Спасатели

Кукаркин Евгений

В спальне, обняв подушку, дрыхнет она. Я пошел на кухню и поставил на газ воды, чтобы приготовить кофе. С непривычки, напиток вспенился и полился на пол. Пришлось из под раковины доставать половую тряпку. Тут то я и наткнулся, на бутылку с химическим составом, который очищает ржавчину, накипи и доводит до блеска металл. Видно его на сдачу после бутылок тоже купила Марта. После кофе, осторожно потащил Шиву в ванну и начал ее приводить в порядок. Современная отливка..., эти специалисты кретины, вон у нее какие пальчики, ноготки отточены,

а глаза, как живые, так и искрятся хитростью. На шее Шивы обруч и такое ощущение, что он сделана после отливки. Грудь у танцовщицы открыта и чуть прикрывается одной из рук, но в этом и прелесть. С пояса спускается кисть ткани, чуть прикрывая левую ногу. Правая, задранная ножка Шивы, согнута в колене и чувствуется напряжение мышц. Я занимаюсь очисткой металла и вдруг сзади слышу.

– Боже мой, какая красота.

Это проснулась Марта. Она опухшая ото сна, в моей майке, стоит у косяка двери.

– Я там кофе сварил, пока горячий, попей.

– Сейчас. Я бы помылась...

– Хорошо.

Я сдвигаю Шиву в угол и грожу ей пальцем.

– Веди себя спокойно. Марта очень чудесная женщина, не обижай ее.

Сзади раздается смех.

Шива очищена и обмыта, она переливается от попадающих лучей света. Я опять ее ставлю перед окном. Мы Марией сидим на диване и обсуждаем наши дела.

– Какие планы ты вынашиваешь в своей головке?
– спрашиваю ее.

– Не знаю. Здесь пока спокойно. Я звонила папе и предупредила его, что со мной все в порядке. Он предложил охрану, но я пока отказалась.

– Надеюсь, ты не сказала, где сейчас находишься?

– Нет. Зачем это. Я пока в твоей квартире отхожу...

– От чего?

– От той идиотской жизни. Думаешь, легко жить под дулом пистолета. Там убивают, там стреляют, а за мной без конца охотятся.

– А ты то причем?

– Папина дочка с большими деньгами. Мой отец решил сделать мое будущее светлым и на мое имя перевел умопомрачительные суммы денег. Теперь я всем нужна. Бандитам, чтобы получить выкуп, женихам, чтобы схватить жирный куш, разным прихвостням и мошенникам, желающим надуть бедную девочку, всяким нищенским организациям и фондам.

– Чего же папа так тебя разрекламировал?

– Да не папа, а журналист один, поганка несчастная, втерся в доверие в нашу семью, а потом на весь мир и ляпнул. Мне досталось больше всего.

– А жених то есть?

– Сколько хочешь. Но вот для души, мужика нет.

– Значит, будешь пока здесь отдыхать?

– Ты извини, но если ты не против, я пока поживу здесь.

– Давай, валяй.

В это время зазвонил телефон. Я взял трубку.

– Дмитрий, привет, это я, Пахомыч, собирайся в поход. Срочно приезжай на судно.

– Что случилось?

– В Черной губе затонула наша учебная подлодка на глубине 25 метров... Нам надо быстрей туда.

– Вот черт, выезжаю.

– Ты не знаешь, как поймать Марата?

– Нет.

– Ну ладно, может найдем

ему замену. Выезжай.

Пахомыч повесил трубку.

– Что-нибудь случилось?
– спрашивает Марта.

– Да, затонула подлодка. Мне надо срочно выехать туда.

– Теперь я знаю, где ты работаешь. Ты спасатель.

– Вот видишь, от тебя ничего не скрыть.

– Раз ты спасаешь всех, то меня тоже можешь спасти, ведь правда?

– Если ты будешь пай девочка и будешь меня слушать, то да. Правило первое, для пай девочки. Никому ни под каким предлогом дверь не открывать, на звонки не отвечай, на улицу не бегай. Все, я пошел. Пока.

– Поцелуй меня.

Я целую ее и оторвавшись иду к двери. Потом останавливаюсь перед Шивой.

– Охраняй дом и Марту, - говорю ей.

Марта хмыкает на диване.

Страшно непогоди. Спасатель мотает из стороны в сторону. В Черной губе уже находится сторожевик. Он стоит недалеко от красного буя, который тянет в сторону берега от непрерывных волн.

– Пахомыч, что делать?
– спрашивает Григорий.

– Надо идти в разведку. Посмотреть как там лежит лодка и на чем. Пока придет кран, необходимо подготовиться. Дима, ты как, готов?

– Готов.

– Может быть я пойду первый?
– предлагает Григорий.

– Ты сегодня пойдешь второй. Каждый раз вы меняетесь. В прошлый раз ты был первым... Одевайте, Дмитрия.

Коля и, присланный вместо Марата, угрюмый матрос Вася натягивают на меня костюм.

– Пахомыч, надо идти с носа, - говорю я.

– Вижу. Здесь очень неприятное течение. Нам бы отойти от буя еще метров на десять.

– Так чего тянем?

– Я хочу прикрыться сторожевиком. Василий, - угрюмый матрос поднял голову, - просемафорь на сторожевик. Просим помощи, встать, под ветер от буя на пятнадцать метров, прикрыть нас.

– Сделаю, Пахомыч.

Матрос полез к мостику. Мы видим, как сторожевик развернулся и метрах в двадцати пяти от буя сбросил носовые и кормовые якоря, потом начал их стравливать и вышел на нужную дистанцию. Теперь тронулись и мы и вскоре пришвартовались к кораблю. Стало меньше качки и спокойней.

– Давай, Дима, отправляйся.

На меня закрутили шлем и я с трапа шагнул на... глубину.

Лодка оказалась под носом, она зацепилась на двух скальных выступах и лежит ко мне боком, так что один боковой руль опустился примерно на уровень моей головы.

– Что видишь, Дима?
– слышу голос Пахомыча.

– Под подлодкой много проходов, можно протащить тросы, она лежит на двух горбах. Здесь весьма сильное течение, сбивает с ног.

– Будь поосторожней.

Я делаю шаг и чувствую как меня гнет поток воды. Корпус лодки надвигается и вдруг меня так рвануло с места, что я сорвался и был прижат к металлу.

– Черт подери.

– Что такое?

– Течение прижало к лодке.

– Ты можешь на нее забраться?

– Попытаюсь.