтобы прочитать меня, как раскрытую книгу. По спине пробегаются мурашки. В нем чувствуется власть, сила и опасность. Он огромный, высокий и татуированный – настоящий ночной кошмар. – Росс самый старший из нас.

Росс Кинг. Глава «КИНГ Консалтинг». Король. Слухи о Россе Кинге доходят и до Чикаго, и во время своего мини-расследования о семье, в которую я формально вступаю, я все-таки узнала кое-что от Кирилла. Говорят, что когда его враги напали на его людей, он нашел каждого из них и повесил на собственных кишках. В Нью-Йорке думали, что появился новый серийный убийца, но расследование быстро закрыли. Интересно почему?

– Приятно познакомиться, Росс, – держать улыбку довольно тяжело, когда подсознание рисует лужи крови вокруг него.

Росс не пытается казаться вежливым, и он просто кивает и проводит рукой по волосам. Меня удивляет, что на его безымянном пальце красуется кольцо. Неужели он женат?

– А это Николас, – представляет Гидеон второго брата.

В отличие от Росса Николас выглядит дружелюбным. Хотя нет, это слово не подходит. Обольстительный – да. На его губах играет ухмылка, когда Николас подается вперед, берет мою ладонь и оставляет легкий поцелуй на коже.

– Рад познакомиться, Аврора, – его голос бархатистый, льется, словно мед.

Николас может казаться неопасным, но не удивлюсь, что на его руках не меньше крови. Братья Кинг точно не те люди, с которыми можно ослабить внимание.

– К сожалению, мы с Россом отдуваемся за всю семью, – театрально вздыхает Николас. – Младший братец сейчас где-то в Индонезии, и нам пришлось скрыть, что свадьба состоится сегодня. Если бы он приехал в Штаты, то узнал бы, что Марселла заболела.

– А Марселла…? – уточняю я.

– Моя дочь, – без особой охоты говорит Росс, продолжая смотреть на меня, как ястреб на мышь. – Моя жена тоже не приехала. Она осталась в Нью-Йорке с дочерью и Оливером.

Спрашивать, кто такой Оливер и почему младший брат не должен знать, что дочь Росса заболела, не решаюсь. Наверное, мне стоит о чем-то говорить с ними, но им и втроем вполне хорошо. Росс то и дело, что кидает на меня предостерегающие взгляды. Король волнуется за принца. Похоже, старший Кинг тоже допускает возможность того, что я могла убить Орана. Эти мужчины какие-то неправильные.