Спасение Лоусона

Левис Р. Д.

— Всё… Всё было ложью, — пробормотала она себе под нос, отводя от меня взгляд. Новые слезы покатились из её глаз. — Всё это время я задавалась вопросом, почему была такой особенной для тебя, и это было ответом всё это время.

Я не ответил. Она, наверное, в мыслях разрывала меня на части. Я заслужил это. Хотя Элли, возможно, и понимала почти всё, у неё тоже был свой предел. Это определённо была одна из этих вещей.

— Что было дальше? — спросила она глухим голосом.

— Я работал на него, и я ему очень понравился. Что касается денег, то я узнал, что твоего отца уволили с работы котельщика за несколько месяцев до этого.

Он использовал эти деньги, чтобы помочь вам, пока искал работу. Он надеялся найти такую, чтобы постепенно возвращать деньги боссу, но этого так и не произошло. Найти работу становилось всё труднее.

Элли расплакалась.

Она плакала некоторое время, взывая к своему отцу с каждым вздохом. Ей хотелось, чтобы он был здесь. Ей хотелось, чтобы она с самого начала знала, что произошло. Она желала так много всего, и я ничего не мог поделать, кроме как наблюдать за её желаниями, которым никогда не суждено было сбыться.

Затем она, наконец, успокоилась и уныло посмотрела на меня.

— Тебе было наплевать на меня, не так ли? — тихо произнесла она. — Всё это никогда не было настоящим.

Я медленно покачал головой.

— Не с самого начала. Но я действительно влюбился в тебя, Элли. Я помню, когда это случилось. У меня были кое-какие дела с Боссом, и я отсутствовал весь день и всю ночь. Я устал и был чертовски голоден. Я вернулся в квартиру и обнаружил тебя, ты спала в моей постели, потому что ждала меня восемь часов, хотя я сказал тебе, что буду отсутствовать только три из них. После того, как ты поняла, что я всего лишь грёбаная марионетка, ты повернулась ко мне и уставилась на меня своими нежными глазами, как будто то, что ты видела, было для тебя чем-то ценным. Я никогда не чувствовал, что что-то значу для кого-то. Ты велела мне принять душ, пока готовила что-нибудь поесть, а потом просто обняла меня и гладила по волосам всю ночь. После той ночи всё изменилось. Я не знаю почему, правда. Просто так получилось.

Если она и почувствовала облегчение от этого ответа, то не подала виду. Она просто продолжала смотреть на меня в поиске ответов на моем бесстрастном лице.

— Ты когда-нибудь изменял мне? — спросила она.

Я кивнул.

— С самого начала.

— Даже после того, как ты лишил меня девственности?

Я кивнул и с трудом сглотнул.

— Да.

— Почему ты тогда не отпустил меня? Почему? Почему ты просто не отшвырнул меня в сторону, когда получил ответы на свои вопросы?

— Не знаю.

— Не знаешь?! — внезапно закричала она, вскакивая с кровати. Она мерила шагами спальню, тяжело дыша и проводя обеими руками по волосам. — Как ты мог не знать, Райкер? Как?!

— Я был эгоистичным засранцем, — быстро ответил я. — На это могло быть много причин!

— У тебя столько раз было время просто уйти от меня! Тебе следовало просто уйти от меня, чёрт возьми! — Да, она была права. Я должен был, но не смог.

— Зачем держать меня рядом? — продолжила она. — Я не понимаю! Зачем держать меня рядом, рискуя вызвать какие-то чувства ко мне?

— Я хотел, чтобы меня ждал кто-то вроде тебя, — попытался я объяснить, перебирая в памяти причины, по которым совершал те или иные поступки. — Мне нравилось чувствовать себя нужным. Мне нравилось, что ты зависела от меня! Я… я был под наркотиками, придурком, который хотел спасти тебя!

— Для чего ты пытался почувствовать себя нужным?

— Я не знаю… Наверное, дело было

в том грёбаном ребёнке, на которого я однажды наткнулся? Ты несколько дней следила за этой историей, помнишь? Ты плакала, услышав об этом. Это я нашёл её, практически засунутую гнить под грёбаную кровать!

— Ты?! — Она выглядела испуганной. — Ты… Ты нашёл этого ребёнка?

— Рикардо, чёрт возьми, хотел оставить её!

Её мысли метались в голове, и дыхание участилось, когда она сказала:

— Но они… Её родителей нашли убитыми, Райкер! Это ты сделал?

— Нет, нет, это были не мы. Это был какой-то другой мелкий наркоторговец. Только не мы.

— И какое отношение это имеет ко мне?

— После этого, я думаю… Не знаю, наверное, мне нужно было почувствовать себя нужным, чтобы я мог защитить кого-то ещё! Защищая кого-то, я чувствовал себя спокойнее. — Я выплёскивал всё это, вымещал своё разочарование и всё то, о чём никому не мог рассказать. Я не был уверен, что в моих словах есть хоть какой-то смысл. — Слова сорвались с моих губ сами собой. — Тебе нужен был кто-то, когда ты потеряла своего отца. Думаю, мне нужен был кто-то, когда я понял, насколько хреновой стала моя жизнь, когда меня заставляли делать то, чего я не хотел. И ты просто была там… Я приходил домой, а ты была там, готовая любить меня. Я не мог… Я не мог отказаться от этого. А потом… Потом я просто начал любить тебя в ответ. И тогда я перестал изменять. После этого я никогда не прикасался ни к одной девушке, потому что единственной девушкой, которая меня привлекала, была ты.

Наконец, после всего, что сказал, я поднял взгляд и увидел, что она неподвижно стоит посреди комнаты. Она едва дышала, хотя её губы были приоткрыты, а лицо бледным. Она была ошеломлена.

— Я не мог сказать тебе правду, — тихо добавил я. — Ты бы не захотела меня тогда. Если бы ты знала, почему я преследовал тебя с самого начала, ты бы никогда не захотела меня. Я бы не смог этого вынести. Каждый день я понимал, что должен тебе что-то объяснить. Я видел, как ты оплакивала своего отца по совершенно неправильной причине, и не мог объяснить тебе. Я не мог сказать тебе, что он никогда не решал покончить с жизнью. Если бы ты начала что-то говорить, это сделало бы тебя мишенью для банды, а я не хотел, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Тогда я почувствовал себя таким уязвимым. Я потерял всякий контроль над собой и открылся ей. Это было страшно, но в то же время давало свободу.

Она медленно подошла ко мне, и я увидел, как она протянула руку, прежде чем почувствовал, как она проводит ей по моим волосам. У меня внутри всё оборвалось, когда я обхватил её за талию и прижался лицом к её животу. Я крепко прижал её к себе и тяжело дышал, выпуская весь запас кислорода, который держал в себе, ожидая её реакции. Я держал её, желая, чтобы всё не рухнуло. Желая… Желая всего, как и она, и зная, что это никогда не сбудется.

— Я понимаю, — прошептала она, подавляя рыдание. — Я понимаю, Райкер. Ты никогда не был плохим. Плохое просто впиталось в тебя.

Я закрыл глаза от её слов.

Это просто слова, Райкер. Это неправда. Они не сотрут из памяти шесть лет злодеяний.

— Спасибо, что рассказал мне всё, что мне нужно было знать, — продолжила она. — Я всегда думала, что ты сам пошёл на банду. Я не знала, что они заставили тебя работать. Я никогда не думала, что ты был таким невинным.