Специалист по выживанию. Том I
Шрифт:
Пока Верблюд вертел в руках шкатулку, Олень выложил на стол остальную добычу: старый электрический моторчик, фигурную стеклянную бутылку, пластиковую детскую игрушку в виде кубика и раздолбанный радиоприёмник.
— Так, это я точно беру, — Верблюд отложил в сторону деревянную шкатулку.
Увы, добыча хоть и обильная, но ценности не представляет вовсе.
— Всё остальное обычный мусор, — Верблюд махнул рукой, — можешь снести туда, где взял.
— Ну как же, Верблюд, — Олень недовольно тряхнул сальными космами. — Смотри, какая клёвая цаца.
Грязные
— Вот, — Олень вытянул руку, — старинная вещь. Точно тебе говорю.
— Очень старинная, — Верблюд усмехнулся. — Только вчера рекламу по телеку видел. Товар недели, втирают.
— Ну а это? — Олень подцепил со стола фигурную стеклянную бутылку.
— А это «Фантазия», новая апельсиновая шипучка в эксклюзивной стеклянной упаковке, — Верблюд постарался не ржать слишком громко.
— Не хочешь, как хочешь. Я сам продам эти дорогие и прикольные цацы на Блошином рынке, — Олень принялся сгребать «дорогие и прикольные цацы» обратно в грязный полиэтиленовый пакет.
Вонючий житель улиц решил сменить тактику. Только они это уже проходили, причём не раз.
— Желаю успеха, — Верблюд махнул рукой.
Повисла неловкая пауза. Олень недовольно надул губы, однако на Блошиный рынок так и не ушёл. И дело не только в том, что он ещё не получил за деревянную шкатулку ручной работы.
Олень мается с похмелья. Ему нужно смочить горло, при чём здесь и сейчас. Продажа «дорогих и прикольных цац» может затянуться на неопределённое время. Непрезентабельный пиджак и «одеколон» из застарелого пота, мочи и перегара с гарантией отпугнёт большую часть потенциальных покупателей. Как раз по этим причинам Олень так и не научился сбывать найденные цацы на Блошином рынке сам. Рожей не вышел, в прямом смысле этого слова.
— Ну хотя бы моторчик возьми, — грязная ладонь Оленя извлекла из полиэтиленового пакета электрический двигатель. — Мало ли присобачишь куда-нибудь. Ты же, это, реставратор.
Последнее слово Олень произнёс с трудом и по слогам.
— Олень, я же тебе тысячу раз говорил: смотри на мелочи. Вот, видишь, — Верблюд ткнул в моторчик пальцем, — у него статор разбит, проводки во все стороны торчат. Чтобы это отремонтировать потребуется куча времени и денег. Если так неймётся, попробуй сдать его на вторсырьё. Медь, цветной металл, всё такое.
Последний совет пришёлся Оленю по душе, раздолбанный моторчик аккуратно опустился обратно в полиэтиленовый мешок.
— Ладно, — Олень шмыгнул носом, — за эту чудесную и дорогую шкатулку я хочу четыре бутылки водки.
Бомж оставил попытки всучить барахло, но в ответ решил отыграться на шкатулке.
— Олень, за эту грязную и нуждающуюся в дорогом ремонте шкатулку я, так и быть, дам тебе бутылку водки.
— Не-е-е, — возмущённо прогудел Олень, — одной бутылки мало. Дай две.
— Две всё равно много, — Верблюд упрямо качнул головой. — Одну. Но, так и быть, добавлю упаковку колбасы. Копчёной, между прочим.
Глаза Оленя уставились в потолок. Складки на лбу обитателя улиц сложились в узор глубокой задумчивости.
— Ладно,
Верблюд достал из-под стола бутылку дешёвой водки «Ромашка» и упаковку копчёной колбасы. Заскорузлые пальцы Оленя тут же свернули с бутылки тонкую пробку. Живительная влага, а для бомжа в похмельное утро водка и в самом деле живительная влага, пролилась на истерзанную похмельем душу.
Ещё одна бизнес-идея в действии. Верблюд лишь усмехнулся, когда Олень прямо зубами разорвал упаковку копчёной колбасы. Бомжи постоянно копаются в мусоре. С полугода назад Верблюд подбил Оленя, а следом и остальных бездомных обитателей Зинганана, приносить ему в мастерскую старинные вещи. Первые два месяца бомжи волокли всякий хлам. Зато потом поднаторели и стали приносить действительно стоящие вещи. Очень часто жители Зинганана понятия не имеют, какие сокровища отправляют на свалку. Деревянная шкатулка ручной работы яркий тому пример. За неё можно будет легко выручить четыре бутылки водки и семь упаковок копчёной колбасы.
Рассчитаться с бомжами безналом невозможно в принципе. Эти люди выпали из системы и из общества. У них нет ни прописки, ни смартфонов, ни электронных кошельков. На помощь пришёл старинный проверенный временем бартер. Специально для Оленя и его коллег Верблюд стал держать под столом ящик дешёвой «Ромашки» и пластиковую коробку со всякой закуской типа чипсов, сухариков или той же копчёной колбасы.
Торг окончен. Олень опохмелился и закусил, однако почему-то не торопится покинуть мастерскую. Вместо этого бомж неуверенно жмётся у двери.
— У тебя ещё что-то есть? — Верблюд нахмурил брови.
— Ну, это, такое дело, — промямлил Олень.
— Дорогой, либо выкладывай, либо убирайся, — почти мягко произнёс Верблюд. — Ты и так знатно испортил воздух в моей мастерской.
Бизнес, и ничего личного. Олень, как бывший чиновник, прекрасно это знает.
— Ладно, вот, — из бокового кармана задрипанного пиджака Олень вытащил пистолет. — За него я хочу десять бутылок водки.
Твою дивизию, Верблюд тихо выдохнул. Пистолет самый что ни на есть настоящий. Воронёная сталь, в ребристую рукоятку вставлена обойма. Что самое интересное, он пороховой. «Мак-Гид», девять миллиметров, под стандартный пистолетный патрон Лиги свободных наций. Убойная штука. В своё время он стоял на вооружении сил специального назначения. Если верить многочисленным описаниям из ИПС, надёжная и неприхотливая пушка. Верблюд машинально сгрёб со стола хлопчатобумажные перчатки.
На Ксинэе в ходу электромагнитное оружие. По сравнению с электромагнитным импульсом порох подобен луку и стрелам. Однако пороховые пистолеты не стали ни чуть менее убойными и опасными.
— В помойке нашёл? — Верблюд поднял на Оленя глаза.
— А где же ещё? — фыркнул Олень.
— Да ты хоть понимаешь, что это криминал чистой воды, — тихо произнёс Верблюд. — Я, как законопослушный гражданин, просто обязан вызвать полицию, да и тебя сдать заодно.
— Ну ты же этого не сделаешь, — Олень хитро подмигнул. — Ну хорошо, уговорил — девять бутылок.