Спасти красноармейца Райнова. Книга седьмая. Пацифист
Шрифт:
– Товарищ генерал, вашу машину помыть?
Ну а дальше, пока водитель осматривал автомобиль, запускал двигатель, ординарец, что меня сопровождал, ключи принёс из квартиры, наводящими вопросами всё и выяснял. Да и дарственная табличка была на панели. Сталин наградил ею. Накачается полторы тонны, это полгода, первым делом уберу. Хорошо не на ней был, когда автоавария произошла. Всё же я собственник, и иметь свою легальную машину, хочу. Так что обслужили. А вообще убрать её отсюда надо, чтобы под охраной была. Я что-нибудь придумаю. Ну и после обеда, ординарец приготовил, в штаб дивизии, тут отдельное здание для неё было. И сразу в дело, то что повязка на голове и два синяка как у панды под глазами, меня не смущало. И первым делом выяснив, как выполнялись мои распоряжения, устроил настоящий разнос начальнику штаба дивизии, полковнику Далич. Их вообще не выполняли. И всего лишь приказал поднять два связных самолёта и облететь наши тылы, подобрать полевые площадки для бомбардировщиков и истребителей. Не все подойдут. Я собирался перегнать полки на такие площадки, чтобы те не были разбиты первым ударом в начале войны. А там и конь не валялся. Так что взял этот приказ под свой контроль. Ранее сонное управление штаба дивизии, сразу забегало. У них было пять «У-2» и два «Р-5», есть кого посылать. Сегодня пятница была, шестое число, к понедельнику полная информация по площадкам, включая наземный осмотр, должна быть у меня на столе. Иначе кое-кто попрощаются со своими местами. Так и пообещал. Ну а сам выехал в сторону аэродрома, тут под городом, где два моих полка стояло, проведу внезапную инспекцию. Комиссар со мной поехал, тот о чём-то поговорить
Подборка интересная. У меня было два истребительных полка, 87-й и 92-й. Вооружены один истребителями «И-16», и есть немного «Миг-3», а точнее шесть штук. Прислали на переучивание. Всего самолётов в полку шестьдесят девять, неисправных посчитал, летать из них могут пятьдесят четыре. А лётчиков в полку всего пятьдесят два. Это 87-й полк. Что с 92-ым, то у него сорок восемь «И-16», и двадцать два «И-153». Последние, это бипланы. Неисправны двенадцать «ишачков» и пять бипланов. Причина банальна, нет запчастей и не хватает технического состава. По техникам чуть позже, интересная информация была. Теперь три скоростных бомбардировочных полка. Начну с 86-го, у него на вооружении пятьдесят четыре «СБ», и десять «Пе-2». На последние полк и переучивали, новейшие машины, но пока освоили два экипажа. Сложная машина. Два других полка, это 226-й и 227-й, вооружены лёгкими бомбардировщиками «Су-2». В первом полку сорок три машины, во втором полку пятьдесят одна. По четыре эскадрильи. Лётчики активно осваивают эти новейшие машины, причём настолько новейшие, что наши лётчики-истребители даже не знают их силуэтов. Несколько машин уже было повреждено или неисправно, техники пытаются восстановить, но запчастей как не было, так и нет. Также связная эскадрилья управления дивизии имеется, из семи машин, «У-2» и «Р-5». Это всё. Наземные службы, батальоны аэродромного обслуживания, немного зенитных подразделений, вот охрана аэродромов не наша, выделенная, это тоже имеется.
Теперь что по техническому составу. Кому-то в гениальную голову пришла идея, что много механиков у нас, много денег на зарплаты уходит, и сократили их. Один механик на звено, а это три самолёта. В мирное время схема ещё работает, в военное точно нет. Работы предстоит много, но пока меня отвлёк комиссар. Заговорил о краже материальных ценностей. Вела дело военная прокуратура. Я об этом уже знал, как и о том, что виновные найдены, уже всё оформляется. Да те спирт воровали, две бочки увели. Вот комиссар и просил за одного из своих. Да, удивительное и редкое дело, но там прицепом пошёл один из политработников, что комиссару не понравилось. Тот видимо уже все свои рычаги что мог использовал, решил через меня. Или на шару, не трогая свои контакты использовать дурачка-Шевченко. Что-то такое проскальзывало в глазах комиссара. Обещал разобраться в этом деле. Мне действительно было интересно. А так изучал что происходит на аэродроме, со свитой из командиров двух полков всё изучил. Даже зашёл в коморку техников. Грязь и не обустроенность. В общем, разнос я устроил серьёзный. Да, к вечеру, перед отъездом, поговорил с командиром истребительного полка. Майор Сульдин внимательно выслушал меня. В виде эксперимента приказал ему, письменный будет чуть позже, сформировать звенья не трёхсамолётного состава, а четырёх, по две пары, и начать тренировки. Формировать за счёт четвёртой эскадрильи. А вот четвёртую оставить, в ней будут только «миги», из этой эскадрильи я планирую развернуть подразделение асов, на которых будет чисто охота на самолёты противника. Только это. Пока всё отрабатывать на земле, теория, потом в воздухе. Бензин для этого я обещал раздобыть. Работать теперь парами. Через два дня проверю как идёт наработка, ну и пообщаюсь с лётчиками, дав несколько интересных наработок в планах использования истребительной авиации. А у меня их было много.
