Спец. Дилогия (си)
Шрифт:
– Не стоит. Думаете я сам не знаю?
– Тем хуже для вас, если знаете и ничего не делаете. А если не можете ничего сделать, то какой вы руководитель? И не нужно мне говорить, что я "узко" мыслю. Мне, как простому обывателю, без пяти минут пенсионеру, каким я был ещё три недели назад, широко мыслить не требовалось, для этого есть вы, ваш аппарат и ваши министры. Я хотел остаток жизни прожить нормально, как жили мои родители - пенсионеры, при СССР. Не думая, смогу ли я завтра купить кусок хлеба, или денег не хватит, всё ушло на лекарства и квартплату? Вы обеспечили своим пенсионерам такую жизнь? Обычным пенсионерам, "по старости," простым людям не имеющим особых заслуг и повышенных пенсий?
Мы оба помолчали, потом я добавил: - Знаете,
Кстати, насчёт счетов, если они есть конечно, я вас Владимир Викторович понимаю. Больше скажу, на вашем месте, я бы наверняка тоже позаботился о своём будущем и будущем своих детей. Постарался бы обеспечить себе "достойную старость." Со своей моралью и совестью я бы договорился. Тем более, когда хапают все вокруг. Но это я. А вот генерал и все остальные наши, они идейные. И свои идеи и убеждения никогда в жизни не поменяют на счета в швейцариях и особняки на лазурных берегах. Они вас не поймут. Поэтому и я закрыл от всех эту информацию. Вообще, я как и любой гражданин России много могу сказать и задать вопросов. Например, почему мы до сих пор живём по законам принятым в девяностые ворами и для воров? В смысле, чтобы можно было безнаказанно воровать и "пилить" бюджет? Почему при вашем правлении, эта грёбаная Дума принимает законы направленные против интересов наёмных работников, то есть против подавляющего большинства работающих граждан?
– Поясните пожалуйста.
– Легко. Например "зарплата в конвертах." По закону за получение такой зарплаты несёт ответственность и тот, кто её получает! Бл...дь, эти пид... ну, вы поняли, в Думе, в каком мире живут? В какой стране? Я получал половину зарплаты именно в конверте. И что? Я должен был прийти к директору и сказать: - Плати мне "по белому???" Сколько я проработаю после этого в фирме? Искать новую работу и там снова заявлять: - Требую "белую" зарплату? Вам самому не смешно?
С коррупцией вы боритесь? И не можете найти коррупционеров? А слабо проехаться по так называемым "коттеджным посёлкам" под Москвой и Питером и посмотреть в каких хоромах живут ваши чиновники и менты с прокурорами? Это построено на ментовскую или чиновничью зарплату? Ах, это не его дом, это его жена бизнесом занимается? А вон тот вообще живёт в доме принадлежащим двоюродной бабушке? А проверить слабо, кто из них "занимается бизнесом," он сам, его жена или двоюродная бабушка? И благодаря чему, или кому она стала такой преуспевающей "бизнеслядью?" Ах, повода нет? А этот дворец, в котором живёт "скромный" госслужащий, не повод? А машины за сотни тысяч баксов, не повод?
О патриотизме говорите? А где живут ваши дети? И дети большинства чиновников из высших эшелонов власти? Дети депутатов? Где они учатся? Кто скупает там недвижимость, хранит в их банках "всё, что нажито непосильным трудом" и следовательно ориентирован на Запад?
Пока я произносил эту речь мой запал постепенно иссяк, да и горле пересохло, поэтому я закончил спокойным тоном: -
Надеюсь я ответил на ваш вопрос?
– После чего осушил стакан "Мукузани," поданного Спецом прямо мне в руку: - Кстати, не желаете?
– кивнул я на материализовавшийся на столе графин, - отличное вино, из домашнего погреба, рекомендую.
– Нет, спасибо, - ответил президент, - я воздержусь. А на вопрос, - да, ответили.
– Повторяю, - это мнение простого, среднестатистического обывателя пенсионного возраста, которому плевать на мировые проблемы, геополитику и кризисы. Он, этот обыватель ещё прекрасно помнит жизнь без кризисов и со стабильными ценами на продукты, лекарства и всё остальное. И с достойными пенсиями.
