Созвездие Девы
Шрифт:
– Смешайте сливочное масло с рыбьим жиром.
– Молоко – млекопитающее, рыбий жир – водная среда обитания. Добавим пару капель крови, и замечательно будет.
Решили, что за моей одеждой отправимся вдвоем, после чего меня отконвоируют на работу. Буквально за минуту до выхода Воропаев поинтересовался у вампирши, как та переносит вид чужой крови.
– Не бросаетесь? Не звереете?
– Я умею держать себя в руках и за более чем долгую жизнь никого не убила, – обиделась Алёна. – Борис – да, косил направо и налево.
– Простите, что вы сказали?
– Я сказала, что держу себя в руках…
– Нет, про Бориса, – уточнил Артемий, просчитывая что-то в уме.
– Об этой странице его биографии знали только самые близкие, – женщина сглотнула, но продолжила: – Племянник в их число не входил. Дело в том, что Борис состоял на службе государыни и казнил преступников. А почему, собственно, вас это интересует?
– Бестужева случайно (или неслучайно) обмолвилась о личных счетах. Я думал, она имела в виду розыск или любую другую подлянку в недавнем времени, но теперь сомневаюсь. Говорите, муж был старше вас?
– Да, если не ошибаюсь, в сентябре ему должно было исполниться триста семнадцать. Мы редко считаем года и выбираем тот возраст, на который выглядим, – сухо пояснила Алёна. – Вы сбили меня с толку. К чему этот вопрос о крови?
– Да это проклятое зеркало покоя не дает! Я человек застенчивый, с кучей скрытых комплексов и фобий, – с серьезной миной заявил Воропаев, – и мысль, что за мной может подглядывать озабоченная трехсотлетняя ведьма, мягко говоря, напрягает.
– Сейчас проведешь, или когда вернемся? – я читала о заговорах против поиска в тетради по «Практической магии».
– Когда соберу слезы Никанорыча. Надо домой заскочить, моя голова – не дом советов. Всех заклинаний не перезаклинаешь, не перезаклинавыниваешь, не перезаклинишь и, главное, не запомнишь. Спасибо за пищу для раздумий, Алёна Эдуардовна. Собирайся, дорогая, нас ждут великие дела.
Глава 9
Хочешь мира – готовься к войне (часть вторая)
Возможности медицины поистине безграничны, ограничены возможности пациента.
Народная мудрость.
Ирина Бестужева мерила шагами гостиную, поправляла сползавшую с плеч шаль и время от времени позволяла себе крепкое словцо. Зачарованное зеркало, отзываясь на раздражение хозяйки, шло помехами и уныло гудело.
– Не понимаю, или это я настолько отстала от жизни, или… Убери, надоело!
Стекло заволок туман, оно стало обычным зеркалом. Отшвырнув расшитую золотом шаль, – прощальный подарок графа Орлова, – женщина опустилась в кресло и смежила веки.
– Это безнадежно, совершенно безнадежно, – бормотала она. – Еще немного, и я соглашусь с предложением Семёна. Впрочем, время терпит, пока терпит…
– Моя госпожа скучает? – в комнату вошел вышеупомянутый Семён.
– Сгинь, нечистый! Не до тебя сейчас, – отмахнулась ведьма. – Возвращайся к своим делишкам,
– Я пришел поговорить об оплате, – раздраженно сказал мужчина. – Когда вы, наконец, приступите к выполнению обязательств?
– Как только ты, недомерок, выполнишь свои! – прошипела она, роняя хрустальную люстру в полуметре от головы наглеца.
– Я предоставил вам жилье, транспорт, круглосуточную защиту от вампиров, – собеседник загибал пальцы, – мои люди целиком и полностью в вашем распоряжении. Что еще?!
Ведьма не соизволила взглянуть на него, однако в комнате вдруг резко похолодало.
– Значит, это ты сделал мне одолжение? «Предоставил жилье» и отогнал кровопийц? – насмешливо уточнила она. – Похоже, ты забыл, кто здесь кому подчиняется.
Каждое слово Ирен сопровождалось плавным движением пальца. Она рисовала в воздухе причудливые изгибы, краем глаза наблюдая, как падает на колени её противник.
– Прекрати! – прохрипел мужчина, схватившись за сердце. То, словно обезумев, неслось галопом и собиралось разорвать грудную клетку. Он не мог вдохнуть, только постанывал от острой боли.
– В моей власти убить или пощадить тебя, щенок. Не забывай об этом.
«Сука! – подумал Семён, едва ему вернули способность дышать. – Лживая старая сука».
Мысли напыщенного индюка, красного от злости и прилившей к голове крови, были для нее открытой детской книжкой, но Бестужева сделала вид, что ничего не слышит.
– Убирайся! Я позову, когда понадобишься.
– Как прикажете, госпожа, – поклонился морально раздавленный мужчина и хлопнул дверью.
«Какие они глупцы, что люди, что нелюди, – флегматично думала колдунья. – Великий волшебник Семён Уютов так надеялся на блестящее будущее, что сам же его погубил, связавшись со мной»
Медальон, когда-то присвоенный Борисом, лежал в маленькой невзрачной шкатулке, защищенной помимо обычного сглаза тройным проклятием. Об этом не знали ни Ульяна, ни Моргарт. Бестужева не «кодировала» тролльфа: тот просто открыл шкатулку, остальное довершили чары. Приятная случайность, не более. Моргарт исчерпал себя, и его смерть была лишь делом времени.
– Маленький благородный эльф решил нас выдать, – сказала она вслух, – возмездие было заслуженным. Будь он чуточку сообразительнее, прожил бы дольше.
Украшение неясно поблескивало в свете торшеров. Ледяные глаза ведьмы затуманились грустью и на долю секунды перестали быть безжалостными.
– Все как один уверены, что я мечтаю захватить мир, – поделилась она с медальоном. – А смысл? Кому он нужен, этот вертеп, это скопление пропащего человечества? Семён заблуждается: власть над миром счастливей не сделает. Я всего лишь хочу вернуть то, что отняли много лет назад. Ты помнишь, ты прошел со мной огонь, воду и медные трубы… Я давно перестала бояться, потому что мне больше нечего терять…