Два дня я вот так мотался по аэродромам, пока в понедельник к обеду не появились амулеты в хранилище. Первым делом приписан на кровь амулет хранилища. Тот самый, на жука похожий, и проглотил. Я в курсе, Мик пояснил, если на ауре уже есть действующее хранилище, то плетение перейдёт в свёрнутое состояние и развернётся только в следующей жизни, задавив те свёрнутые хранилища, что ранее мне поставили. Да, опция големов мне будет доступна только в следующей жизни, и точно не в этой. Плетение-то не активно. В теории, на практике это пока не проверяли. Также приписал на кровь и остальные амулеты, привязав к себе. Наконец голову подлечил, а то постоянные головные боли, мучили. Я их скрывал. Заживил трещину. Опустошил накопитель полностью, но излечил себя. Синяки и рану только не трогал, сами пройдут. Врача же посещаю, он удивится если всё исчезнет. Сразу на зарядку поставил. Ну и убрал личное авто в медальон-хранилища. Буду я ждать, когда аурное накачается, да я просто забыл про медальон. А вообще Шевченко страстный рыболов, любит отдыхать на природе. Шикарная коллекция удочек, из Испании привёз, палатка на четырёх человек, сборная жаровня, казан и шампуры с мангалом. Шевченко в выходные проводил на природе. Понял это из ворчания ефрейтора, тот видимо сопровождал. А у меня эти выходные по полкам прошли, объезжал, втык давал. Было за что. Так вот, в понедельник, после обеда приписал к себе амулеты, а когда стемнело, и машину убрал, ну и оснащение для отдыха на природе. Вот только до наступления темноты, вдруг приехала супруга Ирина, с детьми. Ей оказывается сообщили про аварию, и та заторопилась обратно, только что прибыла. На штабной машине привезли, мой новый шофёр. И ведь не сказали мне ничего. Так себе сюрприз.
Пришлось изобразить радость, детей наверх, квартира на втором этаже, купать, воду ефрейтор грел. Ирина, жена Шевченко, вообще не мой формат. Однако соответствовала всем эталонам красоты, что приняты сейчас, и вполне возможно, что Владимир её даже любил. А мне что делать? Об этом и размышлял, заодно заполняя хранилище, как аурное, туда припасы свежие, так и медальон. Когда стемнело, вышел и убрал машину. Открыл её, ключи при мне, как и документы, даже завёл. Так и убрал тарахтящую. К счастью, свидетелей не было, сканер не показал. Да, в этот понедельник пошли доклады по моим задачам, весь день работали. Наши несколько площадок, уже осмотрели, выезжая на машинах, подойдут для двух бомбардировочных полков, ещё четыре площадки для истребительных. Велел направить часть подразделений БАО, готовить их. Рыть капониры, полуземлянки, да взять под охрану. Сам же прикидывая где тыловой аэродром устроить, обустроив там тыловую ремонтную базу дивизии и все неисправные машины туда отправить, на грузовиках буксируя. Выделю техников, будут восстанавливать, и как пойдут потери, за счёт этих машин держать полки в полной боевой. Лётчиков не хватило, это ясно, но ничего, что-нибудь придумаем. Главное, дела пошли, движуха серьёзная. Причём, похоже это привлекло внимание начальства, позвонили из штаба округа, завтра ждать командующего ВВС, генерала Птухина. Тем более его командиры тут в городе стали часто мелькать, похоже управление ВВС сюда в Тернополь собирается перебазироваться. Слухи ходят.
