Спартак. Бунт непокорных
Шрифт:
Значит, у смерти серые глаза?
Спартак не отвел взгляд. Он хотел видеть противника в тишине, охватившей арену, скамьи, ряды легионеров, но внезапно раздался пронзительный крик женщины:
— Смотри, смотри, Спартак! Смотри глазами Диониса!
Спартак повернул голову, хотел найти глазами Аполлонию, но увидел только легкую голубизну неба своего детства, которое смерть сделает черным.
Спартак не увидит пещер Иудеи. Не встретит Владыку Справедливости, о котором говорил
Внезапно над ним раздался вопль.
Гальвикс поднялся, его огромное тело заслонило небо.
Он стоял, подняв вверх кулаки. Спартак не двигался.
Гальвикс пустился бежать к ощетинившейся копьями стене легионеров.
Солдаты на ступенях поднимались, размахивали руками, вопили, а Гальвикс, вытянув вперед кулаки, продолжал нестись все быстрее, будто не замечая щитов и копий или надеясь, что сможет их смять, разметать в стороны.
Он издал такой яростный вопль, что легионеры расступились перед ним.
Он миновал их и уже поднимался по ступеням. Несколько копий пронзили его грудь и бедра, но он успел схватить за горло одного из легионеров. Он упал вместе с ним и не разжимал хватки, в то время как другие легионеры били его мечами по спине. Его голова покатилась в сторону, но пальцы продолжали сжимать шею римлянина.
Спартак поднялся.
Для него смерть не омрачила неба.
14
Спартак шел вперед, опустив голову.
Он не смотрел на мужчин и женщин, с которыми был связан одной шершавой веревкой. Рядом шли Иаир и Аполлония. Они повторяли ему:
— Ты жив, Спартак.
Аполлония благодарила Диониса, а Иаир призывал Единого Бога, который решает судьбы людей и преграждает дорогу смерти.
— Теперь ты принадлежишь Ему, — добавил Иаир.
Спартак, казалось, не слышал его.
Вдруг вены на его шее и руках вздулись, а мышцы бедер и икр напряглись, будто он собирался прыгнуть. Он пошел быстрее, но веревка, натянувшись, удержала его. Она душила, сдавливала руки, и вся вереница рабов, с которыми он был связан, начала стонать и роптать, некоторые стали спотыкаться, и вскоре Спартак, который продолжал ускорять шаг, тащил их за собой, а веревка врезалась ему в горло.
Легионеры, сопровождавшие колонну рабов, пустили в ход бичи.
Спартак опустил голову в плечи и замедлил шаг. Бич прошелся по его спине, но он даже не вздрогнул. Он не повернул головы, когда один из легионеров приблизился к рабу, который не смог подняться, и остальным пришлось тащить его за собой. Веревка натянулась, и упали еще несколько.
Римлянин разрезал веревку, затем снова завязал ее, ногой откатил
Опять послышался свист бича, и рабы продолжили путь.
Далеко внизу показался порт Велл. Туда причаливали корабли, на которые грузили рабов. Едва они ступали на борт, как их оглушали ударом по голове, чтобы они лежали смирно и не затевали драку на судне. Тех, кто сопротивлялся, выбрасывали за борт со связанными руками и ногами.
— Они продадут нас на рынке в Делосе, — сказал Иаир. — Те, кого не пошлют в рудники Греции или Иберии, должны будут возблагодарить Бога.
— Боги не слишком беспокоятся о рабах, — заметил Спартак.
Это были первые слова, которые он произнес с тех пор, как несколько дней назад они покинули лагерь VII легиона.
— Для Бога рабы и свободные люди равны, — твердо сказал Иаир.
Над ним взметнулся бич, но Спартак загородил Иаира, и удар пришелся по нему самому.
— Ты говорил, на Сицилии рабы захотели стать свободными, и боги отвернулись от них. Тогда погибло больше людей, чем сейчас живет в Риме.
— Мертвые — живы, — возразил Иаир.
Спартак так резко обернулся, что веревка натянулась и стала душить его. Он пытался ухватить ее и подтянуть к себе, но та, что связывала его запястья, была специально слишком короткой.
Иаир помог ему, ухватив веревку зубами и ослабив ее.
Легионер яростно завопил и несколько раз ударил целителя древком копья.
Идти стало легче. Перед глазами расстилалось бескрайнее море.
— Дак мог убить меня, но предпочел умереть, — сказал Спартак.
Они остановились на пристани, и первых рабов уже повели к пирсу. На их головы сыпались удары. Рабы падали, и их сбрасывали в трюм.
— Почему этот дак не убил меня? — продолжал Спартак.
Он не смотрел на Иаира. Не ждал ответа.
— Я видел его серые глаза, — продолжал он. — Я больше не мог сопротивляться. И тогда он взревел и оставил мне жизнь. Почему?
— Об этом знает только Единый Бог, — ответил Иаир.
Наступил черед Спартака взойти на корабль.
Рабов били бичами и древками копий. Один легионер схватил Аполлонию и швырнул ее на палубу, а Спартака и Иаира столкнули в трюм на кучу тел.
Воздух, которым они дышали, был влажным и плотным. Пахло рвотой и мочой.
Спартак и Иаир прижались друг к другу.
— Единый Бог… — начал Иаир.
— Дак предпочел умереть свободным человеком, — ответил Спартак.
— На это была воля Единого Бога, — повторил Иаир.
— Я хотел бы умереть, как дак! — воскликнул Спартак.