Спаситель Петрограда
Шрифт:
– А что, со мной все бокалами чокаться будут?
– Нет.
– Только избранные? Шишки какие-нибудь?
Комарик пристально посмотрел на подшефного.
– Думаешь, заказчик сам захочет тебя убрать?
– Ну, ты же у меня женщина понятливая!
– хохотнул Юран.
– Черта с два!
– ответил, немного подумав, ротмистр.
– Этот тип тебя и на дух не переносит. В смысле - царя. А пить с тобой будут только монархисты, они вообще за реставрацию монархии как таковой... Черт.
В голове Комарика сложилась версия настолько
– Возницкий, как тебе это удается?
– Комарик уже не скрывал своего восхищения кентавром. Недаром ведь в нем царская кровь циркулирует.
– Что?
– не понял Юран.
– Как тебе удается, ничего не говоря, все сказать?
Юран заржал и признался:
– А я ничего и не хотел говорить, ты и сам все знаешь. Просто ты свой мужик, рубишь поляну. Не то что этот... земля ему пухом... Ты бы и сам придумал, как аэроплан увезти.
Комарик не понял, при чем тут аэроплан, но нехитрый комплимент согрел ротмистра, пожалуй, больше, чем это могла бы сделать награда по службе.
– Спасибо, Юра!
– Витя надел шапку.
– Если все закончится хорошо, мы еще напьемся.
– Не, - замотал головой кузнец, - я тебя лучше в "Сайгон" свожу, оттянемся по полной.
– Заметано.
Они ударили по рукам и расстались до завтрашнего утра.
Оперативники Егоров и Кантария до недавнего времени работали под началом поручика Голицына и прекрасно знали, за что он подвергся дисциплинарному взысканию, но об отставке знать не могли, так как в конторе не появлялись с позавчерашнего дня. И они явно не ожидали увидеть его в районе операции.
– А этот что здесь делает?
– Егоров оттопырил нижнюю губу и сделался похож на удивленного карпа, если, конечно, карпы умеют удивляться.
– Кто?
– Сидевший за рулем Кантария проследил взгляд напарника.
– Ух ты, Голый! Его что, уже выпустили?
Голицын неторопливо переходил улицу и двигался в сторону штаб-квартиры "Свободной России". Конечно, рядом располагались еще и кафе, и банк, и Мантерская по ремонту сотовых телефонов, и поручик мог свернуть куда угодно, но оперативники не верили, что человек из их ведомства может оказаться здесь случайно
– Скажи, ты сейчас о том же думаешь, о чем и я?
– Егоров напряженно следил за бывшим шефом.
– Я даже не думаю, я вижу. Он идет к Распутину.
– Вот так, без звонка?
– Не знаю.
– Рука Кантарии легла на дверную ручку.
– Мог же он и курьера послать... Черт, все-таки в "Жазиль"
Поручик действительно скрылся в дверях кафе "Белокурая Жазиль", не дойдя до "Свободной России" каких-то полсотни шагов. Тем не менее Егоров вышел из машины.
– А если на связь выйдут?
– спросил Кантария.
– Дай сюда рацию!
– Егоров сел обратно в машину.
Динамик в машине оживился:
– "Земля" слушает.
– Я - "Луноход-один", - сообщил Егоров.
– В поле наблюдения подозрительный объект.
– Действия объекта?
– Пока никаких, однако не исключено дистанционное воздействие на "Луну".
– Продолжать наблюдение. Подкрепление будет через десять минут.
– Есть!
– подтвердил Егоров приказ.
Кантария пожал плечами: мол, ждать так ждать, не впервой. Егоров достал из кармана мятный леденец, закинул в рот и сердито захрустел.
Прошло пять минут. Кафе покинули парень с девчонкой, толстый господин в широкополой шляпе и плаще до пят помог выйти своей даме роста прямо-таки гренадерского и попытался поймать для нее такси. Дама попыталась поцеловать господина, тот отмахнулся и с выражением крайней досады удалился прочь. Дама постояла еще немного, ожидая, очевидно, что мужчина вернется, потом тоже махнула рукой и, спотыкаясь, побрела в противоположную сторону.
– Во дает!
– Кантария плюнул с досады.
– Ты чего?
– Баб пьяных не люблю.
– А что смотришь тогда?
– хмыкнул Егоров.
– На работе потому что!
– огрызнулся Кантария, потом округлил глаза и выскочил из машины.
Егоров только рот открыл, когда увидел, что напарник торпедой несется к пьяной дамочке, и тут до него дошло, что дамочка спотыкается не потому, что слегка перебрала, а по причине неумения ходить на каблуках. Создавалось впечатление, будто элегантные сапожки на шпильках жмут ноги богатырски сложенной женщине.
– Да это мужик!
– заорал Егоров и прыгнул на место водителя.
Кантария вовремя понял, что баба - не баба вовсе, а переодетый поручик Голицын, и бросился на перехват. Голицыну до входа в "Свободную Россию" оставалось пятьдесят шагов, а Кантарии до поручика - полста метров и двадцать из них - через проезжую часть. Оперативник ринулся напролом, не обращая внимания на негустой, в общем-то, поток транспорта.
Автомобилисты реагировали на внезапно появившегося посреди дороги мужика вполне адекватно: гудели клаксонами, выглядывали из окон и кляли самыми последними словами. Голицын не мог не услышать шума за своей спиной и оглянулся. Увидев стремительно приближающуюся фигуру, он понял, что его все-таки выследили и валять дурочку не имеет смысла, теперь все решают скорость и маневр. Поручик скинул страшно жмущие сапожки и припустил по тротуару босиком: он только что позвонил из туалета Распутину и попросил, чтобы охранник на входе впустил атлетически сложенную женщину без пропуска.