Что делать с Ириной и детьми, я не их муж и отец, а жить с теми, кто мне безразличен, не хочу, решение оставил на завтра. Скорее всего отошлю подальше в тыл к родне. Объясню это скорой войной, не стоит ей под бомбами бывать. Надавлю со стороны детей, мол, их пожалей. Ну а дальше война, четыре года идти будет. Может что придумаю, или свяжусь с Ириной и дальше с ней буду жить. В общем, сам не знаю. Ну а с утра, поговорил серьёзно с Ириной. Мол, война начнётся в воскресенье, двадцать второго. Мне нужно дивизию готовить, времени нет совсем. Поэтому пусть забирает и уезжает в тыл. Та не стала отказываться, мы ещё обсудили где ей лучше устроиться. Оказалось, у семьи Шевченко была квартира в Москве, выделили как Герою. Так что дал добро, немцы Москву не возьмут. Ну а завтра те отбывают, так договорились. И да, секс у нас был, вчера вечером и сегодня утром. Да женщина как женщина, но той изюминки, чтобы меня привлекла в ней, не было. Однако, сам похоже впечатлил. Ирина на меня задумчиво поглядывала.
– Так, - сказал я, и смотревшись, сообщил.
– Сейчас здесь будет проходить особое секретное совещание. Охрана под окна, лишние люди, прошу выйти.
Я указал кто тут лишний. Почти вся свита, держа лицо, хотя недовольство чувствовалось, покинула кабинет, нас осталось семеро. Я, Птухин с своим комиссаром, и мои люди, кои я озвучил ранее. Проверил окна, закрыты, бойцы сторожат, снаружи за дверью тоже двое, с командиром. Особиста посадил за свой стол, у него красивый почерк, выдал бумагу и перо, тот будет писать письмо. Я уже видел, как он пишет, чётко и красиво, то что надо. Остальных усадил, Андреев, это капитан-разведчик, скромно устроился в углу. На него с недоумением поглядывали, но молчали. Вот так прогуливаясь на свободном месте в кабинете, я и сообщил:
– Информация, что тут будет озвучена, мной получена из достоверного источника и она не подлежит сомнению. Сам узнал несколько дней назад, готовлю дивизию, как вы уже поняли. Что именно, вы услышите по моей диктовке, прошу до конца не вмешиваться, все вопросы, когда письмо будет написано. Письмо товарищу Сталину. Информация горящая, срочно нужно ему на стол. Я лично вылечу в Москву, доставлю. Это не терпит отлагательств…
Я на несколько секунд замер, под внимательными взглядами командиров, собираясь с мыслями. Да, собирался сообщить о скорой войне, с подробностями. Потому что готовить дивизию это одно, а не сообщить, чтобы армия не встретила противника как надо, это хуже предательства. Я как бывший военный, отлично это понимал. Как и понимал всю опасность этого. Меня могут стереть. И вот так собравшись с мыслями, продолжил:
– В верхнем правом углу листа. Пишите. Совершенно секретно, лично в руки товарищу Сталину. От командира дивизии, генерала Шевченко. Ну и шапку с моими данными…
Особист писал быстро, и аккуратно, только перо скрипело по бумаге. Не самый приятный звук. Я читал такие документы, схожие, и как они оформляются, уже знал. Как тот закончил, продолжил:
– Ниже и в центре страницы, пишите: Извещение. С новой строки. Я генерал-майор Шевченко, извещаю Вас, товарищ Сталин, о поступившей мне информации из надёжных источников, контакт из Испании, которые не вызывают у меня сомнений или подозрений. Двадцать второго июня, в воскресенье, в три часа пятнадцать минут утра, без объявления войны, войска Германии вторгнутся на нашу землю. Удар будет сокрушающий. В первые два дня войны мы потеряем все подразделения, сосредоточенные у границы. В Генштабе Красной Армии, примерные сроки известны, и там были игры, как поведёт себя противник, и как будем обороняться мы. Было принято решение, что немцы будут наступать вперёд, чтобы захватить как можно больше территорий. Это мнение в корне ошибочное. Задача у офицеров противника стоит на первом этапе, полное уничтожение кадрового состава Красной Армии в приграничных сражениях, используя большие и малые котлы, переваривая окружённые войска. Это займёт месяц или полтора, после чего те свободно двинут дальше. Мобилизация, что по плану должна начаться, тут не поможет, потому что всё современное вооружение, запасённое для дивизий по мобилизации, сосредоточено у границ, и будет захвачено противником в первые дни войны. Вооружать мобилизованных придётся старым оружием, с Империалистической или даже Русско-Японской, что также скажется на качестве и боевых возможностях наших мобилизованных частей. Что это, предательство или дурость, решать не мне, но такое решение разместить это оружие у границы, мне кажется, мягко говоря, странным. Замечу, что немцы об этом знают, и понимают свои шансы, насколько они повышают успех их действий. Далее, крах кадровой армии РККА, по сути не остановить, можно лишь принизить потери. На Украине ещё более-менее, самое страшное произойдёт на территории Западного военного округа. Там военные не верят в скорую войну, массовые отпуска командиров, разоружение боевой техники под лозунгами, «чтобы не спровоцировать немцев». Всю авиацию округа сосредоточили на четырёх аэродромах в тесноте, а остальные площадки перекопали траншеями. Это действительно так. В одном истребительном полку сняли с машин всё вооружение, только чтобы те, кто находится за границей, не напал…
На этих моих словах, Птухин и его комиссар ошарашенно переглянулись. Даже для них это не просто невозможно, настоящее преступление. Хотя слушали те меня внимательно, где-то морщась, но тишина в помещении стояла абсолютная, только особист продолжал скрипеть пером.
