Спасти СССР. Часть 6

Афанасьев Александр

Пятое управление КГБ ТатАССР продолжает оперативную разработку по делу группы Торопова в МВД ТатАССР. Домашний и служебный телефоны Торопова поставлены на прослушивание. 28 февраля с.г. Торопов выехал в г. Брежнев по оперативной необходимости. В г. Елабуга скрытно встретился с прикомандированным к Автозаводскому РУВД капитаном милиции Золотовым, последний передал ему пакет. Установить, что находилось в пакете , оперативным путем не удалось.

02 марта с.г. Торопов прибыл на вокзал г. Казани. Ушел из-под оперативного наблюдения. До 04

марта его местонахождение оставалось неизвестным.

Майор Торопов по работе характеризуется отрицательно, допускает нарушения соцзаконности, подозревался в получении взятки и дебоше (информация не получила подтверждения) . Не ведет воспитательную работу с личным составом. Кандидат в члены КПСС. Согласно полученным оперативным путем д анным, в разговорах с подчиненными допускает антисоветские высказывания, в частности утверждает о наличии в ТатАССР разветвленной сети организованной преступности, наличие у нее связей с партийными и хозяйственными органами , проникновении в партийные органы националистических и уголовных элементов .

Докладываю на ваше усмотрение

ИСХАКОВ

* Халеев до своего назначения председателем КГБ Татарской АССР не проработал в органах ни дня, сразу получил звание полковника госбезопасности . До своего назначения был первым секретарем Приволжского райкома КПСС. Имел он отношение и к заводу Теплоконтроль. По странному сте чению обстоятельств, в районе Теплоконтроля завелась самая опасная группировка Казани и в целом в Приволжском районе была очень тяжелая обстановка по подростковой преступности. Еще один "чин", бывший партсекретарь завода Теплоконтроль взлетел очень высоко – Р.Р. Идиатуллин на тот момент председатель Казанского горисполкома. С 1990 года - первый секретарь рескома ТАССР (перед Шаймиевым) , националист . Во многих местах прослеживается связь национализма и казанского феномена с привязкой к одним и тем же местам.

28 февраля 198 6 года

СССР, ТАССР

Казань

Начиная с начала восьмидесятых органы милиции встали перед вопросом - за что сажать группировщиков? Большинству нет шестнадцати лет - а многим нет и четырнадцати. То есть уголовная ответственность может наступить только за самые тяжкие преступления, к которым не относятся драки, хулиганство, разбитые стекла и избиения прохожих. Все совершаемые ими действия совершаются ими массово, в то время как вина согласно советскому уголовному закону - строго индивидуальна. Дырку в голове тридцать человек сделать не могут, часто и сами группировщики не знают, кто нанес роковой удар. Но для привлечения человека к уголовной ответственности - нужно установить именно конкретного автора травмы*.

Еще группировки собирают деньги. Но вот в чем загвоздка - деньги должны вносить в общак шелуха, именно они, не достигшие четырнадцати лет совершают основную массу преступлений группировки. За рубль, два, три, они готовы избить сверстника, вывернуть карманы. Формально это грабеж, а то и разбой - но возраст... возраст. И размер - никто не будет возбуждаться из-за рубля или двух.

Торопов, еще до повышения в звании,

задумал спровоцировать - если не получится чисто поймать за руку - суперов, то есть высший состав группировок на каком-то серьезном имущественном преступлении. Желательно таком, за какое дадут не меньше десятки. Посадить суперов - а если преступление групповое, то возможно и бандитизм удастся вменить - обезглавить группировку. Для этого он пошел на должностное преступление - подключил к разработке несовершеннолетнего Игоря Эйдельмана и своего агента, которого он не оформил, как полагается - Зайдуллу. Он собирался через них надуть в уши группировщикам, что хватит хватать по мелочи, надо доить что-то серьезное. Например, рынок.

Но Торопов не знал, что такие идеи посетили не его одного...

Осень 198 5 года

Московских поездов в те времена было несколько, не только фирменный. Вот, в один из дней - на вокзал прибыл из Москвы "пятьсот веселый", дешевый и грязненький. В числе пассажиров на перрон сошел невысокий, но крепкий парень... точнее не парень, а молодой мужчина. У парней не бывает таких глаз... глаз стариков.

Еще бросался в глаза цвет его лица... под неярким осенним солнцем оно было пепельно-серым. Так - выглядят лица людей с въевшимся в кожу загаром. Афганским загаром...

Из вещей у него был только вещмешок и двухкассетник Шарп, который он вез в подарок и каким-то образом утаил от шмона в кабульском аэропорту.

Его взгляд - прошелся по перрону, неспешно и несуетно, как щуп сапера, втыкаясь в бабку с семечками, в бродячую, подволакивающую ногу шавку, в каких-то модников с ног до головы в джинсе, кого-то встречающих. Парень вел себя тихо и по виду не был пьян - но от него несло чем-то чужим. Чужим, нездешним и опасным...

Закинув рюкзак на плечо обоими лямками, парень перебрался через пути и вышел к вокзалу. Тут же на него обратила внимание трущаяся здесь фарцовочная шпана.

– Эй, мужик! Пц! Пц!

...

– Мофон продашь?

Парень остановился и посмотрел в глаза приблатненного фарцовщика, с кепкой с надписью USA. Тот попятился

– Ты чего, мужик...

До дома он решил добираться пешком - тут недалеко. Старая Казань, которая в этом районе жила рынком и рекой, по которой привозили всякое. Еще в сороковые, сразу после войны здесь были массовые драки, в которых участвовали как вернувшиеся с фронта мужики, так и молодежь. Правда, времена тогда были другие, монтировками насмерть не дрались, а проигравшая сторона должна была купить на базаре на всех пирожков с ливером, покупали сразу двести штук.

Тяп-Ляп появилась потом. И у ее основания - стоял правильный парень, комсомольский активист, а не какой-то уголовник.

Его звали Рашид Замалиев. Он мог бы пройти по делу Тяп-ляп, но вовремя соскочил в армию. А потом остался на сверхсрочную. Тогда ведь как было. После получения повестки и до того как ты придешь (или друзья принесут тело) в городской сборный пункт - ты мог творить все что угодно. Ну кроме может быть убийства и антисоветчины. Была негласная договоренность между милицией и военкоматом - кто с повесткой тех не трогать. Иначе страдает отчетность и вообще - кто в армию тогда пойдет. Призывники это знали. Рашид перед тем как уйти в армию подкараулил школьного завуча, который ему жизни не давал и пробил ему молотком голову. А были такие кто, уходя в армию, насиловали давно нравящуюся девчонку, которая воротила нос.

Замалиев был автором. Одним из авторов. Это переводилось и как "авторитет" и как автор - то есть создатель, организатор. Группировки делились на "возраста" и в каждом возрасте был свой автор. Авторы отвечали за свой возраст.

Замалиев застал, наверное, самое начало второй волны - именно он бежал впереди толпы во время легендарной драки на озере Малый Кабан, проламывая головы торговой гирей на цепи. Но он соскочил в армию ровно до того, как милиция поняла, что группировки возрождаются, и взялась за них. И вот он возвращался в город - опытный сержант разведроты, с опытом резни "за речкой".