Спасение для лжепринцессы
Шрифт:
Болтовня Полин гипнотизировала. Я медленно дрейфовала на плавных волнах её мелодичного голоса и вскоре заплыла так далеко, что когда она принялась похлопывать меня по щекам, не сразу пришла в себя.
— Лиза! Лиза! — отчаянно звала она.
Словно через пелену я почувствовала прикосновение. Внутрь тоненькой струйкой потекла чужая сила. Неприятно… но не больно.
— Помогает? — с надеждой спросила Полин, и я вяло кивнула в ответ. — Тогда вот…
В меня хлынул поток, от которого меня замутило.
— Хватит, — из последних
Я прикрыла глаза. Ну нет, Елизавета Петровна. Нельзя вот так просто брать и умирать, когда свекровище ещё не проучено. Ещё и с Лалиссой нужно поквитаться. Кто им отомстит, если не я? Да и Мейеру надо доказать, что он ошибается. Нет, порядочная женщина может умирать только когда всем доказала, что права была именно она.
Так что надо ещё побороться. Немножечко.
Кусачий холод уговаривал сдаться. Налёг сверху ледяной глыбой, взял в стылые тиски руки и ноги, пробрался под мех и лизал холодным языком. Но сила Полин, пусть противная и неудобная, была лучше, чем ничего. И когда над нами склонился встревоженный Кларас, я прошептала:
— Полин поделилась…
Он сгрёб сестру в охапку и принялся приводить в чувство, а я прикрыла глаза.
— Как вы? — участливо спросил седовласый господин в драном плаще, потрогав мои щёки.
Я посмотрела на него и медленно заморгала, набираясь сил для ответа.
— Мы привели троих, у кого ещё есть немного сил. Все пострадавшие и сами нуждаются в подпитке… Артефакт-накопитель нашли только один, случайно. И уже его израсходовали. Сила Полин подошла вам лучше?
Кивнуть не получилось, но я качнула подбородком и согласно моргнула.
— Вот и прекрасно, — сдержанно улыбнулся седовласый. — Возможно, из-за того, что она женщина? Кто знает? Женщин редко когда просят силой поделиться, у них её и без того меньше, чем у мужчин…
— Она… в… порядке? — заплетающимся языком проговорила я.
Незнакомец метнул на Клараса испытующий взгляд и поспешил меня успокоить:
— С ней всё будет в порядке. Помощь уже в пути, и она её точно дождётся. Как и вы. Вы молодец. Настоящий борец. До сих пор в сознании! Держитесь, милая. Продержаться нужно совсем недолго.
Я снова прикрыла глаза. Холод убаюкивал. Вот уж не думала, что он умеет так сладко и приятно обволакивать, ласково покачивая в ледяной колыбели.
— Нет-нет, милая, — вырвал меня из полузабытья голос седовласого вилерианца. — Не сдавайтесь. Смотрите, солнце уже клонится к закату. Нас скоро найдут. Видите дым от костра? Это мы жжём части купола. Горит отвратительно, дымит, как последняя сволочь. В общем, то, что нужно! Нас по нему найдут даже ночью. Ах, вы совсем холодная. Ну ничего. Я вас сейчас напою горячей водой.
Пожилой вилерианец так и не дал мне уснуть. Поил. Тормошил. Звал. Иногда его сменял Кларас, но только после того, как в себя пришла Полин. Она лежала рядом со мной, обнимала и усердно грела собой.
— Ты
— Я не сержусь…
Сил сердиться действительно не было. Да и потом, я же сама согласилась на щедрое предложение.
Помощь пришла, когда стемнело и стало совсем холодно. Мы с Полин тряслись под несколькими плащами, а выжившие вилерианцы пытались сделать из остатков гондолы подобие шалаша от ветра.
Когда над нами завис аэростат спасателей, все радостно засуетились. Полин приподнялась на локте и вглядывалась в освещённый фонарями дирижабль, с которого сбросили верёвочную лестницу
А у меня начались галлюцинации, потому что в толпе прибывших спасателей я разглядела Мейера.
Лиссе от 31-го числа вьюжного месяца 1523-го года (сожжено)
Ночью я спал отвратительно. Проснулся задолго до зари и никак не мог унять сердцебиение. Не мог перестать думать о той девушке, которую затащили на дирижабль. Всё-таки у нас не принято так поступать с конами, и чем дальше, тем сильнее я проникался уверенностью, что это была ты.
Когда я ранним утром шёл на аэровокзал, то считал, что поступаю глупо. В конце концов, похитить могли не тебя. Это действительно могла быть какая-то странная семейная шутка. Ты могла исчезнуть из города другим способом. Но несмотря на все эти аргументы я лишь ускорял шаг.
Тревога росла и росла в груди, требовала действий, толкала на опрометчивые поступки. Я сел на дирижабль, следующий до Файмарга. Через два часа после отправления капитан нашего аэростата принял сигнал бедствия от дирижабля, что разбился в горах.
Сейчас я надеюсь лишь на то, что тебя на нём всё же не было. Вот только нарастающая с каждой минутой тревога никак не хочет униматься, и я начинаю думать, что это предчувствие.
Час назад капитан собрал пассажиров и сообщил, что мы можем увеличить скорость, но это повлечёт за собой некоторые риски. Во-первых, в таком случае заряда не хватит на перелёт до Файмарга, придётся делать длительную остановку в одном из городов. Во-вторых, скорость превысит рекомендованную, и это сделает путешествие более опасным, но позволит быстрее достичь места крушения. Пассажиры, включая двух пожилых кон, проголосовали единогласно, и теперь мы несёмся на выручку потерпевшим крушение.