Спасти СССР. Часть 6
Шрифт:
Но сейчас они собрались в составе достаточно известного органа - Совета национальной безопасности. Он был создан в 1947 году Гарри Трумэном почти одновременно с ЦРУ. Это были решающие годы, когда в отличие от того что было четвертью века раньше - США не распустили свои органы и организации военного времени, а преобразовали их. Первоначально - СНБ был создан как инструмент "психологической войны" и для лучшей координации между родами войск - фактически это была Ставка верховного главнокомандующего в мирное время. Но постепенно - координация между родами войск перешла в ведение Комитета начальников штабов, психологическая война - в ведение ЦРУ, созданного годом позже. А СНБ превратился в некий военно-политический штаб при президенте США, причем какое слово стоит первым, военный или политический - решал каждый президент
При Рейгане - численность Аппарата СНБ увеличилась в несколько раз, и он стал органом, частично подменяющим даже некоторые министерства и занимающимся всем, что нельзя было сделать полностью в соответствии с законом. Именно в СНБ - собрались те самые молодые амбициозные полковники и подполковники, прошедшие Вьетнам. И они были готовы на все - вот только Конгресс тоже был готов на все, чтобы их остановить. Ибо в Конгрессе - заседали уже те кто протестовал в то время как другие - воевали?
Совет национальной безопасности собрался в недавно отделанной новой ситуационной комнате с многочисленными экранами и связью и Пентагоном и даже со штабом НАТО в Брюсселе. Собравшиеся здесь были бы сильно удивлены, если бы им сказали, что в этой только что отремонтированной комнате нового ремонта (за исключением обновления аппаратуры) не будет и через сорок лет. И последний свой кризис - Америка встретит именно в этой комнате, именно в ней будут приняты роковые решения (если конечно будут...).
– Где президент?
– спросил Буш, без спроса садясь в кресло председателя
– Сэр, он все еще в Кэмп-Дэвиде
– Он не вылетел?
– С ним врачи, сэр.
Это было приемлемым способом замаскировать тот факт, что президент США не может исполнять свои обязанности надлежащим образом, и уже давно. Что ж, если избираешь человека которому семьдесят на такую должность - будь готов ко всему...
– Хорошо, начинаем без него.
Все покосились на высокого, худого, совсем еще не старого техасца. Техасец в США - почти что национальность, Буш знал это и никогда так себя не вел
До сегодняшнего дня.
– Красная линия работает?
– резко спросил Буш
– Да, сэр.
– В таком случае, я хочу говорить с Горбачевым.
Шульц мягко попытался перехватить инициативу.
– Джордж, мне кажется, мы должны обсудить...
– Дайте мне Горбачева. Немедленно
Техники стали устанавливать связь. Буш мрачно смотрел перед собой, троица обеспокоенно переглядывалась.
– Сэр...
...
– Сэр, есть проблемы. Похоже, Горбачева нет на месте.
– А кто есть?
– Мистер Громыко.
– О, нет...
– сказал кто-то
16 марта 198 6 года
Москва, Кремль
Лучше десять лет переговоров, чем один день войны
А.А. Громыко
В Кремле - на красную трубку мрачно смотрел Председатель Президиума Верховного совета СССР, бывший министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко. Примчавшись в Кремль как член Политбюро - он с удивлением узнал, что Горбачева нет на месте, и как шепнул один из офицеров охраны - он в бункере.
И надо что-то делать.
В 1933 году молодой экономист по фамилии Громыко был назначен директором сельской школы, в 1934 году он был переведен в только что созданную академию наук БССР, где ему поручили изучать американское сельское хозяйство. В процессе изучения он выучил английский язык. У него это получилось благодаря великолепной памяти - потом В. Фалин утверждал, что Громыко знал наизусть Евангелие! В начале 1939 года Громыко в числе прочих взяли на работу в МИД - после сталинских чисток там был острый недокомплект, а уже в 1944 году Громыко был советским представителем в Думбартон-Оуксе и обсуждал создание ООН.
За одиннадцать лет от директора сельской школы до обсуждения послевоенного мироустройства...
Молотов - а именно он брал Громыко на работу в МИД - ошибся и не ошибся одновременно. Громыко стал великим - не побоюсь этого слова - министром иностранных дел, и он не просто так занимал эту должность двадцать восемь лет. Но как партиец - Молотов ошибся и ошибся смертельно - это была ошибка из той же серии, что привела в Кремль Михаила Горбачева. Громыко никогда не был коммунистом до конца, он был крестьянским сыном от земли, как Горбачев. Смертельная ошибка коммунистической партии - она начиналась как проект интеллигенции, и парящих со своими мечтами в облаках еврейских изгоев из местечек, которых проклинал даже собственный народ . Н о Ленин, а за ним и Сталин - решили сделать коммунистический проект проектом простого народа. И стали привлекать простой народ в этот проект, продвигать их на самые высокие должности. Но в людях из простого народа не было этой великой мечты! Они слишком тяжело жили, чтобы мечтать о чем-то, кроме самого земного. И они не могли, как могли первые большевики - без колебаний жертвовать как собой, так и другими. Коммунизм мог победить во всемирном масштабе, только если бы во главе его стояли такие люди как Троцкий, готовые кинуть всю страну в топку всемирного пожара. А Троцкий ведь тоже был мининделом и одним из предшественников Громыко. Но Громыко был не таким. Крестьянский сын, он прекрасно понимал, в каких скотских условиях живут люди. И он понимал другое - что за великие свершения и великие войны расплачиваются такие же как он - крестьянские дети, Иваны, Сашки да Алешки. Просто ему Андрею Громыко - повезло - а им не повезет, они не вернутся, и убитой горем матери скажут, что сын погиб за великое дело. Только что с тех слов матери, потерявшей сына?
С одной стороны, Громыко был неуступчив - как он потом говорил, за ним стояли те, кто пролил свою кровь на поле битвы, и кто он такой, чтобы торговать этой кровью и сдавать добытое ценой стольких человеческих жизней. С другой стороны, Громыко в своей политике был предельно осторожен. Он понимал цену провала своей дипломатии. Не готов был платить эту цену. И понимал, что в случае провала, цену будет платить не он. А крестьянские дети.
Иваны, Сашки да Алешки ...
Политика Громыко не была наглой и нахрапистой, как до войны. Это была острожная и выверенная до миллиметра политика одной из сверхдержав. Вот только - по ней было ясно, что никакой мировой революции не произойдет и СССР на нее всерьез не рассчитывает. Тот юношеский задор, с которым творили будущую революцию в тридцатые - ушел, сменившись тяжестью мировых дел и горькой памятью о страшной цене, которой куплен сегодняшний мир.