Спасение души
Шрифт:
Я перестала прикрывать свое тело ночной тенью и вышла прямо к двери. Мои ботинки бесшумны, дыхание ровное, взгляд сосредоточен. Я положила ладонь на деревянную панель и толкнула, отчего в тихом доме раздался скрип.
Струйки воды стекали по моему телу и скапливались у ног. Я подняла глаза, чтобы осмотреть комнату передо мной. Одеяла, разбросанные по мягкому дивану, безделушки, выстроившиеся на полке на стене, и игровая доска, установленная на столе перед диваном. Шахматы. Игра, которая слишком сильно напоминала жизнь, и которой король Орен
Я рассматривала фигуры, расставленные по клеткам, и провела языком по зубам. Похоже, одна из них была в трех ходах от победы. К сожалению для них, игра останется незаконченной.
Я перешагнула через пару ботинок, брошенных у двери, и бесшумно направилась туда, откуда доносился голос. Теплый отблеск пламени, танцующего в очаге, манил, и тепло ощущалось почти успокаивающим на моей постоянно озябшей коже.
— Дорогая? — он позвал снова, но на этот раз выше и громче, чем в первый раз.
«Извини, но твоя дорогая сейчас немного устала».
Я свернула за угол и увидела, что фейри присел на корточки, роясь в шкафу. Занят чем-то, что выглядело как приготовление ночных напитков. Я молча стояла в дверях, изучая его. Он вел себя так, как будто ничего не случилось, но напряжение в его плечах и скованность в движениях говорили об обратном. Моя голова наклонилась в сторону, когда он встал, его спина по-прежнему обращена ко мне, пока бокалы звякали о стойку.
Одна его рука поднялась, чтобы налить что-то золотистое в пустые бокалы, а другая… Половины ее уже нет, остался только кусок конечности от локтя и выше.
Я не беспокоилась о скрипе половиц, когда подходила к нему. В тот момент, когда каблук моего ботинка соприкоснулся с деревом, его спина напряглась. Мои тени змеились по рукам и за спиной, отчего в мягко освещенной комнате стало темнее.
Я знала, что он чувствовал меня; он мог сказать, что я не его любимая. Судя по тому, как его босые ноги переминались с ноги на ногу, готовясь к драке, или из-за того, что его пальцы крепче сжали бутылку, а дыхание стало прерывистым. Он знал, что в его доме чудовище.
В мгновение ока он с оглушительным грохотом швырнул стакан на стойку, и десятки острых осколков легли ему на ладонь. Внезапно он развернулся, швыряя в меня хрустальные осколки с большой скоростью, когда они уносились порывом ветра. Он хранитель ветра.
Я быстро создала перед собой стену теней, но несколько крошечных лезвий проскальзнули сквозь нее до того, как барьер полностью сформировался. Они попали в цель, разрезая мою бледную кожу и оставляя порезы, которые начинали пузыриться по шву. Начала течь обсидиановая кровь смерти.
Укол едва заметен, как призрачное прикосновение, но вид вызывал ухмылку на моем лице. Он умен. Теперь, когда
— Это такой способ приветствовать гостя? — шепот внутри меня стал громче, побуждая меня покончить с ним прямо здесь и сейчас.
Тот единственный голос, что был раньше, исчез, затерялся под поверхностью. Но это не то, что приказывал Уиро; он хотел, чтобы мужчина был жив.
— Ты не моя гостья, — он на мимолетный миг оглянулся мне за спину, прежде чем задержать взгляд на моих темных глазах. — Что ты сделала с Натальей?
Я пожала плечами, приближаясь к нему, и провела пальцем по столешнице, оставляя за собой пятно черной крови.
— С ней все будет в порядке, если только ты не откажешься пойти со мной.
Мышцы его челюсти постоянно сжимались и разжимались, рука сжалась так сильно, что побелели костяшки пальцев. Но он наклонил голову к окну, как будто пытался что-то расслышать.
— Тебе повезло, что ее пульс все еще ровный.
А. Он проверял правдивость моих слов, хотел убедиться, что с Натальей все в порядке.
— В тот момент, когда я почувствовал волну паники, охватившую нашу связь, я начал приближаться к ней. Пока не услышал твои шаги за дверью, — его губы приоткрылись. — Вот тогда я понял, что она не та, кого ты хочешь увидеть. Итак, какое дело привело тебя сюда? — спросил он сквозь стиснутые зубы.
Я вздохнула.
— Ты.
Я не моргала и не произнесла больше ни слова. Я позволила тишине окутать нас, усиливая растущее напряжение, заставляя его отдаться мне. И, похоже, сохранение жизни девушки могло стать для него убедительным стимулом уйти добровольно, даже несмотря на то, что мне не терпелось подраться. Но я должна признать, что он не так уж безразличен к своему окружению, как я предполагала. И насколько отвратительна его любовь к своей паре, что он заманил к себе монстра, чтобы защитить ее.
— Я не знал, что Испорченные могут говорить, — его рука потянулась ко второму стакану.
— Они не могут.
Я медленно наклонила голову в сторону, любопытствуя посмотреть, собирался ли он опрокинуть еще один бокал. Аромат дыма, доносящийся из камина, разнесся по комнате, пока пламя продолжало трепетать на дровах.
— Зачем я тебе нужен? — его глаза дико смотрели в мои.
Со вздохом я сжала переносицу.
— Я не задаю вопросов; ты не более чем задание, которое нужно выполнить.
— Так ты что… типа, комнатная собачка, выполняющая грязную работу? — усмешка, искажающая его лицо, почти забавна.
Я должна признать, что испытала прилив восхищения его храбростью в столь безрассудном противостоянии такому чудовищу, как я. Тем не менее, я не могла избавиться от чувства неловкости, которое начало зарождаться у меня в животе. После этого я никогда больше не буду чьим-либо послушным слугой, потому что теперь я обладала своими собственными силами. Но пока все это не закончится, я должна действовать осторожно.