Спасти Рождество
Шрифт:
Он начал двигаться в размеренном ритме, пока Кэт извивалась под ним, нуждаясь в большем. Это медленное, сладостное скольжение его тела, нежные поглаживания его рук творили что-то с ее сердцем. Она чувствовала тепло, открытость, обожание.
Он делал это слишком серьезным, слишком интенсивным.
Кэт приподнялась на руках. Она уставилась на него через плечо, поймала его взгляд и одарила самой грязной ухмылкой.
— Трахни меня, Ноа.
В ту секунду, когда эти слова сорвались с ее губ, Ноа сжал руки на ее бедрах и вошел в нее, как мужчина, выполняющий задание. Поглаживая
— Боже, да, — прошептала она.
Его пальцы впились в нежную плоть на ее бедрах, но Кэт было все равно. Она хотела больше тихих стонов, вырывавшихся из него. Хотела прикосновений его пальцев. Хотела ощутить, как ее пронзают насквозь, когда он достигнет самого глубокого места внутри нее.
Он входил в нее все сильнее и сильнее, его бедра упирались в ее. Он удерживал ее на месте мертвой хваткой.
Ее грудь покачивалась от толчков, соски скользили по мягким простыням, усиливая ее возбуждение.
Она бормотала какую-то чушь. Умоляя о том, что, как они и так оба знали, он даст.
— Я хочу кончить, Ноа, — выкрикнула она просьбу.
Он опустил ее плечи так, что в воздухе осталась только ее задница, а затем скользнул руками вниз, чтобы потянуть за ее соски.
— Потрогай себя, Кэт. Кончи на меня. Дай мне почувствовать это.
Его пальцы терзали ее грудь в согласованном ритме, словно два рта. Кэт скользнула рукой между ног, где их тела соединялись.
Ничто не имело значения. Ни время, ни расписание съемок, ни даже Рождество. Только это.
Кэт была экспертом по своему телу. Она точно знала, какое давление необходимо. Она использовала пальцы, чтобы растирать и прокладывать свой путь к вершине.
— Ноа, — выдохнула она.
— Я чувствую тебя, детка. Отпусти это. Мне нужно почувствовать, как ты…
Первый восхитительный приступ ее оргазма прервал его. Ноа издал сдержанный звук удовольствия, когда Кэт сомкнулась вокруг него.
— Блять, детка. Да.
Его пальцы не прекращали терзать ее соски, и Кэт почувствовала, как тело возносится на небеса между движениями его члена внутри нее и потягиванием ее груди. Она прижималась к нему снова и снова, переживая блаженное, душераздирающее освобождение, от которого ее трясло, а колени подкашивались.
Она услышала его гортанный стон, свидетельствующий о том, что он приближается к собственной кульминации.
— Кончи на меня, — услышала она свой голос.
Ей не нужно было повторять дважды. Ноа вышел из нее и стянул презерватив. Кэт протянула руку между ног, чтобы обхватить его яйца, и взглянула через плечо. Она не хотела упустить ни секунды этой фантазии, которая не покидала ее целый месяц.
Он сжал свой член в кулак, провел по нему один раз и зарычал.
— Кончи для меня, Ноа, — скомандовала Кэт.
Он глядел ей в глаза, словно сумасшедший, теряя контроль и проводя рукой по всей длине своего члена.
— Быстрее, — зачарованно прошептала Кэт.
Ноа повиновался, не разрывая зрительного контакта. Хватка на его члене выглядела почти болезненной. Кэт на мгновение забыла, что его яйца находятся у нее в ладони. Вспомнив,
Ноздри Ноа раздулись, зеленые глаза были прикрыты. Кэт внезапно почувствовала, что она была его добычей, а не мучительницей.
— Сильнее, Ноа! — Она сильно сжала его яйца, увидела, как он вздрогнул, но его рука ускорилась, сжимая эрекцию сильнее, быстрее, пока его челюсти не сжались, а дыхание не остановилось. Затем внезапно его свободная рука оказалась между ее ног, пальцы надавили на ее клитор, танцуя по его гладкой поверхности.
Кэт вскрикнула, когда подлый ублюдок довел ее до очередного оргазма. Она почувствовала, как первая горячая струя его освобождения коснулась ее спины, стекая по изгибу ее задницы. Кэт заставила себя открыть глаза, чтобы посмотреть, как они соприкасаются. Она чувствовала себя запечатленной, заклейменной, выгравированной на его коже, когда Ноа тихо стонал при каждом движении своего кулака. Кэт всхлипывала сквозь оргазм, который опустошил ее, лишив способности мыслить.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Ноа практически проплыл от своего стола к древней кофеварке в своем кабинете. На самом деле ему пришлось посмотреть вниз, чтобы убедиться, что его ноги касаются земли… и что не спотыкаются о рождественские банки, ловящие капли дождя. Вот они, стоят на скрипучем паркетному полу в его удобных коричневых мокасинах. Все его тело стало легче, как будто, благодаря какой-то новомодной оргазмотерапии, Кэт каким-то образом развеяла туман, угнетающий его последние несколько десятилетий.
Прошлая ночь была… волшебной. А это утро было темной магией. Он сел обратно, забыв налить себе чашку кофе. Он никогда в жизни не испытывал такого удовлетворения после секса. Конечно, ему нравился его короткий список партнеров, и он был совершенно уверен, что они получили удовольствие друг от друга. Но вчерашняя ночь? Ничто не могло сравниться с Кэт под ним, выкрикивающей его имя и впивающейся зубами в его ладонь.
— Воу. Успокойся, парень, — предупредил он себя, чувствуя, как зашевелился его член. Эта конкретная часть тела должна была быть в коме прямо сейчас. Однако всего лишь секунда воспоминаний вернула ее к жизни. Таково было заклятие, наложенное на него Каталиной Кинг.
Он взглянул на свою пустую кружку и встал, вернувшись к кофеварке. Он чувствовал, что должен сделать Кэт подарок в знак благодарности. Не что-то такое, что заставило бы ее почувствовать себя проституткой, получающей плату за сексуальные услуги. А что-то искреннее, вдумчивое.
Он налил себе кофе и сел, хмуро глядя на свой переполненный почтовый ящик.
Цветы казались слишком… предсказуемыми. Слишком самонадеянными. Они не обсуждали, произойдет ли это снова. Встречаются ли они. Ноа свирепо нахмурился, глядя на свой кофе. Они также не обсуждали, моногамно это или нет. Как бы ему ни было весело позволять ей выталкивать себя из зоны комфорта, он не собирался делиться ею. И если это то, чего она хотела, что ж, это было решающим фактором.