Спасительница мира
Шрифт:
Он улыбается виновато и гладит мои пальчики, что покоятся на сгибе его локтя.
– Кареон, вы не должны извиняться!
– Ты! – поправляет он меня.
– Хорошо, ты – не виноват в сложившейся ситуации, как и я. Такова судьба, - тяжелый вздох срывается с моих губ, и принц становится еще серьезнее и грустнее.
– Миранда, я обещаю быть тебе добрым мужем, сколько бы нам жизнь не отмерила времени. И буду рядом в день битвы. Если нам и суждено погибнуть, то вместе, - торжественно обещает он мне. И такой принц мне нравится больше: серьезный, искренний, настоящий.
– Спасибо, - отвечаю взаимностью, -
– Все придет со временем. Мы мало знаем друг друга, но при этом – молоды. Будем надеяться на победу и долгие годы впереди, чтобы узнать друг друга получше.
– Да!
Мы гуляем между красиво подстриженных кустов, ароматных грядок с цветами и изящных скульптур. Душа отдыхает среди всего этого великолепия. И впервые мне уютно в компании принца. Сегодня он не пытается произвести впечатление, а просто рассказывает о себе, о жизни во дворце. Не пытается залезть мне в голову и ничего не спрашивает. Слушать его голос приятно: он бархатный, обволакивающий.
Когда солнце прячется за горизонт, становится прохладнее. Кареон ведет меня обратно, приобняв за плечи, чтобы не замерзла.
У самого дворца срывает красивый алый цветок и дарит его мне. Красивый жест от красивого мужчины. На минуту я забываю о всех своих проблемах и просто наслаждаюсь моментом.
– Ты позволишь? – спрашивает он и наклоняется для поцелуя. Раньше бы я убежала или с ужасом ожидала продолжения. Но эта прогулка будто что-то изменила между нами. И я благосклонно киваю, подставляя лицо.
Поцелуй с принцем не такой, как с Лероем. Невольно я их сравниваю, оцениваю.
Лерой всегда берет то, что ему нужно силой. Нагло вторгается в чужое пространство и сметает все на своем пути. Кареон же – дарит нежность и тепло, лишь в конце чуть углубляя поцелуй. И этот миг близости приятно вспоминать. Прощаемся мы на легкой ноте, оба чуть раскрасневшиеся и смущенные.
Оказавшись в покоях, я все никак не могу забыть эту прогулку и прощальный поцелуй. Почему-то приходит мысль, что я предаю собственные чувства, бросаясь в объятия к другому. Тут же ругаю себя за подобные глупости. Как можно предать кого-то, кто тобой не интересуется? Пора бы забыть Лероя и вычеркнуть его из сердца.
Сажусь за гримуар матушки и понимаю, что первые страницы прочтены. А значит, можно открыть следующее письмо. Да и вообще, неизвестно что будет дальше. Какой смысл тянуть с письмами?
Второе письмо оказывается неожиданно ласковым и нежным. Оно наполнено материнской любовью и сожалением, что ее не оказалось рядом, когда мне тяжело. Не понимаю, как она могла знать, что именно эти строчки будут мне необходимы? Перечитываю его снова, и снова, находя успокоение в матушкиных словах. И не вижу приписки, когда же вскрыть третий конверт. Поэтому открываю и его.
«Дочка! В третьем письме хочу рассказать о своем даре и как мы с тобой встретились…»
Читаю и не верю собственным глазам! Матушка выкупила меня у бродячих артистов! Жгучие слезы застилают глаза. Я не слушала болтовню соседских детей, что дразнили меня в детстве подкидышем. Верила, что матушка родила меня, пусть и поздно. Ну а то, что отца не оказалось рядом – бывает. Нам и вдвоем было очень хорошо.
Когда
Эти строки перечитываю особенно внимательно. Выходит, что и женой Кареона мне не обязательно становится. Достаточно быть рядом, делиться силой. Это дарит надежду на счастливое будущее с любимым человеком, которого я еще могу повстречать на своем жизненном пути.
Письмо заканчивается строками поддержки от матушки:
«… Всегда слушай свое сердце и доверяй силе. В ней найдешь утешение, поддержку и опору. Люблю тебя больше жизни, твоя мама»
Прячу письма за корсет, прижимая поближе к сердцу. Тепло матушкиных строк, кажется, способно проникнуть под кожу. Долго не могу уснуть, прокручивая содержимое писем в голове. Думаю о своем месте в жизни и роли, отведенной мне. И не замечаю, как уплываю в сон, в последнюю спокойную ночь.
Глава 20
Миранда
Утром меня будят так рано, что даже я со своей привычкой вставать затемно - еще сплю. Дворец гудит как улей: все готовятся к королевской свадьбе. Для меня наполняют огромный чан с горячей водой, в котором плавают лепестки роз и еще каких-то цветов. На распаренную кожу наносят ароматные масла и долго втирают. Потом снова моют, скребут, чистят. Удаляют сахарной пастой волоски в самых пикантных местах, и я кричу: боль адская. Но потом приходит маг и снимает покраснение, воспаление и болевые ощущения. Спасибо небу за чудесную силу исцеления!
Затем у меня небольшой перерыв и я даже могу позавтракать, хоть и не лезет в глотку кусок. Общий мандраж передает и мне: руки дрожат и чай проливается на белоснежную скатерть. Все так заняты делами, что практически не обращают на меня внимание. Королева-мать с принцессой Селеной руководят украшением зала, банкетных столов, беседок на улице и прочим. Король и Кареон продолжают обсуждать план противостояния нечисти даже в этот день: к ним постоянно приходят с отчетами дозорные, генералы и мелкие посыльные. Стараюсь не мешаться под ногами и сбегаю в свои покои, как только выдается свободная минутка.
В комнате тихо и шум приготовлений долетает лишь из приоткрытого окна. День обещает быть солнечным и жарким. Мне бы как-то подготовится к церемонии морально, продумать клятву, но в голову не идут нужные слова. Все кажется таким плоским и надуманным, неискренним. Надеюсь, что на церемонии все же сумею взять себя в руки и не оплошаю.
К трем часам дня все готово. Королевский двор пестрит лентами и цветами, а еще – нарядными служанками и подавальщицами, что будут встречать и угощать гостей. Еды припасено столько, что, кажется можно накормить весь город. И только я остаюсь голодной: невесте не положено наедаться перед церемонией. Не знаю, это королева так распорядилась, или и правда есть такая традиция. Но меня не кормят.