Спасение для лжепринцессы
Шрифт:
— Я тоже была рада познакомиться. Ты уже уходишь? — расстроилась она.
— Да. Неважно себя чувствую. Да и Мейер ещё может вернуться, лучше я побуду в своей каюте. Спасибо за всё ещё раз!
Зелёный вилерианец ждал в коридоре, но я прошла мимо него и попытку заговорить проигнорировала. В каюте было пусто и странно. Никаких вещей, только разобранная постель. Я села на неё и уткнулась лицом в ладони. У меня так бывает, что события уже произошли, а реакция на них пока буксует. Вот и сейчас я чувствовала, как подкатывает, осторожно подбирается из углов, наседает сверху запоздалая истерика.
Когда
— Достопочтимая кона Лалисса Гленнвайсская! — сладко заговорил он, радостно поигрывая бровями и тонкими усиками. — Па-а-азвольте вручить вам подарок в знак нашего сочувствия. «Воздушный путь» безмерно рад, что, несмотря на все обстоятельства, вы остаётесь нашим преданным клиентом. Мы сожалеем о произошедшем и приносим глубочайшие извинения. Пра-а-ашу, примите эти щедрые скромные дары и подпишите вот тут.
Он расплылся в улыбке, которая однозначно являлась физиологическим пределом напряжения мышц лица, и подсунул мне под нос листок с крупной надписью «Компенсация» сверху. В середине было краткое описание аварии буквально в двух предложениях, а внизу крошечным, неразборчивым шрифтом было добавлено: «Засим никаких финансовых претензий к компании “Воздушный путь” и её представителям не имею». Я даже умилилась. Вот мир другой, а приёмчики родные, знакомые.
— Как вас зовут?
— Кор Радам Адур, — снова расплылся в улыбке служащий и приосанился.
Подумал, что я им заинтересовалась? Ну да, секвина на нём не было, видимо, он ещё в поиске.
— А какое сегодня число, кор Радам Адур? — ласково спросила я, беря из его рук планшет с зажимом, к которому крепился листок.
— Тридцать второе, — отрапортовал служащий, пожирая меня глазами.
Упёрся локтем в косяк, потом отлип от него и тут же выставил вперёд ногу, пристроив на неё корзину.
— А месяц и год?
— Месяц вьюжный, год 1523-й, — чуть нахмурился он, но тут же поменял позу и снова воодушевлённо на меня посмотрел.
Я от души улыбнулась служащему, зачеркнула любимую всеми корпорациями строчку мелким шрифтом, написала рядом коронное: «Исправлено в присутствии представителя компании “Воздушный путь” кора Радама Адура 32-го числа вьюжного месяца 1523-го года», поставила аккуратную подпись, а потом сказала:
— Благодарю за компенсацию, но сейчас я не в состоянии решить, будут ли у меня к «Воздушному пути» другие претензии или нет. Надеюсь на ваше понимание.
Служащий не просто сник, зыркнул на меня волком, всунул в руки практически пустую матерчатую сумку, огромный несессер, большую корзину фруктов и какую-то бумажку, оказавшуюся запиской с моими данными и печатью компании.
— Приятного путешествия! — не очень искренне пожелал он и удалился, демонстрируя вихлястую походку на шарнирах.
Я глядела ему вслед, чувствуя, как что-то надсадно трескается
Глава 11. Вопреки неплохому раскладу
Аэростат со мной на борту прибыл в Файмарг через четыре дня после отправления из Граенгатта. Полин и Кларас попрощались и сошли с дирижабля перед самым его отбытием, так что путешествовала я в одиночестве. И никакой команды психологов на страже моего психического здоровья. Видимо, потому, что сторожить особо нечего.
Мейер так и не пришёл попрощаться, но это к лучшему. Мы сказали друг другу всё, что могли, но этого оказалось слишком мало, чтобы остаться вместе. Что ж, это не первое расставание в моей жизни. Но, пожалуй, самое тяжёлое.
Все эти дни я провела, занятая очень важным делом: я взрослела и оплакивала этот факт. Из своей маленькой каюты даже не выходила, еду приносил учтивый служащий, а я много спала. Да и за дверью вечно дежурил зелёный, отбивавшей охоту выползать из комнаты. Но за это нужно благодарить мою удачу: среди целого мира трепетных обожателей я умудрилась нарваться на какого-то неадеквата.
Поначалу из-за заёмных сил Мейера чувствовала себя хорошо, но меня всё равно одолевала сонливость. Хотя, возможно, виной тому красочные сны, с которыми не хотелось расставаться. В первую ночь сон был настолько ярким, что я бы поверила в его реальность, если бы не странное место. Мне чудилось, что мы с Мейером валялись на шикарной кровати. Вокруг — только бескрайнее небо и мягкие сахарные облака, заползающие на постель и укрывающие нас обоих одеялом пушистой нежности.
Я умиротворённо вздохнула, осознавая себя в крепких, горячих объятиях.
— Лисса? — удивлённо спросил Мейер.
— Лиза, — поправила я и обвила его шею рукой. — Лучше помолчи, ссориться уже никаких сил нет.
Бывший жених приподнялся на локте и задумчиво огляделся.
— Странная кровать.
— Почему странная?
Кровать как раз была абсолютно нормальная, а вот к облаку, на котором она так беззаботно покоилась, имелись некоторые вопросики.
— Она парит в небе, — констатировал очевидное Мейер.
— И что в этом странного? — резонно спросила я. — Во снах и не такое бывает.
Видимо, такое объяснение бывший жених счёл исчерпывающим и наконец обратил внимание на меня. Разумеется, я до сих пор на него обижалась, но не настолько, чтобы начать с претензий. Так устала от выяснений отношений, что уж во сне тратить на это силы точно не собиралась.
— Я скучаю, — погладила я его по груди.
Кожа под пальцами была горячей и бархатистой на ощупь, почти совсем как настоящая.
— А я схожу с ума, — признался Мейер, и в интонации звучали как горечь, так и насмешка над собой.