Спасение Эль
Шрифт:
– Ну, первым делом, когда я затащила её в таверну, она схватила большой кувшин первоклассного эля… Ну, знаешь, того самого, что нужно пить медленными глотками, смакуя?
– Не знаю, – сказал Тинар. Он не понимал, что такое эль.
– Ну так она и выпила его одним махом.
– Кто?
– Эль выпила эль, – пояснила Улия.
Поняла, как странно это звучит, и засмеялась:
– В общем, она стала совершенно пьяная и тут же отрубилась. Из неё выпала разодранная кукла… Сёма, не вертись…
Улия полезла в складки
– Откуда у тебя, – Тинар даже остановился. Он протянул руку к кукле. – Откуда у тебя Лялька-Одолень?
– Она, Эль, сама мне её отдала. Позже, перед тем как отправиться на Плато фениров. Сказала, не хочет больше причинять боль тем, кто ей дорог. Поэтому освободилась от значимых для неё вещей.
– Не только, – прошептал Тинар. – Не только от вещей.
Он как-то сразу понял всё, что случилось в тот день, когда Эль сказала ему: «Уходи!». События годовой давности упали на него – душно и невыносимо тяжело. Какой он идиот! Почему послушался её тогда? Почему ушёл сразу, как только она сказала «уходи»?
Улия понимающе тронула Тинара за плечо:
– Она такая, Эль. Необычная. Ты разве не знал, что она – латник? Их тех, кто может сшивать неземную материю? Неужели не догадывался?
– Папороти ящуру хырцают, – пробормотал Тинар и уставился ничего не видящими глазами куда-то вдаль, поверх чуть светящегося рога аликорна.
Прошло несколько мгновений, прежде чем он смог взять себя в руки.
– Догадывался, да, – кивнул он. – Только я же её с самого младенчества знал. С тех пор, как она родилась… Вернее, как появилась в грумгороде. Мне тогда три года было, и я помню, как отец привёл меня к Фэнгам. Её маленькие ручки, перемотанные тряпками. Келли сказала, это для того, чтобы она не расцарапала себя. Младенцам часто так делают, сказала Келли. И я просто принял, что вот такая она. Эль. Необычная грумка. И всегда хотел оберегать её. Чувствовал, что обязан. А потом мне сказали, она – дарница. И за ней охотятся два государства. За моей Эль, которой я вытирал сопливый нос. С которой мы съели пуд соли…
– Вы ели соль? – заинтересовалась Улия. – Зачем? Неужели в Таифе совсем плохо с едой? Ох, это паршиво! Мы с Сёмой такие голодные.
– Нет, нет, – Тинар торопливо развязал походный мешок.
Келли положила ему продуктов в дорогу, и кое-что ещё осталось. Он сохранил немного сухофруктов и солонины для Надеи. Протянул кусок вяленого мяса Улии. Сёме, который на запах еды показал чёрный влажный нос из складок плаща, сунул ломоть сушёной тыквы.
– Это просто у нас так говорят, когда хотят подчеркнуть глубину дружбы.
– Не понимаю, – призналась Улия, на ходу отрывая зубами куски от тягучей солонины. – Зачем в дружбе соль…
– У нас всё – соль, – вздохнул Тинар. –
– Да, – кивнула Улия. – Я чувствую.
Она замолчала, ковыряя степную пыль своими чудесными туфельками. Рот был занят едой. Потом, не выдержав напряжённого взгляда Тинара, продолжила:
– За ней, твоей солёной Эль, отправили целый отряд набатов. Откуда-то королева Вин узнала, что Латница перебралась через границу. Видел бы ты идиотские ленты в гривах их лошадей!
Улия засмеялась, и Сёма, который четырьмя лапами обхватил её руку, а двумя держал ломтик тыквы, затрясся и укоризненно мявкнул.
– Прости, – сказала девушка ему. – Так вот, они увезли Эль в поместье графов Лотардов. Они – самые потомственные набаты, и графиня очень близка с королевой Вин.
– А потом ты её видела?
– Эль приходила ко мне через несколько солнц. Её уже усиленно охраняли, но нам удалось немного поболтать. Тогда она передала мне Ляльку-Одолень. И ей… Тинар, Эль старалась не показывать, как ей страшно и одиноко. И я ничем не могла помочь. Это её путь, который только на мгновение прикоснулся к моему, и тут же пошёл в другую сторону.
– Ей было страшно? – Тинару стало плохо той болью, которую испытывала Эль уже так давно.
– В результате она преуспела, – поспешила его успокоить Улия. – Вскоре после этих событий в небе Тумалы появился первый фенир. Вся страна высыпала на улицы, все смотрели, как огненный шар пронёсся над Тумалой, перечёркивая небо красной петлёй. Он появился и над нашим икодовым лесом. Такой праздник! Я тоже видела фенира, но думала в тот момент об Эль, и мне было грустно, а вовсе не радостно…
– Почему? – Тинар сжал кулаки, догадываясь о том, что она ответит.
– Потому что я гадала, какую ценность ей в конце концов пришлось отдать за этот чудесный полёт…
Глава четвёртая. Те, которые – дар небес
Инка встретила Улию и Сёму из рук вон паршиво. Она радостно бросилась навстречу Тинару, но, увидев рядом с ним красивую девушку, резко помрачнела. Едва буркнула своё имя, когда незнакомка с невиданным зверем на руках переступила порог. А затем загремела посудой у жаровни так красноречиво, что Тинар удивился. Тем более там особенно и греметь-то было нечем.
Котелок с корнеплодами Инка метнула на стол с неожиданной силой, и еда чуть не вывалилась из него, а сам котелок чудом задержался на краю. Инка была очень недовольна, и это тут же поняли все, включая булю Надею.
Буля не вставала в последнее время, многократно перештопанный шов на правой ноге совсем не держался на ветхой ткани. Тело расходилось прямо под иголкой, и края прорехи осыпались, не позволяя нитке зацепиться. И как ходить с такой дырой на ноге?
Тем не менее буля почувствовала, что в доме гости, и очень обрадовалась.