Создатель Героев. Чёрно-белый генерал
Шрифт:
Ила это видела, видела, что внутри этого странного человека, знавшего обо всем и не дающего узнать о себе ничего, идет борьба. И ей нужно было просто помочь той стороне, которая была “за”. Вот только полгода, что она общалась с ним, научили ее одной важной вещи. Важной в буквальном смысле для выживания. Этого человека нельзя заставлять.
– «Чего ты боишься?»
– «Я боюсь, что, если начну, не смогу остановиться». – Ответ был настолько абсурдным, что девушка на пару секунд просто выпала из реальности. Она рассчитывала на то, что у него получится хоть немного задержать наступление, дать защитникам укрыться за стенами и перевести дух. Но, похоже, Лазарис был об этом
– «Ты сможешь их победить? Победить их всех?» - Для нее сразу стихли все звуки, Ила была обязана услышать ответ во что бы то ни стало.
– «Да. А потом начну “побеждать” солдат гарнизона, Кованных, горожан… тебя».
– «Ты… - девушка непроизвольно отступила на шаг. Но затем в ее глазах загорелся безрассудный огонь. Вариантов все равно не было, атака и так обещала не оставить в городе никого живого. – Я смогу. Я смогу тебя остановить. Ты мне веришь?»
Эти глаза были другими. Ила уже была свидетелем того, как быстро может меняться взгляд этого человека. Из покровительственной иронии к вселенской ярости, а потом к полному безумию. Но сейчас в их появился интерес. Даже не так, Интерес. Жажда познания, такая, какой не встретишь у тысячи ученых. И она была объектом изучения. Он молчал долго, она тоже. Снаружи продолжали слышаться крики ужаса и предсмертные вопли, но они просто стояли и смотрели друг другу в глаза. И наконец тишина была нарушена.
– «Верю».
Глава 19.
По приказу Лотто все защитники, не заботясь о прикрытии тылов, на полной скорости ринулись в ворота. А когда небольшая армия атакующих оказалась слишком близко, решетка с грохотом опустилась. Пара сотен человек, оставшихся по ту сторону, стали вынужденной жертвой.
– «Генерал, когда все закончится, приготовьте все имеющееся у вас оружие. Стреляйте на поражение, без остановок и снисхождения». – Лазарис, держа в руках болванку доспеха, стоял на стене.
– «Я понял». – Сейчас Лотто даже не думал спорить с этим человеком, он был последней надеждой города.
– «Нет, вы не поняли. Стрелять придется в меня».
Не дожидаясь ответа, он спрыгнул с тридцатиметровой высоты.
Глава 20.
Вражеские воины уже успели добить всех тех, кому не повезло получить от природы медленные ноги. Они уже собирались начать штурм ворот, но тут прямо перед толстой решеткой упала высокая фигура.
– «Ты кто такой? Жить надоело?» - Язык Тамайна походил на стрекот сверчка-переростка.
– «А вы, я вижу, так уверены в своей победе? Пришли с тысячей пробужденных доспехов и думаете, что этого хватит, чтобы взять столицу?»
– «Ты хорошо говоришь, без акцента. И знаешь о пробуждении. Кто ты?» - Гонора в капитане небольшой армии резко поубавилось. Он не был дураком и прекрасно понимал, что обычный человек после падения с такой высоты превратился бы в лепешку. Так что его первые слова предназначались для собственного успокоения.
– «А вот это, капитан, правильный вопрос». – Больше не отвечая ни на какие вопросы, Лазарис тяжело вздохнул и отдал приказ о слиянии.
Над полем боя резко стало очень тихо. Защитники затаив дыхание ждали развития событий, бежать из города было некуда, так что приходилось надеяться только на этого странного человека. А тамайны, осознав каким-то внутренним шестым чувством, что им предстоит уже не просто планомерное истребление врага, а настоящая схватка, обратились в неподвижные статуи, ожидая хода противника.
– «Хи…» - Не все поняли, откуда исходил этот звук. Но через секунду уже каждый, кто смотрел на происходящее ощутил, как душа медленно, но уверенно, уползает куда-то в район пальцев ног. Жуткое, совершенно нечеловеческое хихиканье эхом отдавалось от стен. Скорее всего именно так должен смеяться самый запущенный пациент клиники для душевнобольных. Постепенно громкость нарастала, а с ней и тембр. Через минуту, в абсолютной тишине, нарушаемой только журчанием мочи в доспехах самых слабых сердцем солдат, одинокая фигура, стоящая лицом к тысячной армии, истерично хохотала как каноничный злой гений.
– «Ч-что смешного!?» - Языка империи стоящие на стенах защитники не знали, но не могли не услышать в словах командира дрожь. Смех прекратился и из-под маски шлема раздался измененный динамиками голос. По крайней мере, все очень надеялись, что это из-за динамиков.
– «Я тут посчитал, вас ровно 1100».
– «Это стандартный размер полка Тамайна, десять сотен и одна сотня резерва. Чем это тебя так развеселило?»
– «Да так, вспомнилось кое-что…Тысяча сто, тысяча сто, тысяча сто, смерть в лицо нам дышит…» - Этого языка не знал никто, но почему-то по спинам каждого тамайна пробежали холодные мурашки. И тут…
– «Чтобы прозреть, нужно воспарить и упасть...» - Над полем боя разнеслись тихие слова.
– «Остановите его, он пробуждает доспех!» - Капитан тамайнов надрывал горло, но было слишком поздно. Когда незнакомец упал перед воротами, полк, в соответствии с пунктом правил “встреча с неопознанной угрозой”, отошел на полкилометра. Слышать друг друга, учитывая доспехи, они могли с легкостью, но вот чтобы добраться до противника теперь требовалось не меньше пятнадцати секунд.
– «Чтобы взлететь, нужно разбежаться,– четыреста метров. – Чтобы сделать первый шаг, нужно проснуться и встать, - двести метров. – Так сбрось же оковы сна!»
От ворот во все стороны рванула волна мощи. Стены, конечно, выдержали, а вот весь полк Тамайна снесло как пушинки. Прямого вреда это не несло, но тактического преимущества лишало. К тому же противник явно стал куда сильнее. Вот только на этом ничего не закончилось.
Лазарис, продолжая напевать никому непонятный мотив, пошел вперед. Поначалу капитан полка не замечал ничего странного, но потом их неожиданный враг наступил на одно из валявшихся повсюду тел.
– «Что это за чертовщина!?» - За ту секунду, что мужчина делал шаг, труп исчез. Выглядело это так, будто мертвеца, вместе с его доспехом втянуло в ногу единственного защитника столицы. И тут же вся его фигура раздалась в стороны, став на голову выше и в полтора раза шире. И такое происходило с каждым телом, встречавшимся ему на пути.
Тамайны в полном шоке смотрели на все продолжающую расти фигуру. Через пятьдесят метров его рост уже превысил три метра, но это было только началом. Следующим этапом начали меняться пропорции. Руки удлинялись, спина наклонялась вперед, а на пальцах постепенно отрастали длинные когти. В качестве последнего гвоздя в крышку тамайнского гроба, у него отросло еще две руки, а вместо простой маски появилась ощеренная клыками пасть. И почему-то не возникало сомнений, она не просто для красоты.