Спасительный 1937-й. Как закалялся СССР
Шрифт:
Еще одной особенностью операции стало то, что одновременно с зачисткой рецидивистов-уголовников и бежавших кулаков началась фильтрация наиболее злостных и социально опасных элементов, находящихся непосредственно в лагерях и тюрьмах. Так, в соответствии с директивой Ежова № 409 начальник 3-го отдела управления Ухтпечлага 30 августа дал указание: отобрать для рассмотрения на тройке «организаторов голодовок, отказчиков от работы, занимающихся контрреволюционной агитацией, разлагающих лагерников, и беглецов». Примечательно, что в 1937 году только из Ухто-Печорского лагеря совершили побеги около 5 тыс. заключенных, из них пойманы 4 тыс., абсолютное большинство беглецов составляли уголовники и «бытовики». [65] И если приказ № 00447
65
КРГАОПДФ. Ф. 1. On. 1. Д. 314. Л. 124.
Наряду с лагерями операция распространялась и на тюрьмы. До середины 30-х годов специальные тюрьмы, в которых содержались злейшие враги советской власти: члены антисоветских партий, лидеры оппозиционных групп и осужденные на большие сроки уголовники — назывались политизоляторами. Однако с приходом на пост наркома Ежова 28 ноября 1936 года был создан Тюремный отдел, начальником которого стал Я.М. Вайншток, и 25 декабря политизоляторы были переименованы в «тюрьмы особого назначения».
Яков Маркович родился в семье мелкого еврейского торговца в Витебской губернии и до революции закончил 4-классное училище, позже работал конторщиком в частной торговой фирме Петрограда. Работу в органах ВЧК он начал с мая 1919 года и в августе 1931-го стал управляющим делами ОГПУ, с июля 1934 года — начальник отдела кадров ГУГБ, а с 16 октября — отдела кадров НКВД.
Вайншток остался руководителем тюремной системы и после 15 марта 1937 года, когда тюрьмы ГУЛАГа были подчинены 10-му отделу ГУГБ. Карьера старшего майора ГБ оборвалась в 1938 году, когда 16 марта его перевели заместителем наркома водного транспорта. 21 сентября его арестовали, а 22 февраля 1939 года ВКВС СССР приговорила его к высшей мере наказания. В январе 1957-го, при Хрущеве, приговор в отношении главного тюремщика ГУЛАГа был отменен «за отсутствием состава преступления» и его реабилитировали.
Реабилитаторов не смутило то, что именно Яков Вайншток готовил приказ наркома НКВД № 59190 «О завершении операции по репрессированию наиболее активных контрреволюционных элементов из числа содержащихся в тюрьмах ГУГБ». Приказ определял категории репрессируемых и назначал девяти специальным тюрьмам квоты расстрельных списков, установив срок проведения операции — два месяца.
Наиболее обстоятельную чистку Вайншток провел в созданной в 1937 году специальной тюрьме ГУГБ на Соловецких островах. Здесь, на территории пресловутого Соловецкого ИТЛ, «по спискам Якова Вайнштока» было осуждено — 1200 заключенных, в Мариинске — 15, в Суздале — 55, во Владимире — 15, в Челябинске — 25, в Верхнеуральске — 75, в Ярославле — 30, в Дмитровске — 10, в Вологде — 15. Всего 1440 человек. [66] В целом тройка приговорила к высшей мере 1825 заключенных. В том числе на заседаниях в октябре 1937 года –1117, в ноябре — 509 и 14 февраля 1938 года — 200. Из 1117 заключенных Соловецкой тюрьмы, приговоренных к расстрелу в октябре 1937 года, значительную часть составляли лица, осужденные в декабре в 1936 года. В их числе были: троцкисты, украинские и кавказские «буржуазные националисты» и приверженцы М. Султан-Галиева, осужденные за «контрреволюционную буржуазно-националистическую деятельность».
66
См.: РГАНИ. Ф. (Комиссия Шверника]. Л. 70–72.
