Спец агент третьей категории
Шрифт:
– Мадам переводчица китайского и английский знает неважно, так что говорите.
– Хорошо, попросите старика, что бы он продал мне два сторожевых катера и один береговой охраны.
– А вы можете оплатить эту сделку?
Шани засмеялся.
– Я могу купить остров Суматру вместе со всеми мелкими островами вокруг него. Так как, уговорите старика?
– А что он может вам и отказать?
– Хитрый старик сохраняет равенство в вооружении между пиратами, а мне так надо сейчас подновить флотилию.
Вот тебе и раз. Оказывается старик торгует
– Я постараюсь уговорить старика, если вы одобрите наше решение и мы заключим сделку, что после ликвидации Церликсина наши суда беспрепятственно будут проходить до Австралии.
– Договорились. После завтра вы будете разговаривать с нужными джентльменами и подпишите с ними договор. Это сказал я - Шани. До свидания, господин Барсов. Я очень рад, что вас увидел.
Пират по рыцарски вытащил пачку денег и небрежно кинул часть на стол, потом махнул своим сопровождающим рукой и ушел.
На следующий день нас нашел по телефону Ласли Эборг и предложил встретиться в ресторане.
– Я не ожидал, что у вас столько союзников, но больше всего я удивился, когда узнал, что вы зять старика. Это сыграло самую важную роль и почти все дали согласие. Церликсин ваш.
– Когда подписываем соглашение.
– Вы везунчик, господин Барсов, господин Шани Морис согласился быть посредником и завтра привезет господина Барси и господина Медину для подписания соглашения. Господин Кай Ли с вами давно все подписал, поэтому его присутствие не обязательно.
– Я благодарен вам, господин Эборг, за оказанное содействие.
– Пустое, у вас еще много проблем с Церликсином, его предупредили о вашем вояже. Он в ярости и похоже вашим судам при встрече с ним придется не сладко.
– Я знаю.
Мы подписали соглашение с двумя пиратскими группировками и тут в Бангкок пришла шифровка, где мне предлагают дождаться "Донбасса" из Америки и отправиться с ним во Владивосток.
"Донбасс" плывет в трех милях от берега. Я, Люська и старший лейтенант артиллерист Семен, переодетый в гражданское, стоим у поручней и с напряжением вглядываемся в даль.
– Выйдет он или нет?
– тревожиться Люська.
– Куда он денется, это его воды. Радарами он уже нас давно засек. Сейчас проверить должен.
– Это как?
– Смотри, идет на встречу джонка. Сейчас начнется.
– Разведчик?
– Он самый. Сейчас наверняка по рации сообщает, кто мы, а те сверяются по компьютерам, есть ли такой в наличии. Люська, ты больше смейся, тебя поставили у борта, чтобы они ничего не заподозрили.
Но Люське не до улыбок. Ее колотит.
– Неужели бой будет? Я боюсь.
– Тогда иди в каюту.
– Нет, нет, я с вами
Джонка прошла в метрах пятидесяти от борта, потом развернулась и двинулась следом. К нам подскочил матрос.
– Товарищ старший лейтенант, вас просят пройти на место. Мы нащупали
– Не ори, ты. Иду.
Лейтенант быстро уходит.
– Ну, Люська, мы смываемся последние. Надо, чтобы они хотя бы кого-нибудь видели на палубе.
По носу корабля показалось два боевых катера, третий шел от берега к нам. Тявкнуло легкое орудие катера и снаряд разорвался перед носом "Донбасса".
– Люська, бежим.
Мы смываемся в первую дверь и скатываемся по лестнице вниз.
– Люська, марш в свою каюту.
– А ты куда?
– Я к Семену.
– Я тоже.
– Люся. Тебе нельзя.
– Петя, миленький, я так боюсь быть одна. Я пойду тоже.
– Черт с тобой, идем.
Мы мчимся коридорами и сворачиваем к железной двери. В темном помещении два орудия уперлись в глухую стенку. У иллюминатора Семен с биноклем. Я подскочил и, потеснив его, тоже уставился в море. Семен скосил на нас глаза.
– Нам приказано взять на мушку этот катер, - он кивнул на катер шедший от берега.
На катере замелькали сигналы.
– Просят остановиться и спустить трап для осмотра судна, - переводит Семен.
Судно останавливается. Перед нашим иллюминатором заболтался на волнах еще один катер. С него начали спускать шлюпку Десять матросов с автоматами и офицер попрыгали в него.
– Внимание, - зашумел динамик, - всем боевым частям приготовиться. Откинуть защитные борта. Огонь без команды по заданным целям. Начали...
Заскрипела стенка и откатилась влево. Свет ударил в глаза, а Семен уже орал.
– Наводи на 14. Внимание, огонь, пли!
Звоном в ушах отложился залп двух орудий. Семен вводил поправки, а я из-за отодвинутой стенки смотрел на катер. Один снаряд удачно вошел в борт катера, другой разорвался в воде рядом. Опять рвануло воздух. Я оглох окончательно. Катер пылал, теперь оба снаряда внесли смерть и разрушения. Глухой удар отбросил меня от стенки. Пока мы расстреливали этот катер, второй выстрелил из своей носовой пушки в нашу раскрытую нишу. Я вскакиваю. Семен по прежнему стоит между орудиями и командует новый прицел, перенося огонь на другую цель, которая только что нанесла нам урон. Сзади одного из орудий лежали два матроса, а в углу, свернувшись калачиком... Люська. Я подскочил к ней.
– Люська.
Из рта пошла кровавая пена.
– Люська...
Опять рявкнули орудия и тут забухали пушки еще рядом, забились в истерике крупнокалиберные пулеметы. А из Люськи уходила жизнь. Наконец, по телу прошлась судорога и она вытянулась. Меня толкал матрос с санитарной сумкой. Он кричал мне в ухо.
– Помощь нужна?
– Нет, уже поздно.
Я положил Люську на палубу и подошел к проему стены. Один катер тонул, второй крутился на месте и уже не отстреливался. Невидимые орудия соседней боевой части крушили и разваливали его. На месте лодки плавали две головы, которые упорно доставали фонтанчики пуль пулеметов. Через десять минут на воде плавали только ненужные вещи: коробки, деревяшки от шлюпок, круги и мусор.