Спасти Смоленск
Шрифт:
Стало быть, Смоленск был ключевым городом для обороны России – там пересечение дорог, и его падение открыло полякам путь к завоеванию Москвы. Правда, зимой туда прибыло русское посольство – просить на престол сына польского короля Владислава. Владислав числился русским царём аж до 1634 года.
– А разве не Михаил Романов был на престоле? – удивился полковник. – Помнится, Романовы вступили на престол в 1613 году. Щас погуглю, – Лавров вытащил смартфон.
Свешникова слегка перекосило. Не привык историк, чтобы его слова перепроверяли. Остальной народ смотрел на полковника со снисходительным презрением.
– А почему мне пишет: «Нет сети»? – возмутился Лавров.
Потом до него дошло. Не в том он кабинете, чтобы можно было
– Давайте-ка мы с вами профессионала послушаем, – миролюбиво предложил генерал.
– Династия Романовых взошла на престол в 1613 году, – подтвердил Свешников. – Но чисто формально Владислав числил себя русским царём вплоть до 1634 года, до новой русско-польской войны. Мы как раз решили Смоленск обратно вернуть, но проиграли. Договорились, что Смоленск останется за Польшей, а Владислав откажется от титула царя.
Кажется, историк был готов разразиться лекцией о внешней политике первых Романовых, но был остановлен покашливанием подполковника Дёмина:
– Алексей Михайлович, в двух словах.
– Если в двух словах, то всё было так: в России в конце шестнадцатого века началась Смута. Про Лжедмитрия все помним? – не дожидаясь ответных кивков слушателей, Свешников продолжил монолог: – Некий человек выдавал себя за спасшегося царевича Дмитрия. Большинство про одного слышало, максимум – двух, а их было до чёрта. После того, как убили Лжедмитрия номер один – ну, того, кто себя за сына Ивана Грозного выдавал, – на престол взошёл Василий Шуйский. Но тут объявился Лжедмитрий номер два. Дескать – царь и великий князь Димитрий Иоаннович снова чудесным образом спасся! Как проверить?
Офицеры осторожно пожали плечами. Действительно, как проверишь? Не существует на свете никаких «царских знаков».
– Ни телевидения, ни Интернета тогда не было, даже фотографий… Так вот, Лжедмитрий номер два вначале отправил своего эмиссара Ивана Болотникова, чтобы тот подбил крестьян к восстанию. Болотников был парень талантливый, войско собрал и чуть до Москвы не дошёл. Неизвестно, как бы повернулось дело, если бы Болотникова не предали свои же.
– Дело понятное, – хмыкнул Лавров. – Многие народные восстания таким макаром заканчивались. Свои же и сдавали.
– Значит, Болотникова разбили, хоть и с трудом, а тут и Лжедмитрий Второй нагрянул. Москву взял в осаду, сам сел в селе Тушино. Поэтому, чтобы его с Лжедмитрием Первым не путали, второго называют «Тушинским вором». В итоге – в России двоевластие. В Москве сидит царь Василий Шуйский, в Тушине – царь Дмитрий Иванович. Кому верить? Народ царя «шубником» звал – не любили Василия.
– А было за что? – спросил Павленко, который слабо разбирался в той эпохе.
– Да как не быть… Царь Василий Шуйский – интриган известный. Когда в Угличе царевич Дмитрий погиб, он комиссию возглавлял, та решение вынесла: мол, несчастный случай. Наткнулся мальчик на ножичек… По сути – самоубийство. При Годунове, когда Лжедмитрий на Русь пошёл, труп мальчика выкопали, в Москву привезли и объявили Дмитрия святым. А разве святой может покончить жизнь самоубийством? Стало быть, убит был Дмитрий. Когда Лжедмитрий в Москву пришёл, Шуйский первым его царём признал. А потом он же и восстание против царя Дмитрия поднял. Тоже царём хотел быть: считал, что Шуйские больше прав на престол имеют, нежели потомки Ивана Калиты.
