Созвездие эмигранта
Шрифт:
Я, с самозабвением Нарцисса, на секунду замерла, опустила голову, ища в дождевой воде свой мокрый портрет, однако отпечаток крохотной ножки спешащего домой маленького шалуна одним ударом по моему отражению вмиг заставил меня ускорить шаг и отправиться к симпатичному, но одновременно пугающему киоску Марины, куда по просьбе брата я часто захожу за сигаретами. В одной части тесного, в два шага, пространства располагаются бутылки с пивом, в другой – коробки сигарет. Аккурат
– Ты в хороших отношениях со смертью, правда?
– Сомневаешься? Тебя снова брат за сигаретами послал? Она уже готова достать из ящика коробочку, но я говорю, что на этот раз сигареты понадобились мне, и я даже не знаю, что выбрать.
Я внимательно изучаю коробки, и вдруг мой взгляд привлекает надпись «Эссе».
«Лучший вариант для писателя», – думаю я и прошу дать мне именно эти сигареты, желательно с ментолом.
– Значит, хочешь с кнопочкой?
Заметив моё замешательство, Марина ставит на стол коробочку и объясняет, как нажать на кнопку и привести в действие капсулу. Меня всё это привлекает, однако прошу заменить сигареты на другие, потому как гангренозная картинка на коробке вызывает у меня тошноту, неприятное зрелище…
– К сожалению, запрещено курить без таких прекрасных картинок. Все дороги проходят через мой магазинчик, ты особо не беспокойся.
Мы выходим из магазина, чтобы вместе сделать маленький, но верный шаг навстречу неизбежному.
– То, что нас не убивает, заставляет купить ещё одну пачку сигарет и попытаться снова, – пытается шутить Марина и неожиданно всхлипывает.
Хозяйка квартиры выселила её за неуплату, любовник резво нашёл другую (не оставаться же ему на улице), хозяин магазина – дагестанец – предупредил, что если она ещё раз воспользуется напитками из киоска, то вылетит с работы, как пробка из шампанского.
– Знаешь, сегодня мне стукнуло сорок. Давай пропустим по стаканчику, я угощаю… Хозяин не узнает, а если узнает – плевать! Найду другое место, мне пофиг, всё равно моя жизнь состоит из бухла и сигарет. Смотри-ка, я нашла своё место в этой жизни! Эээх… А ведь было время, когда мне казалось, что я знаю, кто я и что меня ожидает. Как ты меня называешь? Морана?
– Да, это богиня смерти. По большому счёту я правильно к тебе обращаюсь. Но ты особо не пользуйся своим служебным положением, пить тебе ни к чему, – пытаюсь как-то её утешить и глубоко затягиваюсь ментоловой сигаретой.
– Мы друг друга никогда не поймём, – пускает мне
– Я такая же эмигрантка, как и ты. Зря ты так говоришь, – пытаюсь оправдаться я.
– На этой заблудшей планете мы все – эмигранты. Жаль, что не все об этом знают. Когда-то у меня была однокомнатная квартира, собственная однокомнатная квартира в центре Донецка и класс из тридцати двух учеников! А теперь я живу в этой железной коробке, где даже туалета нет. Я вне времени. Здорово, правда? И, кажется, мне пора выпить, извини.
Марина затушила сигарету, повернулась ко мне, выпалила: «Да пошли вы все…!» – и зашла в киоск.
Я, пытаясь не смотреть на картинку, достала из коробки ещё одну сигарету, с силой надавила на затаившуюся внутри капсулу и глубоко вдохнула рассеявшийся по сигарете ментол, разделяя боль всех одиноких, но сильных женщин мира.
После дождя небо прояснилось, но солнца всё равно не видно. Вместо солнца сияют белокурые головы женщин, а между пальцами у них алеют огоньки сигарет-маяков…
Перевод с армянского Анны Варданян
Дела сердечные
Голуби, пристроившись бок о бок на траве, играют с дворовыми кошками – это любовь, клочок облака вонзается в стремящуюся к небу оголённую одинокую ветку – это любовь, там – на берегу реки – двое любят друг друга… любовь! Мужчина в зелёной спецовке тихонько бреет лужайку – конечно, это – любовь. Метро, уместив людей в своих нескончаемых железных вагонах-щупальцах, перевозит их из одного конца города в другой – любовь, любовь, любовь! Движение. Двигаюсь в разных направлениях, высматриваю, ловлю и укладываю любовь в сети моего воображения. В этом городе много любви, чрезмерно много. Она больше, чем сползающий с вершины горы устрашающих размеров снежный ком. Любовь сочится даже с экранов телевизоров. Видите эту милую, нежную Люсю или Марусю, Павла, Вову… имена не столь важны. Важно, что все они красивы, молоды, любвеобильны… оказывается, каждый второй из них заражён половыми инфекциями. Несомненно, это тоже – любовь. Важно вовремя выключить телевизор, тронуть губы всемогущим красным, не забыть про опрятный внешний вид, подведённые чёрным карандашом глазки. Затем с удовольствием и улыбкой нажать на кнопку лифта, выйти во двор, поздороваться с пожилой ухоженной хозяйкой терьера в розовом платьице, вобрать сладкий аромат роскошной сирени, затем, сделав лишь пару шагов, очутиться в недрах двухэтажного супермаркета «Океан».
Конец ознакомительного фрагмента.