– Ну, пенсии в СССР тоже были очень разными, - заметил
– Да, я слышал. Но мои родители, мама - техник в Дистанции Пути на железной дороге и отец, водитель в автоколонне, получали пенсию достаточную для нормальной жизни. Мама сто двадцать рублей, отец - "потолок" сто тридцать два. И это были обычные, без всяких надбавок пенсии. Отец в то время даже ветераном войны не считался, вернее, не вставал на учёт ни в военкомате, ни в собесе. Это уже потом, в девяностые, когда пенсии стало элементарно не хватать на жизнь, мама его погнала в собес, встать на ветеранский учёт из-за льгот. А в военкомате про него даже не знали, когда я пришёл туда после смерти отца, чтобы получить пособие на похороны, мне пришлось идти домой, брать его наградные свидетельства времён войны и предъявлять их в военкомате. Правда, всё решилось сразу, без проблем и волокиты, как только работники военкомата увидели эти свидетельства. И пособие я вскоре получил.
Мы снова посидели молча.
– Ладно, Александр Владимирович, ваше отношение к власти и своей персоне я уяснил. Но тем не менее вы выделяете нам сотню защитных браслетов и обещаете оказать всевозможную помощь, почему?
– Не вам, Владимир Викторович, а стране, во главе которой стоите вы. Своей Родине. Почувстуйте разницу. К тому же, как говорит Спец, с вами можно иметь дело, хоть ваши дети на Западе, но патриотизм в вас ещё остался. Получив нашу поддержку вы начнёте реально заботиться о России. Но имейте ввиду, мы всегда будем в курсе, как вы станете использовать браслеты. И если кто-то из получивших начнёт путать личную шерсть с государственной, то... Поверьте, лучше этого не делать.
– Я понял, - кивнул президент.
– Ну и хорошо, что поняли. Да, забыл уточнить, генерал сообщил, что браслеты вам выданы как бы на испытательный срок?
– Сообщил...
– Хорошо. И чтобы не заканчивать наш разговор на минорной ноте, хочу сказать вам следущее. Если результаты вашей деятельности реально изменят к лучшему жизнь простых российских граждан, если вы начнёте наводить порядок в стране, если будете реально бороться с беспределом ментов и чиновников, если все казнокрады, взяточники и оборотни в погонах будут получать реальные срока с конфискацией, то не исключено омоложение и продление жизни вам и вашей команде. Подумайте об этом...
– Даже так?
– задумчиво спросил президент.
– Вот уж не ожидал...
– Почему бы нет? А сейчас, если ко мне больше нет вопросов, разрешите откланяться. Меня девушка ждёт, мы в кои-то веки собрались сходить с ней погулять, а тут звонок...
– Вопросы конечно остались, - ответил он, - но нельзя же заставлять ждать девушку.
– Тогда... Спец, скажи генералу, что мы закончили.
– Сделано, Босс.
– Александр Владимирович, - попросил президент, - а можно взглянуть на вашего Спеца? Мне просто любопытно.
– Да легко, - я поднял согнутую в локте левую руку, - Спец, покажись.
На моём запястье проявился браслет.
– Хм...
– покачал головой президент. Он с минуту разглядывал Спеца, мне уже надоело держать руку поднятой и наконец сказал: - Благодарю вас, Александр Владимирович. А скажите, нельзя ли нашим учёным пообщаться со Спецом?
– Это, Владимир Викторович, решайте с генералом. У нас кстати, где-то было специальное помещение для прямого общения с ним. Договоритесь с генералом, я против не буду.
Наконец вернулись с полигона генерал и "сопровождающие лица" и я со спокойной душой и чистой совестью пошёл к Женьке. Раз хочет посмотреть Голливуд, нужно сводить. Хотя мне мысль о Голливуде не по душе. Я бы предпочёл побродить по маленькому тихому городку в какой нибудь экзотической стране. Посмотреть на жизнь аборигенов, попить местных напитков, попробовать местной кухни, полюбоваться местными красотами и природой не вытоптаной миллионами туристов... Но если женщина чего-то хочет, нужно ей дать, иначе она возьмёт сама. А Женька хочет Голливуд.