Другую категорию «творческой интеллигенции» представляли бывшие офицеры Белой армии, уголовники-рецидивисты, а также лица, арестованные за создание вооруженных банд (ст. 59.3), хулиганство (ст. 74), побеги из тюрем, лагерей и ссылки (ст. 82), воровство (ст. 62) и вымогательство (ст. 174). В этой расстрелянной когорте 70 % составили административные работники и служащие, учителя, студенты и научные работники, 60 % из которых принадлежали к исключенным из партии членам непримиримой оппозиции. Среди приговоренных оказалось лишь 1,8 % крестьян и 18,2 %
Чистка страны от особо опасных врагов народа распространилась и на «посидельцев» лагерей. 5 августа Ежов подписал приказ для исполнения начальниками УНКВД Красноярского края Ф.А. Леонюка и Норильлага В.З. Матвеева: «О проведении операции по приказу № 00447 в лагерях». В документе, подготовленном его аппаратом, предписывалось:
«1. С 10 августа начать и в двухмесячный срок закончить операцию по репрессированию наиболее активных антисоветских элементов из бывших кулаков, карателей, бандитов, белых, сектантских активистов, церковников, ведущих в лагерях активную антисоветскую подрывную работу. Репрессии подлежат также и уголовные элементы, содержащиеся в лагерях и ведущие там преступную деятельность. 2. Все перечисленные выше контингенты после рассмотрения их дел на тройках подлежат расстрелу. 3. Вам утверждается подлежащих расстрелу по Норильлагу 300 (триста) человек».
Конечно, 300 зэков — не «триста спартанцев», и подобная мера репрессий в отношении социально опасных элементов не являлась прецедентом в истории. Известный дипломат А.А. Игнатьев писал, что с началом Первой мировой войны во Франции были расстреляны все уголовники, как осужденные, так и находившиеся на свободе. [67] Антисталинисты тщательно скрывают криминальную составляющую предвоенной чистки. Но, может быть, такая информация вообще отсутствует? Нет! Нарком НКВД строго регламентировал «бюрократическую» сторону карательных мер:
67
См.: Игнатьев А. 50 лет в строю. М., 1959. Т. И. С. 28.
«4. Установить следующий порядок оформления дел: начальники третьих отделов лагерей на основании имеющихся материалов оперативного учета составляют на каждого подлежащего репрессированию подробную справку. С указанием в ней фамилии, имени, отчества, за какие преступления, на какой срок и кем осужден, преступная деятельность подлежащего репрессированию в лагере, в том числе и побеги, если они имели место. Справки подписываются начальниками 3 отдела и начальником лагеря…
Справка на каждого подлежащего репрессированию заключенного вместе с имеющимся на него в 3 отделе делом направляется на рассмотрение соответствующей республиканской, краевой или областной тройки. Тройка по рассмотрению представленных ей этих материалов выносит приговор, который и заносит в протокол. Выписка из протокола в отношении каждого осужденного приобщается к делу… Протоколы троек с приложением дел осужденных по исполнении приговоров немедленно направляются начальнику 8 отдела ГУГБ НКВД СССР». [68]
68
РГАНИ. Ф. (Комиссия Шверника). Д. 3. Л. 67–69.
То есть в архивах «спрятана» более чем подробная статистика об уголовно-криминальной составляющей Большой чистки, но именно эта информация тщательно скрывается антисталинистами. Дело в том, что среди осужденных по параграфам пресловутой 58-й статьи за «контрреволюционную деятельность» значительную часть составляли чиновники, привлеченные к ответственности тоже за хозяйственные, финансовые и должностные преступления. Поэтому антисталинисты, являющиеся потомками лиц, осужденных за уголовные преступления, были шкурно заинтересованы в том, чтобы представить своих родственников жертвами «политических репрессий».
Однако такое умышленное извращение логики событий прошлого далеко не безобидная вещь. Когда президент Дмитрий Медведев заявил о правовом нигилизме в России, он, безусловно, был прав. Но откуда в российском менталитете патология отрицания права как социального института системы общественных отношений?
Основной причиной стало то, что десятилетиями пропаганда вдалбливала в мозги населения страны ложь, будто бы все заключенные ГУЛАГа стали жертвами лишь «политических» репрессий. Поэтому любой отсидевший свой срок преступник стал утверждать, что его «посадили» незаконно.