Спасите, мафия!
Шрифт:
— Ну, вы же из мира Мейфу только, — пробормотала я.
— Да всё нормально, — усмехнулся мечник.
— Тогда помоги, если можешь, — обрадовалась я и вручила ему рыбу.
Ямамото прорулил к раковине, тиснул нож и начал строгать ее на ровные, аккуратные кусочки. Загляденье прям! Но заглядываться мне было некогда. Я поставила вариться рис и хотела было начать тушить овощи, как вдруг Скуало подошел к плите и, подняв крышку кастрюли, заорал:
— Врой! Какого черта ты скрываешь это, мусор?!
— Это ж борщ, — опешила я. — А Вы итальянец…
— Я голодный итальянец! — отмахнулся Суперби. — И мне начхать, чем ты меня накормишь,
— Тогда садитесь, сейчас всё будет, — окончательно попрощавшись со здравым смыслом, пробормотала я.
Скуало, распинаясь на тему несовершенства мира и несправедливости бытия в принципе, уселся на стул и, убрав меч в рукав, облокотился о столешницу. Пепельные волосы рассыпались по плечам, являя миру то самое пресловутое восьмое чудо света в виде волос ниже пятой точки, которые никогда не путаются и всегда лежат идеально. Я налила ему тарелку борща, поставила на стол, выдала борщезачерпывательное орудие, оно же ложка обыкновенная, металлическая, банку сметаны и три куска черного хлеба.
— Зачем? — озадачилась Акула Варии, глядя на сметану.
— В борщ кинуть, — еще больше озадачилась я. Для чего ж еще-то? Или он в жизни не добавлял ничего в супы?
— Обойдусь, — поморщился он и, наконец, занял рупор в виде рта едой, а не воплями. Ура, мои уши могут жить спокойно! Минут десять…
— Кто-нибудь еще будет борщ? — безнадежно спросила я, но в ответ получила лишь отрицательные покачивания двух голов — Савады и Сасагавы. Хаято меня ответом не удостоил, а Ямамото пожал плечами, кивнув на рыбу.
Я начала строгать овощи, а Такеши, виртуозно разделав рыбу, решил сделать суши, а не сашими, и, дождавшись, когда сварится рис, приступил к процессу. Вскоре я таки потушила овощи, а в духовке запекалась курица, и проблема обеда была почти решена. Обхомячившийся борща Суперби, откинувшийся на спинку стула, почему-то молчал и сосредоточенно хмурился — видать, думу думал… Хаято дымил цыбулькой у окна, а Рёхей что-то вещал Саваде, стоя у дверного проема и отчаянно жестикулируя. Я не прислушивалась, но боксер был громкоговорителем не хуже Скуало, ну, разве что немного не дотягивал, а потому я прекрасно слышала, о чем шла речь — о том, как им выполнить договор, и что может выпасть в качестве его условий. Предположения Сасагава выдвигал самые невероятные, и иногда мне откровенно хотелось заржать, что, кстати, и делал Ямамото, а Гокудера язвительно бросал: «Газоноголовый!» Тсуна же слушал Рёхея спокойно и сосредоточенно, и я подумала, что за пять лет он всё же изменился: принял-таки роль босса и смирился с ней, а теперь всеми силами пытается «соответствовать» и потому воспринимает всерьез любой бред от своих подчиненных. Раньше бы он заорал: «Я тут ни при чем! Почему так получилось?» — и окунулся бы в самобичевание, а потом укуренно начал бы искать способ всех спасти, а вот сейчас он являл собой чудо рассудительности и внимал откровениям Рёхея, явно тщательно обдумывая всё им сказанное.
Наконец курица пропеклась, овощи потушились, суши были водружены на стол, а в духовку отправились меренги — печенюшки из взбитого с сахаром белка. Хотя кого кормить было не ясно: остальные так и не вернулись.
— Спасибо, Ямамото-сан! — облегченно вздохнув, сказала я. — Что бы я без тебя делала?
— Обращайся, когда захочешь приготовить суши, — кивнул он и уселся справа от Суперби, то есть у левой стеночки. Хаято сел напротив него, а рядом с ним приземлились оставшиеся два мафиози:
— Приятного аппетита, — объявила я и получила аж три ответа — от Тсуны, Рёхея и Ямамото:
— Итадакимас!
Два мрачных типа промолчали. Впрочем, Скуало можно простить: он уже набивал рот овощами. Травоядное, блин. Рыба-травоядное! Дожила… Кстати, а где носит «хищника» сего зоопарка? И остальных представителей семейства мафиозных… Главное, чтоб никому не навредили. Хотя если с Ленкой встретятся…
— Катерина? Это что за нашествие татаро-монгол? — послышался тихий высокий голос за моей спиной, и я вжала голову в плечи. Ой, мама. Явилась — не запылилась…
— Лен, тут всё непросто… — пробормотала я и протянула сеструхе филькину грамоту за авторством шинигами. — Отец говорил, что наследники тех, кто ему участок продал, имеют право здесь гостить, помнишь?
— Да, — нахмурилась Лена, облаченная в такой же джинсовый комбинезон, что и у меня, только черный, а не синий, и черную же футболку с красным пятном в районе сердца а-ля «меня застрелили, дайте помереть».
— Это наследники. Хотя не все.
Лена нахмурилась еще больше и вчиталась в текст липовой бумажки, правда бросила сие гиблое дело еще на середине.
— Н-да, — многозначительно, что… — И сколько нахлебников еще явилось? И почему мы обязаны их содержать? Еду пусть покупают на свои кровные и сами готовят — нечего на нашей шее сидеть. Мы им не няньки и не дойные коровы. И вообще, «на территории участка» не значит «на территории дома» — пусть спят под открытым небом, пока почки не отмерзнут.
— Там есть пункт о «полном содержании», — пожала плечами я, а Лена, дочитав до него, возвела глаза к небу, вернее, к потолку, и вопросила:
— Если бить, то со всей силы, да? Чтоб мозги по асфальту растеклись, а кости — в кашу, и не встать. Удары судьбы неизбежны, но сколько же можно трупы избивать? Оставьте наши бренные останки покоиться с миром в помойной куче жизни!
Ну началось… А хотя нет, закончилось! Ленка вручила мне документ, вернее, прилепяшила его мне на грудь, и пошла за стол. Хорошо хоть, я успела бумаженцию поймать… Усевшись у окна напротив моего стула (видать, подальше от парней держаться старается, хотя шучу — это ее законное место), она нагрузила себе суши и приступила к поеданию плодов воспитания и трудовой деятельности Ямамото Такеши.
— Н-да, — а вот теперь слов нет у меня. Имена парней Ленка знать даже не захочет и всячески будет их избегать, а вот ее представить надо бы. — Это моя сестра, Лена. Она гот.
Всё, мавр сделал свое дело, мавр может уходить. Вернее, начинать жевать овощи.
— Я Ямамото, — улыбнулся мечник.
— А я Савада Тсунаёши, — представился скоромный босс мафии.
Ответа, ясен фиг, не последовало: Ленка меланхолично игнорила окружающий мир, и я, поморщившись, сказала:
— Ребят, не обращайте внимания, она всегда такая.
— Ничего, — растеряно пробормотал Тсуна, а Такеши пожал плечами, заявив:
— Да не страшно. Хибари такой же.
Неее, Хибари-сан хуже… Он закамикоросить может. Ленка же — существо относительно мирное. Пока ее не доведут…