Спасения не будет
Шрифт:
— В выражении которых вы весьма несдержанны. Будьте добры сократить вашу мысль до двух слов, — сказал Шампус, оставаясь абсолютно равнодушным к терзаниям молодой невесты.
— Мне дороги мои люди! Я не позволю убивать своих… друзей! — выплюнула Лика не колеблясь.
— Повинуясь своим эмоциям, вы упустили из виду главное, — ответил Шампус спокойно. Уголки его губ дрогнули в улыбке. — Если бы в мои планы входило убийство, ваш… друг был бы уже мертв.
— Тогда зачем мучить его?
— Вы правы, я действительно не испытываю к своим женщинам ни любви, ни жалости, однако для меня
— Что это значит?
— Я послал водников опустошить резерв Сайроса. Он же отправил их на больничную койку. Пришлось вмешаться и объяснить молодому магу, что во дворце он сможет остаться лишь при одном условии — я лично буду контролировать его силу. Если вы обернетесь, то вашему взору станут доступны рисунки, которые проступили на теле Сайроса. Они позволят мне наблюдать за наполнением его универсума, а также контролировать потоки энергии, в случае выброса которой, я смогу уберечь от бесславной кончины не только вас, но и своих подданных. Это всего лишь мера предосторожности.
Король произвел на меня глубокое впечатление. БегГар Шампус был не только могущественным магом, мудрым правителем, но и, как оказалось, сохранил человечность. Признаться, этого я от него никак не ожидала. Шампусу ничего не стоило отделаться от Сайроса, он мог позорно выгнать его из дворца или еще хуже, убить, но он с уважением отнесся к выбору своей невесты. Король, наделенный великой властью, не только позволил человеку с темной репутацией, клеймом лежащей на роду Севере, остаться при дворе, но и лично обеспокоился тем, чтобы смертоносная сила огня не вышла из-под контроля и не натворила бед. Другой стороной медали стало опустошение универсума, которое на время дезориентировало Сайроса, но… покой и хороший сон вернут нашего дознавателя в строй.
Вдобавок ко всему, на плохое к себе отношение Шампус отреагировал со сдержанностью, вызывающей уважение и восхищение.
— А сейчас, моя дорогая, я вынужден оставить вас. Отсутствие скипетра делает опасным ваше пребывание рядом со мной.
Когда Шампус ушел, Ликерия не стала идти на конфронтацию с Орианом, что наблюдал за происходящим со стороны, и позволила ему отвести дознавателя к придворному лекарю. Выбрала партнершу в спарринге — ей оказалась девушка, которая отличалась физической силой, искусно владела оружием и называлась мужским именем Олим. Глядя на суровое мужественное лицо Олим, я подумала, что Ликерия явно переоценила свои силы, но дочери командора требовалось скинуть напряжение, а Олим с ее духом борца как никто подходила для этого.
Зная любовь Ликерии к тренировкам (именно с тренировок она начинала каждое свое утро, и не важно, останавливались мы на ночлег в дорогих гостиницах или под открытым небом), у нас было время, чтобы вернуться во дворец и насладиться завтраком.
Румяные пироги, мягкий сыр, засахаренные фрукты, тающее во рту печенье и шоколад, — все это на огромных подносах Мелитина разместила в моих покоях. Отодвинув корзину с не пахнущими цветами, я удобно расположилась на широком диванчике и жестом пригласила Мели присоединиться к трапезе. Подгадав момент, я сделала восхищенное лицо и принялась делиться впечатлениями от первой встречи
Выслушав меня, Мелитина отложила кусочек медового пирога:
— БегГар Шампус дал себе слово не наказывать ни одну из своих жен больше, чем они уже наказаны, — голос ее завораживал простодушной нежностью. — Однако это не означает, что великий и могучий будет потакать капризам своих избранниц. Дерзость, вызывающее поведение и неповиновение всегда порицались королем. И лучше бы госпоже Ликерии не злить мага, обладающего великой силой.
— Будут последствия?
— И весьма печальные…
— Он ее убьет?
— Что вы, нет! — изумленно воскликнула Мели.
— Что тогда?
— Великий и могучий не станет дожидаться свадьбы, — вздрогнув, прошептала она.
Я внимательнее присмотрелась к своей помощнице. Отодвинув от себя бокал, она мотнула головой, словно отгоняя горькое непрошеное воспоминание. Нежный румянец на щеках стал белее снега, мягкие черты лица заострились, а красивые тигриные глаза вмиг потухли. Это навело меня на нехорошие мысли.
Я так и не решилась спросить то, что меня действительно интересовало. Посчитала, что мой вопрос вызовет подозрение, а излишняя любознательность оттолкнет общительную, но не глупую служанку.
— Вкуснее лакомства я в жизни не пробовала! М-м-м, — промурлыкала я, положив ложку шоколадной массы в рот. — У ваших поваров несомненный талант!
— Попробуйте печенье. Оно невероятно вкусное и просто тает во рту, — оживилась Мелитина и подала мне усыпанную маком сладость.
Мели мне нравилась, хотя и казалась излишне эмоциональной. Немногим ранее на ее выразительном лице я читала грусть, а сейчас Мели находилась в радостном расположении духа. Она поднесла руку к корзине с цветами и любовно пробежалась пальчиками по упругим алым бутонам роз. Аккуратно извлекла один цветок, коснулась лепестками губ и глубоко вдохнула.
— Я помню, как могут благоухать розы. Помню этот нежный влекущий аромат…
— Я тоже. Вот только эти розы ничем не пахнут. Заклинание, развеивающее запах, — тут же догадалась я.
— И не одно. Они развешаны по всему дворцу, кроме кухни, конечно.
— И этому есть объяснение?
— Я спрошу у Иоаланты. Помимо легенд она много чего интересного знает.
— Спроси, — я растянула губы в вежливой улыбке.
Весь день Лика не находила себе места. Оставив своих девушек в изумрудной зале, она набрала фруктов и закрылась в дальней комнате, предпочитая завтракать в одиночестве. Спустя четверть часа она уже заявила, что хочет осмотреть дворец.
Угрюмой статуей Ликерия застыла на пороге библиотеки. Я же скользила восхищенным взглядом по тонущим во мраке резным стеллажам, на которых дремали ветхие посланники прошлого. Как же мне хотелось погрузиться в дух старины, забыв про время; пройти по рядам, читая тесненные на сафьяновых корешках названия книг, встав на носочки потянуться к одной из них, в трепетном волнении смахнуть легкий налет пыли и, затаив дыхание войти в царство, по слову открывающее мне свои тайны. Увы, сегодня был не мой день.