Создательница

О'Рурк Эрика

— Я в тебе уверенна, — тихо сказала я и положив голову на его грудь, провела пальцами вверх по руке. — Всё идеально, потому что это ты. Потому что это мы. Это могло бы быть ужасно, но всё-таки идеально. Я не хочу ждать, Люк. Я хочу только тебя.

Он выдохнул, его пальцы крепче сжали мою талию, а губы запечатали рот.

— Я уже так чертовски долго тебя жду, — пробормотал он, стянул джинсы и толкнул меня на кровать — огромная площадь из белоснежных простыней, гладкая и прохладная под моей голой спиной. В то время, как его губы были такими знойными, а руки блуждали по моей

коже, как будто он хотел всю её изучить. — Я думал, что это сон. Ты уверенна, что это не сон?

Я укусила его за плечо, а он в притворном возмущении поднял голову.

— Не сон, — сказала я, снова привлекая его к себе, почувствовала его жар и силу, а его умелые пальцы нашли места, заставившие меня захихикать, а другие задохнуться. А ещё из-за других размылся весь мир, заставляя меня взвиваться, и, если бы его губы не покоились на моих, я бы умоляла о пощаде.

Он отстранился, его кожа блестела словно янтарь, а глаза выпивали меня, как будто он много недель провёл в пустыне. И я почувствовала себя также, когда увидела, как свет играет на его теле. Он протянул руку к ящику прикроватной тумбочки, а потом снова повернулся ко мне.

— Пока я ещё могу остановиться, — сказал он сдавленным голосом, и несмотря на то, как нежно и искусно он гладил мою кожу, его тело было напряженно. — Но, если мы продолжим так дальше, будет поздно.

— Не смей, — сказала я. — Не смей останавливаться.

Я снова притянула его к себе, а он нежно целовал мой лоб, щёки и веки. И когда наконец наши губы встретились, я передала ему всё моё желание, весь голод и всю радость, на которые только была способна.

А затем он задвигался на мне и во мне, и жар превратился из молнии в пекло, которое сожгло всё, кроме нас двоих, в то время как во мне росло что-то острое, сладкое и болезненное. Люк произнёс моё имя, и мои глаза открылись, чтобы поймать его на том, как он смотрит на меня. И я рухнула под ним от изнеможения, а мир стал сверкающе ярким и в тоже время тёмным.

Было тихо, не считая его дыхания, которое отрывисто проникало в моё ухо.

Я провела руками по его спине, а он перевернулся на бок и притянул меня в свои объятья.

— Вот видишь? — прошептала я и запрокинула голову, чтобы поцеловать его. — Я же тебе говорила: всё идеально.

Он убрал мне с лица влажные пряди и провёл большим пальцем по губам.

— Я причинил тебе боль?

Я пожала плечами.

— Немного. Но это того стоило.

Он провёл мне рукой вдоль рёбер и бедра, чтобы затем обхватить пальцами запястье. Связь вспыхнула и была сильнее, чем когда-либо. Она спасла мне жизнь. Не раз она вытаскивала меня из сердца магии, даря силу, утешение и выносливость. А теперь она донесла до меня слова Люка, прежде, чем он произнёс их вслух.

— Я люблю тебя, — сказал он.

Я опёрлась на локоть, чувствуя себя более обнажённой, чем ещё несколько минут назад и спряталась за шуткой:

— Это не верный порядок. На самом деле ты должен был сказать это раньше, чтобы уговорить меня заняться с тобой сексом.

— В следующий раз я подумаю об этом, — ответил он тем же тоном, что и я и коснулся моего лба своим. — Я люблю тебя, Мышонок,

и это не имеет ничего общего с тем, чем мы только что занимались. Просто это из-за тебя. Это всегда была только ты.

Он переплёл свои пальцы с моими и продолжил:

— Я знаю, что дома тебе нужно ещё многое уладить. Я подожду столько, сколько захочешь.

— Я хочу только тебя, — сказала я. — Навсегда, уже забыл? Я позабочусь обо всём, а потом вернусь.

— Мы позаботимся, — поправил он. — Вместе. Мне нравиться, как это звучит.

— Хорошо, — я зевнула и закрыла рот рукой, а он ухмыльнулся.

— Мир от тебя не убежит, — сказал он. — Теперь поспи.

Я, свернувшись в клубок, прижалась к нему и даже не пыталась возражать.

— Вместе.

Когда я проснулась, в комнате был полумрак, а выражение лица Люка волчьим и очаровательным.

— Хорошо спала? — спросил он, водя по мне рукой.

— Который час? — я резко села, натягивая на грудь простынь. — О боже. Я что, проспала весь день?

— Скоро обед. Я уже хотел тебя будить. Твой телефон пищал всё это время, как сумасшедший, как один из этих маленьких роботов, что держат в качестве домашних животных.

Я встала с постели, умудрившись обернуть себя простыней, как огромным полотенцем. Усмешка Люка стала шире.

— Чего стесняешься?

— Я под ней голая.

Я прошлёпала в гостиную, в поисках моей сумки, которую бросила, когда мы вошли.

— И тебе это идёт. Прежде ты не была такой!

— Ты отвлёк меня поцелуями. И ещё многим другим.

Я рылась в сумке, перебирая ручки, тетрадки, заколки и батончик гранолы.

— И ещё многим другим? — тихо рассмеялся он. — Это приглашение?

Я схватила телефон и просмотрела список пропущенных звонков и многочисленных сообщений: Колин, Лена, мама, Ник Петрос. Одно единственное сообщение от Дженни.

— Я не хочу этим заниматься.

Я села на диван.

— Тогда не занимайся, — сказал он. — Останься здесь. Со мной.

— Я должна остановить Билли. Моя мать в опасности, понимаешь? Если он не гнушается причинить вред мне, тогда наверняка и ей тоже.

— Я мог бы с ним разобраться, если не возражаешь.

Я покачала головой. Если бы я попросила разобраться Люка, это выглядело бы как признание, что я слишком напугана, чтобы справиться самой. Я хотела быть такой, какой он думал, что я могу ей быть: сильной и решительной. Билли необязательно умирать. Просто в будущем он не должен вмешиваться в жизнь моей семьи.

— Мой дядя. Моя битва.

Он с нечастым видом кивнул.

— Когда отправляемся?

Глава 40

— Заходи, — сказала я Люку, когда мы стояли у дверей веранды.

Из Межпространства мы вышли с боковой стороны дома, высматривая машины. Даже Форда Тауруса моей мамы не было на месте, но я видела через окно, как она с опущенной головой драит раковину.

— Ты уверенна, что это подходящее время знакомить меня с ней? — спросил Люк. — Учитывая обстоятельства, сейчас ей нужно многое переварить.