Спасти Рождество

Скоур Люси

Кэт моргнула и нахмурилась.

— Ну, какого черта, ты не сказал это сразу? — требовательно спросила она.

— Не знаю, заметила ли ты, но у меня немного заплетается язык, когда ты смотришь прямо на меня, — отметил Ноа.

— Не будь смешным.

— Я серьезно, Кэт. Ты — цвет в сером дне. Я не знаю, как еще это описать. Я смотрю на тебя и вижу всю эту страсть, радость, веселье и волнение. Я никогда не встречал никого похожего на тебя. Включая мою бывшую жену, о которой я забочусь и уважаю, но у меня нет желания быть женатым на ней, — пояснил он.

Ноа

не знал, какой реакции он ожидал от Кэт, но уж точно не прыжка в его объятия и не того, что она обхватит ногами его талию.

— Давай попробуем поменьше разговаривать, — предложила Кэт, находясь в миллиметре от его рта. — Будет меньше места для недопонимания.

Он дал свое согласие, схватив ее за обтянутую спортивными штанами задницу и сжав ее.

Она обрушила свой рот на его в сплетении зубов, языка и желания. Вслепую Ноа шагнул вперед, прижимая ее к шкафу.

На вкус она была словно опасность. И впервые в жизни Ноа захотел переступить черту, перейти на дикую сторону. Он сжал ее бедра, ее задницу, крепко прижимая к себе. Она ответила приглушенным стоном.

Ноа повернулся и сильно прижал ее к закрытой двери, теряясь в ненасытном поцелуе. То, как она двигалась на нем, извиваясь и скользя. Сексуальные звуки, которые вырывались из глубины ее горла. Он не собирался возвращаться домой сегодня вечером. Если только она не была уверена…

— Ты уверена в этом, Кэт? — прошептал он, его губы танцевали на ее губах.

— Прекрати. Слишком. Много думать. И займись со мной сексом, — она запустила пальцы в его волосы и крепко сжала.

Он почувствовал шок от боли, увидел звезды перед глазами. А потом потерял свой чертов рассудок.

Ноа развернул их, отчаянно пытаясь избавиться от слоев одежды, разделявших их. Он наткнулся на обеденный стол и разложил на нем Кэт так, будто она была угощением, готовым к дегустации. Она не позволила ему отстраниться, ее пальцы впились в его плечи, а бедра держали его мертвой хваткой.

Ноа просунул руку под ее майку, наслаждаясь гладкостью живота. Тепло и шелковистая текстура ее обнаженной кожи, наконец-то, под его рукой. Это была изысканная пытка — находиться так близко к ней, но все еще недостаточно близко.

— Снимай рубашку, Ноа, — скомандовала Кэт.

С радостью подчинившись, он потянулся за голову и стянул пуловер.

— Так намного лучше. — Она приподнялась, чтобы осыпать его грудь поцелуями и укусами. — Так хорошо сложен, — пробормотала она.

— Как и ты, — сказал Ноа, просовывая обе руки под ее майку и двигаясь вверх. — Блять. Я не знаю, смогу ли пережить это. — Он благоговейно провел руками вдоль ребер выше к выпуклостям ее идеальной груди.

— Они не сломаются, — сказала Кэт, задыхаясь, когда Ноа провел пальцами по изгибу каждой ее груди.

— Нет, но они заслуживают того, чтобы их смаковать, — пообещал он.

— Я не знаю, смогу ли справиться с наслаждением, — предупредила Кэт с заминкой в голосе, когда его ладони проложили дорожку к ее твердым соскам.

Она с глухим стуком откинула голову на стол.

— О, Боже.

Ноа не спеша опустился к ней ртом и обвел поцелуями

одну розовую, ноющую точку.

— Убиваешь меня, — простонала Кэт.

Наконец, Ноа поддался желанию попробовать ее на вкус. Он ласкал ее сосок языком. Ее бедра прижимались к нему, покрывая его пульсирующий член влагой, которая просачивалась сквозь хлопок ее брюк. Он напрягся, продолжая пробовать ее на вкус.

— Ноа!

— Я едва прикоснулся к тебе, едва распробовал тебя, — поддразнил он.

— Трогай и пробуй быстрее, или я заставлю тебя, — пригрозила она.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Не обращая внимания на ее предупреждение, Ноа неторопливо втянул в рот другой сосок. Кэт изогнулась над столом, ногтями оставляя неглубокие борозды на его плечах. Она жаждала большего, хотела заставить его потерять контроль, чтобы Ноа позволил себе упасть в бездну наслаждения вместе с ней. Она не могла вынести его размеренного поклонения ее телу.

Это делало что-то с ее сердцем, с ее разумом. Сбивало ее с толку.

Секс в мире Кэт был простым, физическим и приятным. Но то, что Ноа делал с ней одним своим ртом? Это было нечто такое, что проходило на грани между удовольствием и пыткой.

Прямо здесь, на ее обеденном столе, происходила борьба за власть, и она проигрывала. Кэт таяла под его мягкими поцелуями и нежными руками.

Его возбуждение было очевидно под молнией брюк. Ткань плотно облегала твердый, как сталь, член.

Его рот прокладывал себе путь по ее ребрам и животу. Ноа просунул пальцы за пояс ее штанов, и она услышала шепот одобрения, когда кончики его пальцев не нашли под ними никаких преград.

Он спустил штаны вниз по бедрам Кэт, не торопясь, наслаждаясь контактом кожа к коже. Его пальцы оставляли горячие следы, скользя по задней части ее бедер и икр. Он опустился перед ней на колени, и Кэт почувствовала, как предвкушение, отозвалось внутри нее глухим эхом.

С грацией мужчины, у которого было все время мира, Ноа прильнул губами к внутренней стороне ее колена. Потрясение от этого прикосновения и растущая внутри нее потребность обострили все ее ощущения. Она была на пике чувствительности, на грани нужды.

Он осторожно раздвинул ее ноги шире, пока они не зацепились за противоположные углы стола. Уязвимая, распростертая перед ним, Кэт наблюдала за ним.

Он изучал ее тело, будто бы оно было произведением искусства. Чем-то, что нужно ценить и чем нужно восхищаться. Прикосновение его пальцев, поглаживающих внутреннюю часть бедер, сводило с ума. Она нуждалась в том, чтобы Ноа был внутри нее, наполнял ее и растягивал.

И как раз в тот момент, когда Кэт подумала, что может умереть на столе от желания, она почувствовала, как кончик его языка скользнул по ее гладким складкам. Тем не менее он касался ее не там, где Кэт хотела этого больше всего. Но, вероятно, он не сможет долго сдерживаться, и тогда даст ей то, чего она так жаждала.