СПАС I
Шрифт:
— То, что должно, — глухо ответила девушка, зависшая в паре метров от обугленного кристалла.
Глядя на то, как Клер легко справилась с напастью, я почувствовал, что у меня отлегло от сердца. Несмотря на загадочную и страшную природу кристаллов, уничтожить их оказалось несложно.
— Кле-е-ер, — протянул Том, — берегись!
По обожженной поверхности кристалла побежали трещины. Внутри них появилось красное свечение, будто ядро уничтоженного кристалла внезапно раскалилось.
— Мальчики, тяните меня отсюда, — испуганно произнесла Клер. Не имея ранцевого двигателя,
Я торопливо вытащил из рюкзака трос и начал раскручивать его, намереваясь выловить Клер точно так же, как я до этого вытащил Тома. Но я не успел — сожженный кристалл взорвался, разметав осколки, которые, впрочем, успешно остановила сделанная мною кираса. Вслед за осколками из разрушенного кристалла в стороны разлетелась ударная волна. Не огненная, она выглядела просто как спрессованный воздух. Эта прозрачная волна врезалась в девушку, закрутила ее и швырнула об стену. На такое импровизированная броня ее скафандра не была рассчитана. Девушку помотало по трубе, и наконец Клер повисла рядом с другими трупами.
Я смог ее зацепить только с третьей попытки. Пока я ее подтягивал, Мирко достал из своего ранца небольшой мобильный сканер, позволяющий понять, где у пациента внутренние кровотечения и какие кости переломаны.
Медицинский сканер не понадобился: едва я взял Клер на руки, девушка открыла глаза и совершенно ровным тоном спросила:
— Что такое «осквернитель»?
— Э-э-э… прости, что?
— У меня перед глазами надпись: «Получен класс „Осквернитель“». Это к чему вообще?!
— К тому, что ты головой сильно приложилась. — Мирко прицелился сканером в шлем девушки.
— Стоп! Ты видишь надпись — и что? Есть какой-то выбор?!
— Нет, — ответила мне девушка, — надпись пропала. Может, она мне вообще почудилась, меня ведь и правда сильно впечатало.
— Не причудилось, поверь мне. Разберемся с этим со всем, но потом.
— Вижу, нельзя ваше обследование откладывать, — покачал головой Мирко, — ох нельзя.
— Том, куда нам? — спросил я.
— Тут рядом, всего один переход по вентиляции, — откликнулся паренек.
У нашего проводника оказалось шикарное пространственное мышление. Не зря он 3D-моделлингом занимался. Вывел нас к люку, надпись на котором гласила, что мы собираемся зайти в лабораторию номер тридцать шесть. И что доступ сюда открыт только для авторизованного персонала. Мы таким доступом не обладали, зато у нас была Клер. С плазменным резаком.
— Стой-стой-стой! — положил я руку на резак, который вскинула девушка. — Посмотри вот сюда.
Я показал ей на потолок, где находился круглый лючок.
— Знаешь, что оттуда выскочит, начни мы резать дверь?
— Нет.
— Пулемет с автоматическим наведением. Поэтому будь добра, перестань размахивать резаком, пока в нас лишних дырок не наделали. Мирко, подсоби, — попросил я напарника.
Мирко присел, я забрался ему на шею, и он встал, подняв меня под самый потолок. Я осторожно распорол обшивку вокруг люка, достал щуп и, ориентируясь на прикрепленный к нему экранчик, вытянул пучок кабелей.
— Ты уверен в том, что ты делаешь? —
— Когда ты колдуешь над пациентами, я тебе под руку не лезу, — проворчал я.
— Понял, старик, извини.
— Но пулемет-то не сработает?
— Заткнись, Том, — шикнула на паренька Клер.
Меня мало отвлекали их разговоры. Я привык работать с техникой и в более экстремальной обстановке. Пробежавшись по проводке тестером, я выявил кабель, по которому приходил сигнал тревоги, и вставил в цепь обманку, которая этот сигнал глушила. То есть автоматическая пулеметная точка продолжала работать, но не получала команду на запуск. По моему мнению, это было самое изящное решение из всех возможных: и просто, и эффективно.
— Ну вот и все, — сказал я, поздравляя себя с успешно проделанной работой.
Клер же поняла мои слова как призыв к действию. Она подняла резак и выстрелила в дверь. Вот ведь торопыга! Для того чтобы резать люк, над аппаратом надо было поколдовать и уменьшить факел плазмы. Тогда резак работал бы гораздо эффективнее. Но и небольшой дыры, которую он проделал, хватило, чтобы Клер осознала: иной раз надо сначала думать, а потом уже делать.
Конструкторы станции закладывали сразу несколько вариантов обеспечения безопасности. Огневая точка над входом оказалась не единственной мерой ограничения неавторизованного доступа в лабораторию. Из отверстия, испаряясь и шипя, вырвалась струя жидкого азота. Скорее всего, дверь была полой, и эта полость заполнялась жидким газом.
— Ой… — успела вскрикнуть Клер перед тем, как ее окатило клубящейся паром жидкостью с головы до ног.
Над нашими головами заработали вентиляторы, вытягивая искусственный туман. А заодно и заорала сирена, оповещая охрану, что в данном отсеке кто-то делает что-то нехорошее. Когда туман развеялся, мы увидели, что Клер превратилась в настоящую статую. Ее покрывала глазурь изо льда толщиной в десяток сантиметров.
— Во дела, — присвистнул Мирко.
— Вы ее спасете?! Откачаете, правда же?!
— Постараемся, — пообещал я Тому.
Спуститься я не успел, кто-то привлеченный завыванием сирены решил открыть дверь и посмотреть, что же происходит. Индикатор над люком перестал мигать, подавая сигнал SOS, и зажегся зеленым, створка ушла в сторону. На пороге лаборатории появился старик в замызганном белом комбинезоне. Дедуля сначала глянул на статую изо льда перед входом, потом на Мирко и сидящего у него на шее меня.
— Добрый день, чем могу… служить? — вежливо поинтересовался дед. Хотя на его месте я бы спросил: какого же черта происходит?!
— Добрый, спасибо, что открыли, — пропыхтел Мирко.
— Не за что. А вы, собственно, кто?
— Мы? Спасатели… ну и по совместительству клоуны, — самокритично ответил я.
Мы с Мирко конкретно вспотели, пока оторвали от пола примороженные ступни скафандра Клер. Приморозило девушку на совесть. Но ей нереально повезло с тем, что у скафандра была предусмотрена серьезная термозащита. Девушка отделалась синюшным цветом кожи. Дед, открывший люк, оказался добряком. От него Клер получила пару одеял и чашку горячего кофе.