Лавров бросил тоскливый взгляд на Свешникова, вовсю сыпавшего фактами и фамилиями. И тогда историк счёл нужным пояснить:
– Иван Калита, от которого князья Московские и цари пошли, был внуком Александра Невского, а Шуйские были от Андрея – старшего брата Невского. Вот такая неразбериха.
– Всё? – с надеждой спросил Лавров, но жестоко ошибся.
– У Василия Шуйского племянник был – Михаил Скопин-Шуйский. Парень молодой, но талантливый. И силушкой бог не обидел, и умом. Скопин сумел войско собрать, договорился со шведами – те наёмников дали, и на Москву пошёл. Москву освободил, лагерь
– Кафе «Скуратов», – брякнул Денис Павленко. – Кофе там хороший готовят, только дорогой, собака!
– Двоечник, – ухмыльнулся Морошкин. – Малюта Скуратов – правая рука Ивана Грозного. Это как Лаврентий Палыч у товарища Сталина…
– Молодец, – с удовлетворением сказал Свешников, словно бы студента похвалил. – Екатерина Скуратова – дочь Малюты. А про Малюту столько наговорили и наплели, что нашему Лаврентию Павловичу и не снилось. А яблочко, как известно, недалеко катится от яблони. В общем, продолжу. Михаил Скопин умер, в стране траур, армия в горести – Скопин был общим любимцем. Скопин-Шуйский должен был в поход на Смоленск идти, польскую осаду снимать.
– Кстати, Алексей Михайлович, а Польша-то каким боком к нашей Смуте? – поинтересовался генерал. – Ну, помню, что Лжедмитрия Первого поляки к нам направили. Войско ему дали. А вообще?
– Ну, здесь просто, – оседлал Свешников любимого конька. – Польша – вернее, Речь Посполитая – республика Польско-Литовская, давний противник России. В шестнадцатом веке воевали, да и раньше тоже. Мы же соседи, много споров приграничных. К тому же поляки – католики, мы – православные. Они же и Лжедмитрия нам подсунули. Худо ли, если на русском престоле будет сидеть польская марионетка? Только Лжедмитрию они помогали неофициально, частным порядком. Корона официально не участвовала. А вот когда Василий Шуйский со шведами договор заключил о военной помощи, то у поляков появился повод начать против нас войну – мол, Россия использовала шведов в войне, а Швеция была врагом Речи Посполитой. Хотя польский король Сигизмунд вообще-то был шведом по национальности. Сигизмунд осадил Смоленск. Естественно, что русская армия пошла на поляков. Теперь вопрос – кого назначить главнокомандующим? И назначил царь-батюшка главнокомандующим своего братца Дмитрия!
– Он что, совсем с ума сошёл? – изумился полковник Лавров, слушавший историка во все уши. – Назначить командующим человека, которого армия ненавидит?! Да такого даже в Отечественную войну не стали бы делать!
– Так кто их, царей, поймёт? – картинно развёл руками историк. – Очень возможно, сам Василий боялся, что Скуратова и его отравит. И Дмитрий, как ни крути, – брат и наследник. А если так, то надобно его авторитет укрепить. Армия, кстати, неплохая была. Зря её, что ли, Скопин-Шуйский целый год готовил? Армия-то хорошая, но командующий – бездарь, и армия его ненавидит. Наёмники едва ли не в глаза убийцей называют. Наёмники, они хотя и за деньги воюют, но Скопина крепко уважали, а их командир, Делагарди, вообще был другом Скопина. Служба идёт шатай-болтай, командующий пьянствует. А что дальше будет, товарищи офицеры?
– Так известно, – внёс своё слово и генерал. – Командир показывает пример. Если он пьян, так и армия начнет пьянствовать. Так?
– Вот-вот, – кивнул Свешников. – Армия пьянствует, караулы не выставляют. А поляки тут как тут. Напали ночью. Результат, как говорится, известен. Русская армия разбита, командующий бежал, от осады Смоленск не избавил. Вот вкратце и всё.
– Молодец, Алексей Михайлович, – похвалил историка генерал. – Да, а вы не надумали в Вооружённые силы пойти? Возраст пока позволяет, звание мы вам офицерское присвоим. Вы ж лейтенант запаса?