Spark of black

Леннон Анастасия

Суббота, раннее утро. Пробок нет, дороги свободны, так что автобус быстро доехал до пункта назначения. На остановке спал бездомный, укрывшись грязной и дырявой курткой. Он прижимал к себе пакет с дешевым вином и натолкнул Тэхена на мысль, что было бы неплохо купить бутылочку чего-нибудь покрепче — праздник все-таки.

В магазине витрины и стеллажи хранили в себе множество алкогольной продукции на любой вкус: виски, шампанское, вино, ликеры, водка… Тэхен решил остановиться на шампанском, но так как денег у него было немного, пришлось выбирать из дешевого подешевле.

Перед

домом Анастейши парень почувствовал внезапное волнение. Все было хорошо до этого момента, но сейчас ему казалось, что он выглядит глупо и нелепо. «Напялил на себя идиотскую рубашку, притащил идиотскую книгу и идиотское шампанское», — думал про себя Тэхен и постепенно начинал раздражаться. Раздражался он именно от неуверенности, которая решила посетить его так не вовремя. Что за глупые мысли? Почему его мозг выдает подобные казусы в те моменты, когда нужно сохранять трезвость ума? Юноша стукнул кулаком по перилам, подняв голову, чтобы вдохнуть в легкие побольше воздуха. Отступать назад нельзя, и он, набравшись решительности, быстро нажал на звонок, дабы не оттягивать неизбежное. В доме послышались громкие шаги, приглушенное ворчание, и дверь открылась. Это… Это была не Анастейша. На пороге появился взрослый мужчина средних лет. Тэхен сразу его узнал и замер. Мужчина тоже «окаменел», когда увидел парня, которого пару дней назад арестовывал и отвозил в участок. Это был тот самый офицер полиции, Джереми Леннон.

— Ты? — мужчина оглядел непрошенного гостя и крепко сжал дверную ручку, сузив глаза. Недобрый знак.

У Тэхена внутри все рухнуло. Он боялся пошевелиться или что-то сказать — он просто смотрел испуганными глазами на Джереми. Руки парня намокли, сердце отплясывало в безумном ритме, а голова попросту перестала соображать. Сейчас он был кроликом, который стоял перед удавом.

— Язык проглотил? Что ты делаешь возле моего дома? — голос Джереми звучал строго и холодно — как будто по коже провели холодным острым лезвием ножа.

— Простите… Стейша дома? — Тэхен нервно сглотнул и уже приготовился к самому страшному.

— Зачем тебе моя дочь? Вы что, знакомы? — мужчина бросил взгляд на коробку и шампанское. — А это еще что такое? Я не позволю…

Джереми не успел договорить. В коридоре показалась Анастейша. По ней было видно, что она проснулась совсем недавно и явно не ждала гостей: растрепанные волосы, сонные глаза, растянутая майка на голое тело и домашние спортивные штаны. Когда девушка увидела Тэхена, то радостно заулыбалась и отодвинула отца в сторону.

— Ты чего так рано? — спросила она, прижимаясь плечом к дверному косяку.

— Стейша! Ты его знаешь?! — Джереми взял дочь за запястье и требовательно на нее посмотрел.

— Да, знаю. И что с того?

— Он же преступник! Он устроил драку в клубе и загремел к нам в отделение!

Анастейша закатила глаза и шумно выдохнула. Она знала, что отец любит отшивать всех ее парней и всегда найдет повод для того, чтобы это сделать, но сейчас ее это не волновало, ибо она ждала Тэхена и хотела провести с ним время.

— Пап, прекрати. Все нормально, — девушка поманила его к себе жестом руки. — Идем ко мне в комнату.

Джереми вспыхнул огнем ярости и хотел возразить, но было поздно

и бесполезно это делать. Анастейша все равно утащила Тэхена, который залился краской и боялся лишний раз посмотреть на мистера Леннона, за собой.

В комнате девушки было чисто и уютно. Светлые шторы, кованая кровать, немного дополнительной мебели и декоративных украшений для полноты образа, на столе лежали учебники и исписанные тетради, а полки были забиты музыкальными дисками, пластинками и книгами. На тумбе, стоящей возле постели, Тэхен заметил фотографию в зеленой рамочке. На ней были изображены, как он понял, Стейша со своей сестрой и матерью.

— Ты очень похожа на маму, — тихо проговорил парень, разглядывая фото.

— Да, знаю, — девушка улыбнулась, заправляя кровать. — А Моника просто копия отца. Нам всегда говорят об этом, так что ты не первый.

Анастейша и Моника… Почему-то Тэхен был уверен, что имена девочкам подбирала именно мать — так красиво и женственно они звучали и сочетались не только между собой, но и с общей фамилией.

Мысли слишком поглотили его — так, что он забыл, зачем сюда пришел. Опомнившись, когда Стейша подошла к нему, юноша повернулся к ней лицом, и они обменялись добродушными улыбками.

— Мы с тобой знакомы всего ничего, поэтому подобрать подарок мне было трудно. Я не знаю твоих вкусов, не знаю, что ты любишь, что не любишь, и положился только на свое чутье. Говорят, что книга — лучший подарок, и я с этим полностью согласен. Пускай она напоминает тебе обо мне, и всякий раз, когда ты будешь ее открывать, наши сердца застучат в унисон, — Тэхен и сам не ожидал от себя таких речей, но был вполне собой доволен. Он протянул девушке подарок, спрятанный в коробке, и застыл в ожидании. — Прости, я не смог придумать оригинальное поздравление, поэтому просто хочу пожелать тебе, чтобы ты была счастлива, ведь это самое важное в жизни человека.

Анастейшу захватило в плен смущение от слов, которые сказал парень, и на ее щеках выступил розовый румянец. Она с благодарностью приняла коробочку и бережно ее распаковала. Внутри оказался роман Владимира Владимировича Набокова «Лолита».

— Вау… — единственное, что смогла сказать от удивления девушка, не сдержав улыбку на губах. — Провокационная книга. Почему ты решил подарить мне именно Лолиту?

— Это мой любимый роман. Красивейшая вещь. Сначала я хотел взять «Спроси у пыли» Джона Фанте, но интуиция подсказала, что лучше остановиться на Лолите. Тебе не нравится? Вот черт… — Тэхен растерялся и виновато отвел глаза в сторону, в мыслях ругая себя самым грязным образом.

— Хэй! Ну ты чего? — Анастейша взяла парня за руку и мягко улыбнулась, склонив голову. — Мне нравится, очень нравится! Просто я не ожидала. Книга чудесная, правда.

Девушка не стала медлить: отложив коробку на кровать, она раскрыла книгу и начала читать вслух.

— Лолита, свет моей жизни, огонь моих чресел. Грех мой, душа моя. Ло-ли-та: кончик языка совершает путь в три шажка вниз по нёбу, чтобы на третьем толкнуться о зубы. Ло. Ли. Та. Она была Ло, просто Ло, по утрам, ростом в пять футов (без двух вершков и в одном носке). Она была Долорес на пунктире бланков. Но в моих объятиях она была всегда: Лолита.