Спасатель
Шрифт:
– - Маша?
– спросил Ростик.
Я кивнул и, побыстрее, чтоб слезть с опасной темы, сказал:
– - Но я во взрослых, если получится, участвовать через сезон хочу. А ты давай вместо меня. У нас же путёвка после моего призёрства. Да и Стёпа принёс ещё путёвку. Плюс одно место на регион. И Михайло Иваныч опять собирается. У него кмс-то неподтверждённый.
– - Но Михайло -- точно "да"?
– с надеждой спросил Ростик.
– - Точно "да", Коль. Вы тренируйтесь. А я старый уже. Да и общественные нагрузки, будь они неладны. Я ж спасатель на ставке.
3
Маша приехала на зимние каникулы. На Тужиловом озере последние несколько лет понаехавшие устраивали каток. А на высоковольтной линии проходили лыжные соревнования, лыжни прокладывал буран. Последние года два приезжали дачники и на масляничную неделю. На озере, на берегу, стали жечь Масленицу, устраивали праздник, сарафаны, глашатаи, и Ростик--балалаечник.
Маша пришла вечером тридцать первого, встала под моим забором, как когда-то Ева. У нас было видеонаблюдение. И мама недовольно сказала:
– - Пришла к тебе эта... художница, которая "чудо".
Я вылетел как был в футболке за ворота. Маша взяла меня за руку и сказала:
– - Не замёрзнешь? Хочешь со мной Новый год встретить?
Она была в куртке, в белой куртке и в шапочке с ушками. А на шапке была ещё мордочка. Я сразу вспомнил уродских зверьков на мохровых полотенцах...
– - Я не могу, Маш. Я с родителями всегда встречаю. Потом мы к племяшке идём, к маминой сестре, потом - к дяде Боре, -- опять я растрещался как трещотка, и кто меня за язык только тянул?
– - Дядя Боря -- это твой тренер?
– - А кто тебе сказал?
– - Да я в интернете всё про тебя прочитала. Ты оказывается чемпион.
– - Призёр, -- поправил я.
– - Всё равно молодец. Давай тогда на лыжах завтра.
Я вздохнул:
– - Маш! Я бегаю по утрам. Не люблю я лыжи.
– - А на коньках?
Я и коньки не любил. И потом - завтра на каток выползут все наши. Зачем расстраивать Еву? Если честно, я был обижен на Машу, я целый месяц ждал, что она меня найдёт вконтакте, а она так и не объявилась. А теперь пришла: иди ко мне на Новый год. Ага: всё бросил и побежал.
– - Я не катаюсь на коньках. У меня завтра бассейн, -- наврал я.
– - А разве бассейн первого января работает?
– - У нас - работает. Люди же платят за абонемент, -- наврал я.
– - Да ты что?!
– захлопала глазами Маша.
– - Ну. Это же не у вас в Москве.
– - А ты не любишь Москву?
– - Да нет. Крылатское очень люблю - там велотрасса убойная. А вот москвичей точно не люблю.
– - Почему?
– - А ты подежурь недельку на пляже, и сама увидишь, почему.
– - А-аа: понятно, -- улыбнулась Маша.
– Тогда я приглашаю тебя к себе домой завтра вечером. Ну, пожалуйста, Василь! Ты что? На меня обижаешься?
Ой! Как же я не хотел идти! Я молчал.
– - Я тебе покажу свои этюды. Я сегодня уже рисовала.
Я вздохнул и почему-то согласился.
Маша мне нравилась по-прежнему, я мечтал о ней. Но меня неприятно поразила её навязчивость, даже прилипчивость. Я насторожился. Я не хотел, чтобы меня с ней видели. Зачем? Это и Маше могло навредить. Ева все четыре месяца смотрела на меня в школе такими глазами - взглядом загнанной в угол мыши, хорька или
Я стал думать: надо же что-нибудь Маше подарить. Но у меня ничего не было. Все подарки я купил заранее и раздарил друзьям в школе. Только племяшке, дяде Боре и тёте Белле мы ещё не отдали подарок. Я решил ничего не дарить Маше. Куда я тыркнусь ночью тридцать первого? У нас в посёлке всё закрыто. Да и в Мирошеве ничего не работает. А первого я хотел подольше побегать.
Я люблю первое января. Всё как вымерло. Всё, как когда-то давно, когда мы начинали бегать стаей. Стая поцаков на стаю собак, которую выпускала с участка сумасшедшая бабка... Сейчас пусто. Бело и бесконечно. Все валяются пьяные по домам или просто спят обожрамшись. Собаки сидят по участкам, их не спускают с цепи - боятся воров. Можно спокойно побегать. Может, и Михайло Иваныч сподобится как в прошлом году, а может и Влад с Кирей. Ростик не приедет завтра. Он со своими, с классом, пойдёт к Миршевскому кремлю. Там наряжают живые ёлки до самого рождества, делают разные огромные игрушки и наряжают. А памятник Преподобному Косьме, основателю Мирошева, освещают со всех сторон гирляндами, просто прикрепляют гирлянды к соседним деревьям...
Вечером первого Маша позвонила в ворота.
– - Я только проснулась, --улыбнулась она.
– Так что никакие лыжи с коньками сегодня не прокатили бы. Просидели до утра, всё болтали, вспоминали. Сто лет на даче Новый год не справляли. Всё в Москве и в Москве. А... нет. Один раз в Египте.
Она сменила свою уродскую шапку с ушками на шапку с огромным помпоном. Помпон был тоже уродский. У нас девчонки в посёлке тоже в таких шапках ходили. Что за мода такая? Не пойму.
4 В гостях
Все Чугуновы как-то напоказ мне обрадовались. Пригласили попить чаю с пирогом. Пока пили чай, ко мне подсел пацан, такой слегка тронутый.
– - Это мой двоюродный брат. Лёха. Он старший. А вот ещё Макс и...
Я не расслышал имя третьего брата - в комнату что-то влетело и тут же вылетело. Потом кто-то зашёлся воем. И все побежали выяснять: что произошло. Потом угомонились. Вбежал наконец мелкий -- противный и вертлявый.
– - Это ты что ли чемпион?
– - Я.
– - Машка в тебя влюбилась. Только и слышно: ах-ах -вертопрах, -- кривлялся мелкий поцак и был похож на заводную игрушку. Мне захотелось стукнуть его по голове, чтобы завод кончился.
– - Замолчи Александр, -- сказала Маша.
Мы ещё попили чаю. Теперь с "невской колбаской", которую Маша приготовила специально для меня - так сказала Машина тётя. Было очень вкусно. Машины родители уже уехали.
– Они еле вырвались на Новый год. У них свой бизнес, они всё время работают, - загадочно сказала Маша в надежде на то, что я начну выспрашивать: какой бизнес и тэ дэ. Но я ничего не стал спрашивать, у моего папы тоже свой бизнес. Мы поговорили с Машиным дедушкой о триатлоне. О триатлоне все задают одни и те же вопросы. Но Машин дедушка оказался уникумом: его интересовала только финансовая составляющая.