Создательница
Шрифт:
— Это ещё не конец. Магия ещё со мной не закончила. Я всё ещё должна разобраться с дядей и несколько месяцев посещать школу. Я ещё даже не выбрала колледж, Люк. Меня взяли в НЙУ, — добавила я, почувствовав неловкость, когда призналась в этом.
— Я рад за тебя, — сказал он, однако совсем этому не обрадовался. — Я знаю, как сильно ты этого хотела.
— Раньше, да. Теперь… я точно не знаю. Я ещё ничего не решила. Только одно: ты и я! Больше никакого бегства, — я легонько поцеловала его в резко очерченную скулу, хотя он отвернулся. —
Его волосы были на ощупь гладкими и мокрыми от пота, когда я положила ему руку на затылок.
— Навсегда, — я слегка коснулась его губ своими, а потом остановилась, когда под кожей начал распространяться лёгкий испуг. — Если это конечно то, чего хочешь ты. Я имею ввиду меня. Потому что если нет… если ты передумал…, - я занервничала и начала нести чушь, в то время, как его глаза пылко вспыхнули золотисто-зелёным светом. — Я бы поняла. Мне бы это не понравилось, но я бы поняла. Скорее всего, я это заслужила, и ты мог бы сблизиться с Ниобой или с кем-нибудь другим…
Его руки обхватили мои бёдра и толкнули назад, так что я врезалась спиной в стену.
— Скажи, что твои намерения серьёзны, — потребовал он, когда наши губы почти коснулись друг друга. — Скажи мне.
— Я серьёзна, как никогда, — сказала я и закрыла глаза, ожидая, когда его губы накроют мои.
Поцелуя не последовало, и я снова их открыла.
— Ну в самом деле, Люк.
— Поцелуй меня, — задыхаясь произнёс он. — Я кое-что пообещал тебе, помнишь ещё? Я пытаюсь сдержать слово, но с тобой это так сложно.
Мои губы расплылись в улыбке, и я облизала их, только чтобы увидеть, как расширились его зрачки.
— Вообще-то сейчас твоя очередь. Я поцеловала тебя, когда мы входили в Межпространство. Тридцать секунд назад я поцеловала тебя ещё раз. Это два раза подряд. Я не уверенна, стоит ли мне делать всю работу в одиночку.
— Чёрт возьми девчонка, ты говоришь о работе? Я ухаживаю за тобой с того дня, когда мы познакомились. Теперь поцелуй меня с серьёзными намерениями, Маура Фиттцджеральд.
Поэтому я так и сделала.
Нежно, как и в последний раз, но в этот раз его губы прижались к моим, двигались вместе с моими, и жар распространился во мне, словно наркотик, как будто у меня поднялась температура, а моя кожа стала горячей, когда я пробовала его на вкус: карамель и море и что-то такое яркое между нами.
— Мои намерения серьёзны, — сказала я, покусывая его вдоль подбородка, в то время, как мои пальцы гладили его лицо, как будто таким образом я смогу его запечатлеть. Он запустил свои руки в мои волосы, опустил их к горлу, потянул за плащ, который всё ещё был на мне, и выругался, когда застёжка не открылась.
Он убрал тяжёлый шёлк в сторону, в то время, как его бёдра ещё крепче прижали меня к стене. Он пробормотал что-то, положив лоб мне на плечо, а потом застёжка на моей шее распалась на две части. Материал упал к нашим
Губы Люка прикоснулись к моему пульсу, а я скользнула руками под его рубашку, нащупала твёрдые мышцы и почувствовала, как он задрожал от моего прикосновения. Я наслаждалась чувством, когда жар между нами вспыхнул и продолжал расти. Когда его руки нашли подол моей рубашки и поднялись выше. Было такое чувство, будто мы достигли температуры кипения.
— Подожди, — я оттолкнула его, и он отшатнулся, рот влажный и опухший в том месте, где я его укусила. Его лицо покраснело, в то время, как волосы упали на глаза. Он был таким знакомым и в тоже время другим, что у меня перехватило дыхание. — Мы можем…
— Всё происходит слишком быстро, — сказал он, проводя рукой по волосам. — Ты права. Мы можем подождать. Дать нам время. Столько, сколько тебе потребуется.
Я закрыла его рот рукой.
— Я хотела спросить, не могли бы мы перенести то, чем здесь занимались, в спальню.
Он замер и удивлённо поднял вверх брови.
— В спальню, — повторила я. — Там, где есть кровать. Возможно, ты не заметил, но я уже всю ночь на ногах, и больше этого не хочу, мне будет лучше в твоей кровати.
С серьёзным выражением лица, но в тоже время со смеющимися глазами, он энергично привлёк меня к себе и поцеловал так крепко, что я почти забыла о своей просьбе. Но потом он принялся толкать меня задом в сторону спальни, не отрывая от меня своего подтянутого тела.
Мы, всё ещё целуясь, упали на кровать. Его губы и руки были везде, моя одежда с тихим шелестом приземлилась где-то позади нас, и я потянула за пуговицы его рубашки и рассмеялась, когда услышала, как они оторвались. Когда я провела пальцами по его животу и потянулась к поясу джинсов, он меня остановил.
— Я верю тебе, — сказал он.
— Это хорошо.
Я снова потянулась к нему, и он взял мою руку и положил себе на сердце.
— Нет, Мышонок, — он поцеловал меня один раз и стал ждать, когда я посмотрю на него. — Что я хочу сказать, это то, что тебе не нужно мне ничего доказывать.
— Рада слышать. Теперь отпусти мою руку.
— Маура.
Я насторожилась.
— Ты называешь меня Маурой только когда всё очень плохо. Прошу не говори, что именно сейчас всё плохо. Прошу…, - прошу, не говори нет.
Боже мой, он мог сказать мне всё, что угодно, но только не это. Не сейчас, когда я так сильно хотела его, когда наконец позволила себе сдаться.
Он криво улыбнулся, а его взгляд прямо-таки оставил на моей голой коже ожоги.
— Красивая девушка в моей постели пытается лишить меня одежды и целомудрия? Как это может быть плохо?
— Твоего целомудрия?
— По крайней мере, моей одежды, — он стал серьёзным. — Я хочу, чтобы это было идеально. Но, возможно, идеально означает немного подождать, чтобы быть уверенными.