Спасибо за огонек
Шрифт:
— А я училась в монастыре, у доминиканских монахинь.
— Вот, извольте. Результат каков? Ты личность, ты девушка незаурядная.
— Спасибо, Берутти.
— Я это тебе говорю не как комплимент, а просто в подтверждение своего тезиса. Вот что мне нравится в этой стране — здесь во всем бог.
В обучении, в Конституции, в расовой дискриминации, в вооруженных силах. Соединенные Штаты — страна насквозь религиозная. Мы же, напротив, страна насквозь светская. Потому мы разрознены. Бог объединяет, светский дух разделяет.
Ножка Мирты, как бы нечаянно, придвигается
— Я не требую, чтобы человек перестал грешить. Errare humanum est [30] . Заблуждение, грех заложены в самом естестве человека.
— Ты имеешь в виду первородный грех?
30
Человеку свойственно ошибаться (лат.).
— Вот именно, ты меня поняла. Но я считаю, есть большая разница в том, грешить ли без чувства вины, почти с радостью, как это делает атеист, и грешить, как это можем делать ты и я, благочестиво сознавая себя грешным перед богом.
— Больше тебе скажу: мне кажется, чувство вины придает греху особую прелесть.
Берутти отодвигает на два сантиметра свою туфлю номер сорок два, и ножка Мирты немедленно возобновляет контакт. Теперь уже не сомневаясь, он уверенно вскидывает голову, поправляет одной рукой немного растрепавшиеся волосы и заключает свою мысль:
— Совершенно точно, особую прелесть. Каким скучным должен быть грех для атеиста. Творишь греховное дело, и никто с тебя не спросит отчета.
— Ужасно. Как подумаю — сердце сжимается.
— Поэтому великие произведения искусства всегда создавались на тему греха.
— Это, по сути, означает, что они создавались на тему бога.
— Ну ясно, ведь без бога греха не существует. И они создавались на тему греха потому, что грех запретен и влечет за собой кару, и в этом его эстетичность: конфликт между запретом и виной. Вернее, искусство — это искра, вспыхивающая от столкновения запрета и кары.
— Изящно сказано.
— В самом деле? А ведь это пришло мне в голову только сейчас, когда с тобой разговаривал.
— Нет, ты замечательный человек, — говорит Мирта, меж тем как ее лодыжка в нейлоновом чулке ощущает тепло другой лодыжки под синтетической тканью брюк.
Ларральде пожимает плечами. В действительности его не очень-то интересует барски ограниченное рассуждение Софии Мелогно. И даже физически она его не привлекает. Но София задалась целью его поучать.
— Не заставляйте меня усомниться в вашем здравом рассудке, Ларральде. Разве что вы меня морочите. Ну скажите, где больше свободы, чем здесь? Ну же, ну, хоть одно местечко назовите, больше не прошу.
— Например, в джунглях Амазонки. И заметьте любопытную вещь: там нет представительной демократии.
— Вот я и говорю: вы меня морочите. Как положено настоящему журналисту. Это единственное, что вы умеете делать: морочить.
— Отнюдь нет, сеньорита, мы умеем и другое.
— Когда вы перестанете называть меня сеньоритой?
— Простите, я думал, вы не замужем.
— Ну конечно не замужем, глупенький. Но меня зовут София. А дома называют Детка.
— Ах
— И что вы будете рассказывать обо всем, что видите?
— Ну, пожалуй, я вижу не все.
— А почему же?
— Потому что это невозможно, Детка. Говоря по-газетному, надо те Соединенные Штаты, которые мы видим, подогнать к Соединенным Штатам, появляющимся в Монтевидео в голливудских фильмах. Зачем писать о Литл-Рок [31] , если можно писать о Биверли-Хилз [32] ? Если я расскажу, что в Сан-Франциско один поэт-битник выбросился с четвертого этажа лишь потому, что для него был невыносим American Way of Life [33] , и не погиб, так что American Way of Life остался невредим, а обе ноги поэта переломаны, — если я об этом расскажу, в газете будут недовольны, и секретарь редакции пошлет мне по телеграфу строгую нахлобучку с рекомендацией Не-Давать-Пищи-Для-Хищных-Зверей. Так что лучше уж я буду писать о достоинствах электронного мозга. Это им нравится. Идеал наших министров финансов, наших футбольных тренеров и наших главарей контрабанды — это электронный мозг. Точнейшие расчеты, никаких импровизаций, минимум участия человека и, главное, нечто такое, на что можно положиться. А вам нравится электронный мозг? Во многих слаборазвитых странах-между прочим, и в Уругвае — еще пользуются невыгодным и примитивным заменителем. Я имею в виду гороскоп. Но могу вас заверить, что электронный мозг заслуживает большего доверия. Как раз это и является тезисом моей ближайшей статьи. За сообщение новинки с вас причитается.
31
Литл-Рок — административный центр штата Арканзас, оказавшийся в сентябре 1957 г. в центре внимания мировой общественности, когда там начались беспорядки из-за противодействия расистов совместному обучению негритянских детей с белыми.
32
Биверли-Хилз — район Лос-Анджелеса, представляющий самостоятельную административную единицу; резиденция голливудских кинознаменитостей.
33
Американский образ жизни (англ.).
— Вы немного пьяны, Ларральде, правда ведь? Можно узнать, для какой газеты вы пишете?
— Для «Ла Расон». Но не ищите там инициалов А. Л. Мои статьи обычно появляются без подписи или под псевдонимом Аладино.
— Скажите, пожалуйста, сеньор Аладино, какой ваш знак зодиака?
— Дева, к вашим услугам.
— Дева? Характер импульсивный, чувствительный, скрытный, деятельный, ум логический, практическая смекалка, преданность, верность. А также склонность к быстрому переутомлению.
— Великое надувательство. Но вы эрудит. По крайней мере что до переутомления, вы угадали. Как бы то ни было, предупреждаю, что я предложу электронному мозгу проверить эту приятную и лестную личную характеристику.
Ларральде решительно берет бутылку.
— А теперь выпейте еще рюмочку. Чтоб десерт смочить, Детка.
Звонит телефон, но глухо и как бы вдалеке, потому что на одном конце стола в ответ на шутку Агилара ритмично трясется брюхо Бальестероса, в центре Габриэла Дупетит громко возглашает: «Клянусь тебе, мне здесь стыдно быть уругвайкой», а на другом конце Окампо и Анхелика Франко, найдя еще одну точку соприкосновения, поют дуэтом «Сердце, не обманись». Так что, пока в зал не вошел Хосе и не попросил помолчать, все развлекаются как могут.