Спаситель Птолемей

Гульчук Неля Алексеевна

– Да.

– В таком случае я ухожу. Но запомни, я буду бороться с ней.

Она повернулась к нему спиной и стремительно удалилась.

Птолемей не остановил её.

Глава третья

Противоборствующие силы

Разговор Антипатра с Кассандром. Смерть Антипатра. Полиперхонт становится регентом. Сыновья Антипатра. Бегство Кассандра из Пеллы. Рождение Птолемея Керавна. Разговор Эвридики с Кассандром.

Могучий

организм Антипатра сломался неожиданно, но сыновья не теряли надежды, что отец поборет внезапный недуг. Вызванный срочно знаменитый египетский лекарь объявил братьям, которые через несколько месяцев готовились отпраздновать восьмидесятилетие отца, что надежды на выздоровление нет, – изношенное войнами и дворцовыми интригами сердце продержится в еще недавно сильном организме не более трех дней.

Старика подкосил очередной скандал с Олимпиадой, которая демонстративно, чтобы досадить ненавистному регенту, покинула Пеллу, что вызвало недовольство македонян, приверженцев царского дома.

Кассандр подозревал, что здесь не обошлось без вмешательства Полиперхонта, который часто поздними вечерами наведывался к царице, о чем доносил Кассандру верный Главкий, призванный наблюдать за дворцом царственной фурии. Но старый Антипатр не желал слышать ничего дурного о своем преемнике.

Старший сын до последнего дня надеялся, что отец изменит свое решение и регентом вместо себя предложит македонянам его, Кассандра, а не Полиперхонта. Последний разговор с отцом несколько дней назад окончательно разрушил все надежды Кассандра.

Они разговаривали в обширном перистиле при ярком свете луны. Кассандр обратил внимание, что отец был очень бледен и его обычно порывистые, уверенные движения были несколько скованны.

Антипатр начал разговор первым, как бы оправдываясь перед старшим, любимым сыном.

– Пойми, Кассандр, сейчас еще не настало твое время. Олимпиада упорно распространяет слухи, что ты и Иолла повинны в смерти царя. Здесь, в Македонии, должны успокоиться, забыть об этом. Войско, с которым Полиперхонт участвовал во многих сражениях при Александре, в данный момент против тебя, а от решения войска зависит всё. Сейчас именно Полиперхонт пользуется большой любовью в македонских войсках и землях. Научись ждать.

Кассандр вскочил со скамьи, выплеснул на одном дыхании всё наболевшее, будоражащее его душу.

– А ты, отец, пойми, что с приходом к власти в государстве Полиперхонта будет начато гонение на весь наш род, и то, что было достигнуто тобой с таким трудом, разрушится в одночасье. Полиперхонт будет отстаивать интересы царского дома. Как ты можешь рекомендовать его регентом, ведь он – сторонник твоего злейшего врага Олимпиады?..

Антипатр жестом приказал сыну сесть и постарался убедить его в правильности своего решения, которое далось ему с большим трудом.

– Да, я никогда не любил и не поддерживал Олимпиаду,

но я никогда бы не смог причинить ей вреда. Она – царица, жена Филиппа и мать Александра!.. И ты не должен забывать об этом. Я не хочу, чтобы ты стал палачом царского рода.

Кассандр нахмурился, на его лбу обозначилась упрямая складка. С нескрываемым раздражением он произнес.

– Отец, ты собираешься всё повернуть вспять, не думая совершенно о будущем. Полиперхонт слишком стар, чтобы наладить дела в государстве. Ему скоро семьдесят!.. Да и недалек он, слишком слабый политик, чтобы управлять огромным государством. Ему и Македония не по плечу.

По выражению лица Антипатра Кассандр видел, что отец глубоко переживает каждое сказанное слово. Антипатр поднял глаза на разгневанного, измученного обидой сына и, глубоко вздохнув, мягко, по-отцовски нежно посоветовал.

– Всему свое время. Главное, не торопись. У тебя впереди много времени. Ты молод, и сможешь прийти к власти сам, доказав чего ты достоин делом. Совсем скоро Полиперхонт докажет свою несостоятельность как регент, – и тебя поддержат гарнизоны в Греции и олигархи, многие из которых мои, а значит и твои сторонники. Главное, дождись удобного, своего момента.

И вот теперь отец умирал, а сын сидел на той же скамье в перистиле, освещенном последними лучами заходящего солнца, а напротив него вместо отца сидел ненавистный Полиперхонт, который неотлучно находился при умирающем, несмотря на косые взгляды его сыновей.

Полиперхонт молчал, настороженно, изредка поглядывал на братьев, отчетливо сознавая, что они не скажут ему ни слова, даже если молчать придется до утра, поэтому решил заговорить первым, не без внутренней борьбы.

– В такие минуты, как теперь, надо подумать о будущем, – эти слова были обращены к Кассандру.

Кассандр скользнул взглядом по постылому лицу, с трудом скрывая ненависть, ничего не ответил, про себя подумал. «Напрасно ты надеешься, что я ограничусь хилиархией и стану под твое начало, жалкий старик. Я намного хитрее, умнее и образованнее тебя. Верховная должность в государстве будет моей, чего бы мне это ни стоило. Я найду достаточно всесильных приверженцев и с ними к делу уничтожения Полиперхонта приступлю незамедлительно. Я нанесу тебе удар, подлый старик, не в Македонии, а извне.»

В этот момент Кассандр имел вид человека вдруг разочаровавшегося во всем. Бросая злобные взгляды на Полиперхонта, он продолжал убеждать себя.

«Есть еще время. Есть еще время. И надо не упустить его. Всё это отец совершил в старческом слабоумии. Я только сейчас понял, что отец был болен давно. Моя обязанность срочно исправить его ошибку. Не допустить величайшей несправедливости. К власти в Македонии должен придти род Антипатра!..»

Из покоев Антипатра вышел лекарь. По его виду братья поняли, что роковая минута неотвратимо приближается.