Спасите меня, Кацураги-сан! Том 3
Шрифт:
— Вижу, вы уже втянулись в «игру»? — усмехнулась Ая. — Будьте аккуратны, Кацураги-сан. Хоть вы и не работаете в самом небоскрёбе «Ямамото-Фарм», но руки некоторых его сотрудников могут дотянуться и до клиники.
— И даже дальше, — кивнул я. — Спасибо за предупреждение, Акита-сан. Хорошего вам дня. Буду ждать от вас сообщения.
Как только я вошёл в клинику, моё настроение резко переменилось. Ситуация с Канамори Ринтаро тут же отошла куда-то на задний план. Я на работе, а значит, пора лечить людей. Остальное
— Доброе утро, Кацураги-сан! — поприветствовала меня Огава Хана. — Вы не забыли, что нам нужно оформлять заявку на препараты?
— Доброе утро, Огава-сан, — усмехнулся я. — Забудешь тут с вами. Вы — прямо-таки мой ходячий календарь. Всегда напоминаете, что и в какие сроки нужно сделать.
— Ну вот, приехали, Кацураги-сан, — обиделась Огава. — Между прочим, это говорит о том, что у вас — самая лучшая медсестра!
— А я разве жалуюсь? — улыбнулся я, надевая халат. — Зовите первого пациента. Начнём.
День предстоял нелёгкий. Сразу после приёма нужно было готовиться к выезду в небоскрёб. Диспансеризация продлится не менее трёх часов. Домой я смогу вернуться уже поздним вечером. Хотя, если подумать, когда это у меня был лёгкий день?
В середине приёма, чуть ли не с боем, ко мне вошёл мужчина. По какой-то причине люди не хотели его пускать, хоть и он и был записан ко мне на приём.
Ага…Нулевой талон. Такие номерки выдаёт регистратура, если записи к врачу больше нет, но ситуация не требует отлагательств.
— Кацураги-сан! — вслед за мужчиной заглянул другой пациент. — Этот гражданин прошёл без очереди.
— У меня нулевой талон! — огрызнулся тот и сурово посмотрел на меня, видимо, ожидая, что я самостоятельно рассужу эту ситуацию.
— Кацураги-сан, вас к телефону, — встряла в разговор Огава Хана и протянула мне свой мобильный телефон. — С вами хочет поговорить заведующая регистратурой.
Да что ж это за бардак начался!
— Прошу подождать пару минут, сейчас разберёмся, — обратился я к пациентам и приложил к уху мобильник своей медсестры. — Да, Сакамото-сан, в чём дело?
— Кацураги-сан, — обратилась ко мне заведующая. — У нас тут сложная ситуация. До вас должен был добраться Хаикава Эйджи. Мы записали его нулевым талоном.
— Он уже здесь, Сакамото-сан, — ответил я. — А в чём, собственно, срочность?
— Кацураги-сан, — шёпотом продолжила Сакамото Фумико. — Хаикава-сан — очень скандальный пациент. Это уже не первый инцидент. Если мы не записываем его так, как он хочет — он сразу же звонит на горячую линию в министерство здравоохранения.
— И что с того? — нахмурился я. — В министерстве что, не могут понять кто прав, а кто виноват?
— Возмутительно, — буркнул Хаикава, поняв контекст разговора.
— Могут, Кацураги-сан, но это лишние трудности для Эитиро Кагами. Независимо от того, согласится министерство с мнением Хаикавы Эйджи или нет — отписываться
Ага, правильнее будет сказать — перекинет головную боль со всех на меня.
— Хорошо, Сакамото-сан, я приму его, — согласился я. — Но убедительная просьба — впредь такие случаи обсуждать со мной до того, как человек уже будет записан.
— Спасибо, Кацураги-сан, я поняла вас, — ответила Сакамото Фумико и положила трубку.
— Нет, это безобразие какое-то! — опять раскричался Хаикава. — Здесь отказывают человеку в помощи! Вы что, Кацураги-сан, лично определяете, кому помогать, а кому нет?
— Ваши жалобы, — громко и твёрдо произнёс я.
Нянькаться с этим дебоширом я не собирался. Со мной у него такой номер не пройдёт. Если уж попал ко мне на приём — ладно, проконсультирую без каких-либо проблем. Но командовать и упрекать меня никому не позволю. В этом кабинете главный — я.
— Жалобы будут, — кивнул Хаикава. — Можете не сомневаться.
О как! Это он намекает, что в любом случае нажалуется на меня в министерство. Неплохо-неплохо. Мужик знает, как себя развлечь.
— Я слушаю вас, Хаикава-сан, — повторил я, скрестив руки на груди.
Хаикава Эйджи полагал, что ему получится вывести меня из себя и спровоцировать на скандал. Но, чтобы я затеял ссору с пациентом, ему придётся приставить мне дуло к голове. И то не факт, что получится. Деонтологию я хорошо помню. Правильное отношение к пациенту и к коллегам — это святое. Жаль только, что не все помнят эту науку.
— Печень у меня болит! — заявил, наконец, Хаикава и вновь замолчал.
— Что конкретно болит — я ещё разберусь, — уверил его я. — Опишите характер болей. Острая или тупая? Где появляется и куда отдаёт?
— Да вы опрашиваете прямо по учебнику, Кацураги-сан, — усмехнулся Хаикава. — Он у вас на компьютере, случайно, не открыт?
— Время консультации ограничено, — предупредил его я. — Давайте перейдём к конструктивной беседе и не будем задерживать очередь. За вами ещё очень много людей.
— Как это — ограничено?! — возмутился Хаикава Эйджи. — Я плачу вам деньги!
— Деньги мне платит государство, Хаикава-сан, — произнёс я, попутно включая «анализ». — Поднимите рубашку, мне нужно осмотреть ваш живот.
Хаикава, что-то ворча себе под нос, расстегнул пуговицы и скинул с себя рубашку. Я внимательно осмотрел его брюшную полость с помощью «анализа» и пришёл в ужас.
Если этот человек действительно часто посещает врачей, удивительно, что ещё никто не рассказал ему о причинах, по которым у него болит печень. Судя по тому, что я вижу, изменения в организме произошли уже очень давно. И с каждым днём состояние будет становиться всё хуже и хуже.