Спальня королевы
Шрифт:
Немного успокоенная, Сильви снова спрятала пузырек в карман, завернулась в накидку и подошла к карете как раз в ту минуту, когда прибежал лакей с канделябром. Но молодые глаза девушки уже привыкли к темноте.
— Ну что? — поинтересовалась Жаннетта.
— Прошу тебя, не задавай мне сейчас вопросов! Может быть, позже я тебе расскажу…
Ворота распахнулись, и, покачиваясь на камнях мостовой, карета покатила обратно в Лувр.
На следующее утро Сильви получила приказ собираться. Она еще не пришла как следует в себя после ужасного вечера, который мог бы быть таким приятным, но выбирать не приходилось. Ей следует сопровождать королеву в аббатство Валь-де-Грас. С ее величеством поедут только де Ла Порт, Мария де Отфор и она. В этом Сильви
Монастырь, расположенный в пригороде Сен-Жак, был дорог сердцу Анны Австрийской по многим причинам. Во-первых, именно она шестнадцать лет назад отдала приказ начать его строительство. Во-вторых, в обители у нее было отдельное помещение с видом на сад, где ей нравилось отдыхать. И наконец, аббатство принадлежало ордену бенедектинок и располагалось за стенами столицы, на проезжей дороге, вдоль которой стояли только монастыри. Так и должно было быть на этой знаменитой дороге, по которой в течение многих веков шли паломники в Сен-Жак-де-Компостель помолиться возле усыпальницы святого Якова. Но королеве она напоминала о другом. Эта дорога вела в Испанию. Именно в этом монастыре Анна Австрийская чувствовала себя как дома. И настоятельница, Луиза де Милли, ставшая матушкой Сент-Этьенн, была ее преданной подругой. Тем более верной, что, рожденная во Франш-Конте, она когда-то была подданной короля Испании.
Верный своим полицейским привычкам, кардинал попытался найти себе парочку шпионок среди здешних монахинь, но, судя по всему, ему это не удалось. Но, может быть, что, попав в окружение, полностью преданное их благодетельнице, кардинальские соглядатаи так и не смогли ничего передать своему хозяину.
Днем Анна Австрийская вела почти монашескую жизнь. Она участвовала в службах, ее голос, исполненный искренней веры, сливался с хором монахинь. Она делила с ними трапезу. Ее маленький домик окнами в сад состоял всего из двух комнат — на первом этаже гостиная со стеклянной дверью-окном, а на втором этаже спальня, выходящая на крохотную террасу. Что же до Марии де Отфор и Сильви, им было позволено спать в двух кельях позади домика. Но Сильви очень быстро поняла, что в этой монашеской обители, по крайней мере в той ее части, где жила королева Анна, ночь не была создана для сна. Именно в это время здесь начиналась самая бурная деятельность. Когда они только что приехали, Мария попыталась вразумить свою юную подругу еще до того, как та начнет задавать вопросы.
— Вы помните, как в Виллеруа, по дороге в Фонтенбло, я спросила вас, любите ли вы королеву?
— И я ответила вам, что поклялась ей в абсолютной верности.
— Именно на это мы с ее величеством и рассчитываем. Поэтому мы и взяли вас сюда. В аббатстве Валь-де-Грас наша добрая повелительница может быть самой собой и не опасаться шпионов кардинала. Она может принимать кого захочет — лучше всего ночью, — а также вести переписку со своим братом, кардиналом-инфантом, с госпожой де Шеврез, ее подругой, пребывающей в ссылке, и многими другими, не делая из этого тайны. В Лувре это невозможно.
— Но ведь из королевского дворца так легко уйти и вернуться когда угодно?
— Когда речь идет о фрейлине, да. Но помните — во дворце глаза повсюду, и все они устремлены на королеву.
— А здесь? Разве монахини слепы?
— Они видят только то, что им хотят показать… То есть ничего. Выгода нашего положения в том, что мы как бы в монастыре, но ведь обета мы не давали. Только настоятельница де Сент-Этьенн посвящена во все наши дела и заботится, чтобы ее подопечные не знали лишнего. Если бы все сложилось иначе, я не представляю, как бы мы принимали эмиссаров и отправляли их…
— Эмиссаров?
— Да. В монастырской стене в саду есть калитка, скрытая плющом. Через нее все входят и выходят. А теперь за работу! Я научу вас шифровать послания.
Сильви спустилась с небес на землю, и ей пришлось смириться с очевидным.
Сильви свободно говорила и писала по-испански. Ей поручили переписать кодом несколько посланий, пожалуй, чересчур компрометирующих. Она справилась с этой задачей, но ее мучила тревога, и девушка поделилась ею с Марией:
— Разве мы не рискуем? Если шпионы кардинала узнают хоть капельку о том, что здесь происходит, в Бастилии окажемся не только мы, но и королева…
— Вы боитесь?
— Я? Чего же, ради всего святого? — грустно ответила Сильви, постоянно помня о пузырьке с ядом, который ей удалось спрятать в балдахине своей кровати в Лувре.
— В вашем возрасте и с вашей внешностью можно надеяться получить от жизни больше, чем стены тюрьмы.
— Я могу вас спросить о том же.
Мадемуазель де Отфор вскинула свою прекрасную голову, увенчанную великолепными белокурыми волосами, и гордо улыбнулась.
— Возможно, но я люблю королеву и готова служить ей всегда, даже в застенке. Везде, где бы она ни очутилась. В любом случае король ограничится тем, что разведется с ней. Он так об этом мечтает.
— Но почему ее величество так поступает? Это же — простите меня! — недостойно королевы Франции!
— Не ошибитесь, котенок! То, что мы здесь делаем, не направлено ни против короля, ни против Франции. Если Испания одержит большую победу, королю придется избавиться от Ришелье. В самом худшем случае нам только и удастся, что посеять некоторые сомнения в его мыслях.
— Сомнения? Вы собираетесь представить кардинала предателем?
— Почему бы и нет? Госпожа де Шеврез в своей провинции совершила невозможное. Она нашла человека, который изумительно подделывает почерки. Надо только заручиться его согласием. И поверьте мне, когда «Красный герцог» будет низвергнут, народ, который он задавил налогами, станет плясать от радости и охотно поможет своим хозяевам вновь отстроить те замки, у которых сейчас сносят башни и крепостные стены по приказу Ришелье. Да и сам король почувствует себя счастливее, когда освободится от надоевшего надзирателя, поверьте мне. Мы поможем вернуться домой королеве-матери, живущей из милости у епископа Кельнского…
Адвокатом Мария оказалась отличным, а Сильви все еще оставалась новичком в дворцовых интригах, и у нее не появилось желания во всем этом разобраться, поскольку доверчивая девушка была к тому же слишком занята собственными переживаниями. В конце концов, юная фрейлина поклялась служить королеве и станет служить ей до конца!
В первую ночь де Ла Порта отправили с письмом, а Мария де Отфор была слишком занята, расшифровывая сложное послание. Поэтому именно Сильви доверили пост у потайной двери в саду, объяснив ей предварительно, как она действует. Ей следовало открыть ее только после условного сигнала.