– … и причина в таком крахе, их несколько. Первое, власть Политуправления, что вмешивается в дела командиров и не несёт в этом никакой ответственности. Второе, устав, старый устав, что для ведения маневренных боёв не годится никоем образом. Объясню подробнее. Немцы внимательно изучали как вела войны наша армия, особенно в Финскую, и знает все слабые и сильные стороны, собираясь использовать их себе на пользу. Например, ими прогнозируется, что мы будем нести потери шесть-семь солдат, на одного немца. Будучи в обороне, мы будем нести такие потери. Что станет долгим посмешищем для армий других стран. Виноват именно устав. В нём вписано контратаковать противника, что так любят именно наши комиссары. Не сидеть в обороне, выбивая его с минимальными потерями, как могло быть, а покинуть укрепления, и атаковать в штыки, что при наличии большого количества пулемётов у Вермахта, заранее обречено на провал. Первыми встают рядом со знаменосцами именно политруки. Их нельзя обвинить в трусости, смелые воины, но нужно отменить приказ на контратаки, и выдать его во все войска. Немцы об этом знают, и уже подготовлены приказы, переданы по войскам. При сближении с передовой, залечь, готовить пулемёты, нанести миномётный удар по русским и ждать контратаки. Причём, стоял запрет стрелять по комиссарам и знаменосцам. Если они упадут, бойцы залягут, что затруднит их уничтожение. Только за счёт одного этого приказа, мы по сути потеряем в приграничных боях наши армии. Однако это для наземных сил, хочу сообщить по ВВС. В моей дивизии к войне не готовы, из-за приказа «Не поддаваться на провокации». Уверен, что это придумали немцы и через своих агентов распространили у нас в форме приказа. Чтобы ослабить наши войска. И это у них получилось. Я приложу все силы чтобы дивизия встретила немцев как надо, распределив полки по разным площадкам. За счёт новейшей техники сформировав новые подразделения. Из «мигов», группы охотников, из «И-сто пятьдесят три» штурмовые эскадрильи, тут они покажут себя, как истребители, уже нет. Планирую использовать всю бомбардировочную авиацию, только ночью. После аварии у меня вдруг улучшилось зрение, ночью всё хорошо вижу. Буду вести ночную воздушную разведку, немцы будут думать, что ночь их скроет, а я передавать данные в штаб округа, где находятся наши части и где противника. Также находя вкусные цели, поведу лично туда целые полки, уничтожая личный состав и технику противника. Ночь, это наше время. Мой заместитель, будет управлять подразделениями днём. На нём истребители, и штурмовики, задача наносить удары по противнику по заявкам с передовой, прикрывать передовые войска, а также наши аэродромы. Кроме этого расширю некоторые подразделения. Я уже формирую подразделения «АСС», авиационная спасательная служба, которой будет командовать капитан Андреев. Он присутствует тут. Это не записывайте. Задача этой службы, спасание сбитых лётчиков, включая на территории противника, оказание медпомощи на месте, и вывоз на нашу территорию. Какой будет служба, решит сам товарищ Андреев, я же планирую выделить шесть самолётов, включая три транспортных. Будут к началу войны. То есть, моя дивизия будет готова к началу. Первый удар немцы всей своей авиацией планируют по нашим аэродромам чтобы получить полное господство в воздухе. Число и подпись.