Спальни имеют окна
Шрифт:
– Мне нужно позвонить Бобу Элджину, детка.
– Но ты же не оставишь меня с ним наедине, Сэм.
– Послушай, крошка, я оставлю тебе пистолет. Садись напротив и держи его на мушке. Если он сделает хоть одно движение, всади в него пулю. У тебя на это есть все права. Он убийца. Полиция ищет его, а он пытается скрыться. Если что-нибудь случится, помни, что я пошел в холл, чтобы позвонить в полицию.
– Я не хочу оставаться с ним наедине.
– Но это единственный выход, – сказал Лаури. – Я должен позвонить.
– Давай
Он засмеялся и сказал:
– Ты ведь знаешь, что скажет Боб, если узнает, что ты здесь.
– А что мы будем делать, если он вдруг придет?
– Ты улизнешь через черный ход.
– Лучше я это сделаю сейчас.
– Нет. Пока я не позвоню, ты останешься здесь и будешь за ним присматривать.
– Я тебе уже говорила. Я не хочу оставаться с ним наедине.
– Послушай, детка, садись вот здесь, прямо у входной двери. Если он сделает хоть одно движение – стреляй. Ведь я же не ухожу далеко. Я иду в холл и услышу, если ты выстрелишь. Я даже крик твой услышу. Я мигом вернусь. Если будешь стрелять, долго не возись. Застрели его как собаку.
– Да он в любом случае заслуживает казни, – сказала она, – как только подумаю о той девушке… Какая у нее красивая фигурка… и… я готова убить его собственными руками.
– Конечно, может быть, Боб и не собирался брать вас в долю, – сказал я, – но я почему-то подумал, что у него было такое намерение.
– Он обязан был это сделать, – сказал Лаури.
– Как я понимаю, – сказал я, – Боб Элджин был хорошо осведомлен об убийстве в мотеле. Он знал, кто туда выезжал и…
– Погоди-ка, – сказал Лаури, – уж не собираешься ли ты обвинить Боба? У него приличное заведение, и он его содержит в порядке. Не позволяет всяким там воришкам и гангстерам околачиваться в клубе. Изредка какая-нибудь бабенка может отхватить себе кусок пирога, но дальше этого дело не идет.
– Но он вел себя так, как будто ему все известно об этом деле. И он сказал, что мы с вами сможем его распутать. Может быть, я сказал ему слишком много?
– Возьми пистолет, детка, – сказал Лаури. – Я позвоню Элджину.
– А что ты ему скажешь? – сказала она. – Все, что ты сейчас слышал, – это пустые разговоры, ничем не подтвержденные.
Я увидел, что последняя фраза произвела на него впечатление. Он сел.
– Кажется, этот малый – очень ловкий враль.
– А чего вы ожидали? – спросил я. – Чтобы вам все это показали по телевидению? Я вам говорю, и этого достаточно.
– А что вы нам говорите? – спросила она. – Вы же еще ничего не сказали. Нельзя ли поподробнее?
– Хорошо, – сказал я. – Я расскажу. Том Дэрхэм и Боб Элджин участвуют в какой-то афере. Я не знаю, что это за дельце, но знаю, что оно выгодное. Лично мне, кстати, это глубоко безразлично. Не знаю, на что ставил Дэрхэм в этой темной игре, но знаю, что она имеет отношение к так называемому двойному самоубийству. Боб тоже в этом замешан. У меня есть шанс на спасение и возможность получить
– Ты будешь сидеть еще очень долго, не здесь… но в других местах наверняка, – сказал Лаури.
– Нет, я не буду сидеть. Я уверен, что с меня снимут обвинение в убийстве. А дело это я все-таки завершу и свою долю получу.
– Уж не пытаешься ли ты убедить нас, что ты не убивал?
– Конечно, не убивал.
– Я иду звонить Бобу, и это решение окончательное. Возьми пистолет, малышка. – Лаури передал пистолет девушке. Она встала между мной и дверью. – Я оставлю дверь открытой, – сказал Лаури.
Он окинул комнату взглядом, еще раз оценивая обстановку, кивнул девушке и вышел.
Итак, девушка стояла между мной и полуоткрытой дверью с пистолетом в руке. Пистолет был нацелен на меня. Я видел, как от напряжения побелела кожа на суставах ее пальцев.
– Попробуй только шевельнись, – сказала она, – и я нажму курок, грязная скотина! А на вид такой приличный… Я действительно могу выстрелить…
– Я уже говорил: я никакого отношения к этому убийству не имею. В любом случае убийство было совершено не на сексуальной почве.
– А помада на носовом платке?
– Она меня поцеловала.
– А что вы делали в ее спальне?
– Разговаривал с ней.
– Но она была не одета.
– Она сама меня пригласила в спальню.
– Звучит правдоподобно.
Я потянулся за чашкой и незаметно наклонил ее, пролив кофе на скатерть.
Надо сказать, что инстинктивные реакции бывают очень сильными.
– Неуклюжая свинья! – закричала она. – Надо что-нибудь подложить под скатерть. Быстрей! Быстрей! Попадет на стол!
Я вытащил платок из кармана и сделал несколько неловких попыток промакнуть пролитый кофе.
– Не так! Не так! – кричала она. – Нужно под низ! Быстрей! Нельзя, чтобы попало на стол!
И тут она не выдержала… Пулей кинулась к столу… Как только она ухватилась за край стола, я тут же набросил ей на голову скатерть со всем содержимым; перегнулся через стол, схватил ее за запястье и вывернул руку; выхватил у нее пистолет и сказал:
– Ни звука. И быстро… веди меня к черному ходу! Побыстрей!
Она побелела от страха, и даже толстый слой румян не мог скрыть эту мертвенную бледность.
– Быстро вниз… и к черному ходу, – повторил я и потом добавил с дьявольской усмешкой: – Или ты хочешь, чтобы я затянул чулок на твоей белой шейке? Такой красивый чулочек… который перекроет доступ воздуха в легкие… Представляю, как ты будешь выглядеть, ты…
Это ее доконало. Она начала визжать.
Я тут же закрыл ей рот ладонью и сказал:
– Одно слово, и я затяну чулок на твоей шее. А ну-ка быстро к черному ходу!