Спартак
Шрифт:
Полководцам пришлось подчиниться и, как велел Мит-ридат, с большей частью войска снова отправиться на север — на Лемнос. Отправленный ими вперед быстроходный корабль извещал царя, что они идут по его приказу на Лемнос, но с гораздо меньшим количеством кораблей и солдат, так как и они в бурю понесли значительные потери…
Донесения полководцев Митридат получить не успел. Обстановка менялась крайне быстро. Пошел слух, что Л. Лукулл с большим успехом собирает корабли. Поэтому Митридат поспешил оставить Лемнос, боясь быть отрезанным от собственного царства. Через Геллеспонт он вновь вошел в Пропонтиду (Мраморное
М. Варий, М. Дионисий и Александр прибыли с флотом и войском на Лемнос, когда Митридат уже отплыл. Царь, однако, оставил им вполне определенный приказ: стать на якорь у острова и здесь встретить нападение Л. Лукулла. Царь сообщал, что он послал приказ М. Марию тоже идти с войском на Лемнос. Здесь общими силами они должны дать Лукуллу бой и одной битвой решить все.
Тотчас между полководцами начался шумный спор. Варий, настроенный на поход в Италию, стал возмущаться, высказывать недовольство и несогласие. Александр из Пафлагонии тоже склонялся к прежнему плану, но из разговоров стало вскоре ясно: он просто боится Лукулла и желает поскорее удалиться от него как можно дальше. Только Дионисий, как евнух, привыкший к очень близкому общению с царем и внезапным переменам его мыслей, одобрил, не колеблясь, его приказ и убеждал товарищей ему подчиниться.
А Марий, оставшийся на Паросе с частью войска, с нетерпением считал часы, предвкушая начало желанного похода на Италию. Вдруг — о, величайшая неожиданность! — прибыл приказ от Митридата и Вария идти с войском и флотом на Лемнос, на соединение с находящимися там частями. Приказ отменял — или, по крайней мере, отсрочивал? — поход на Италию.
Пока Марий размышлял и колебался, как быть — исполнять второй приказ или нет? — вдруг грянула новая неожиданность: из далекой Испании от Сертория с короткой остановкой на Крите прибыла небольшая эскадра испанца Исидора. Этот пиратский адмирал тоже привез приказ от Сертория. Приказ — невероятное дело! — тоже отменял поход на Италию!
Прочитав столь поразительный приказ, потрясенный Марий никак не мог взять в толк: в чем причина такой внезапной перемены в политике?! Или сулланцы, недавние яростные враги, вдруг стали друзьями?!
Все офицеры Мария — с ними он тут же устроил военный совет — встретили приказ Сертория с возмущением. Они предлагали Марию не исполнять его. Но Марий, поразмыслив, решил так: осторожнее будет выполнить, по крайней мере, первый приказ, полученный от Митридата и Вария, двинуться на Лемнос, соединиться со своими и там вместе обсудить самый трудный вопрос: следует ли отменять поход на Италию?
Приняв такое решение и объединив два флота — свой и адмирала Исидора — в единую эскадру, М. Марий вышел в море и двинулся на север, к Лемносу. Буря заставила суда отклониться от курса и отнесла их к азиатскому берегу, к Ахейской гавани.
Тем временем Лукулл, энергично собиравший суда, в несколько дней собрал около 70 кораблей. Когда Л. Лукулл остановился на ночлег в Александрии Троаде (в храме Афродиты), по его словам, ему приснилась богиня. Она сказала ему, мучимому мыслями о кораблях и вражеских кознях, так: «Могучий лев, что спишь? Олени от тебя неподалеку!»
Обеспокоенный Л. Лукулл поднялся среди ночи и рассказал
Догнав их, Л. Лукулл дал врагу бой.
13 понтийских пентер, кораблей с пятью рядами весел, были взяты на абордаж. Понтийцы потеряли своего адмирала — испанца Исидора. Остальная часть неприятельского флота обратилась в бегство.
Пересадив на взятые в плен неприятельские корабли часть людей, Л. Лукулл двинулся к острову Лемнос — именно туда поспешно уходили потерпевшие поражение враги.
М. Марий — это был он — стал обходить остров с севера. Он хотел причалить у северо-западной его оконечности, у небольшого островка Найт, рассчитывая, что Л. Лукулл не сможет здесь высадиться из-за большой осадки его кораблей.
Все его расчеты не оправдались.
Через несколько часов после подхода кораблей Лукулла к острову все было кончено: армия М. Мария совершенно разбита, огромное количество воинов убито и попало в плен; не избежал его и сам полководец.
Таким образом, спор, начатый на полях Фригии у Отрий, решился в пользу Л. Лукулла.
Покончив с неприятельской армией, победитель часть кораблей (в том числе и из вновь захваченных) вместе с солдатами вручил своему легату Кв. Воконию. Он поручил ему отправиться в город Никомедию, где находился Митридат, и закрыть царю путь к бегству по морю.
С кораблями и солдатами Кв. Воконий вышел в море. А Л. Лукулл посадил оставшихся у него воинов на другие суда и отправился с ними к тому месту острова Лемнос, где согласно показаниям пленных находилась другая часть понтийско-серторианских войск под начальством М. Вария, Дионисия и Александра.
Эти-то последние, получив при высадке М. Мария на сушу его письмо о приближении Л. Лукулла и просьбу о помощи, вступили между собой в жестокий спор. Дионисий хотел немедленно идти на соединение с М. Марием. Но М. Варий, ненавидевший последнего как удачливого полководца и соперника, не соглашался с ним и под всяческими предлогами отклонял его предложение. Из тех же побуждений по отношению к Дионисию его поддерживал Александр.
Три полководца спорили и препирались между собой до тех пор, пока Л. Лукулл не появился перед ними.
И вновь солдаты Л. Лукулла разбили противника в бою на суше, загнали бежавших на корабли. Последние в спешке стали сниматься с якоря. Боясь Л. Лукулла, они не смели выйти в море и поплыли вдоль берега, надеясь на свою малую осадку.
Теснимые, однако, с моря судами Л. Лукулла, понтийцы в конце концов вновь были вынуждены причалить. Но на суше их экипажи опять оказались под ударом солдат Л. Лукулла. Здесь последние окончательно их разбили и обратили в беспорядочное бегство. Сами полководцы, потеряв много людей убитыми, совершенно отчаявшись, укрылись в какой-то пещере. Разъяренные победители ворвались и туда. Дионисий принял яд и тотчас умер (в качестве евнуха и человека, близкого к царю, он знал все перемены счастья и — для безопасности — всегда носил с собой в перстне яд); М. Варий и Александр из малодушия сдались — они питали еще надежду на пощаду.