Специалист по выживанию. Том I
Шрифт:
— А теперь моя очередь, — Верблюд резко выдохнул.
Шаг вперёд и тычок. Кулак с разгона впечатался Забою прямо в лоб. Удар не сколько болезненный, а сколько унизительный. Верблюд резво отскочил в сторону. Простые удары, если они правильно поставлены, гораздо страшней и эффективней киношных вертушек. Целься Верблюд не в лоб Забою, а чуть ниже, в переносицу, то на этом драка закончилась бы. Причём для Забоя в морге, а для самого Верблюда на скамье подсудимых.
— Всё, баклан! Тебе крышка! — позорный тычок в лоб разозлил Забоя ещё больше (хотя, спрашивается,
Из внутреннего кармана куртки Забой рывком вытащил складной нож-бабочку. Эффектный финт, стальные половинки рукоятки брякнулись друг о друга. И вот в руке противника нож. Верблюд громогласно расхохотался. Тонкое узкое лезвие длиною в пятнадцать-двадцать сантиметров. Да-а-а… Это очень эффективное оружие, когда нужно напугать такого же баклана, как и сам Забой.
Похоже, бывший Шпильки очень рассчитывал на другую реакцию, когда вытащил из кармана нож-бабочку. В его глазах вновь мелькнули неуверенность вкупе с растерянностью. Но ещё через миг на лице Забоя опять застыла наглая маска уверенного в себе на все сто хулигана с соседней улицы.
Финт. Ещё финт. Забой больше пугает, нежели реально пытается пырнуть ножом. Ладно, хватит. Верблюд резко шагнул навстречу. Забой тут же постарался воткнуть лезвие в грудь.
Уклонение, Верблюд качнулся всем телом. Правая рука отвела нож в сторону и тут же вырвала его из ладони Забоя. Левая рука сжалась в кулак и на встречном ходу врезалась точно в зубы.
Забой шлёпнулся на задницу. Из разбитых губ обильно полилась кровь.
— Дерьмо, — Верблюд крутанул нож-бабочку в правой руке. — Такой пугалкой только кошек резать или лохов типа тебя.
Забой — самый обычный уличный хулиган переросток. Самое главное его оружие — наглость и подлость. Драться он учился по киношным боевикам, а также прямо на улице. Причём наиболее простым и эффективным образом — то и дело получая по морде от более опытных и сильных.
— Я убью тебя! — Забой рывком вскочил на ноги.
Если у Забоя и были мозги, то сейчас они точно оставили его навсегда и насовсем. Бросаться паровозом без тормозов на того, кто только что играючи отобрал у тебя нож, мягко говоря, очень глупо. На всякий случай, от греха подальше, Верблюд отшвырнул оружие глубже в темноту.
Ну точно по киношным боевикам. Забой с ходу попытался изобразить удар ногой. Против того, кто описался от страха или удирает, приём весьма эффективный. Шаг в сторону. На встречном ходу Верблюд просто ткнул Забоя двумя кулаками в грудь.
Сильно получилось. Забой опять шлёпнулся на задницу. Только на этот раз двойной удар в грудь вышиб из его лёгкий воздух и едва не выбил дух. Верблюд, как ни в чём не бывало, отошёл в сторону.
— Братаны, — Забой повернулся к подельникам, — мочи его.
На бравый возглас сил не осталось, Забой тяжело задышал, как загнанная лошадь. Его приказ мочить Верблюда подельникам явно не понравился. Тот, что толще, трусливо заёрзал глазами из стороны в сторону. У двоих высоких и тощих с мозгами явно большой затык.
— Мочи, говорю, — Забой попытался было
Драка становится всё интересней и интересней. Верблюд отступил к стене, а то подельники Забоя, чего доброго, попытаются окружить его со всех сторон. Толстяк трус и сам сделает ноги, когда его товарищи начнут харкать кровью. С тощими переростками придётся повозиться. Главное, не убить ненароком. Ну и, по возможности, не покалечить. Но это сложно. Гопкомпания явно успела заправиться чем покрепче.
— Стоять смирно, дебилы!
Суровый командный голос эхом отразился от кирпичной стены. Забой, который, всё же, сумел подняться на ноги, нервно оглянулся. Его подельники послушно замерли на месте. Из темноты в свет фонарей вышел, будто вынырнул, могучий мужик. Лицо суровое, а глаза умные. Волосы подстрижены на армейский манер. На плечах красная футболка, на груди изображён чёрный череп, нижняя челюсть скошена в правую сторону. Из коротких рукавов выпирают накаченные предплечья с весьма выпуклыми бицепсами. Камуфлированные штаны перетянуты широким кожаным ремнём. Голенища заправлены в высокие берцы со шнуровкой. Верблюд чуть склонил голову набок. И не холодно ему в этот вечер на исходе февраля.
Следом за незнакомцем из темноты выступил ещё десяток суровых парней. Некоторые в куртках с эмблемой в виде того же черепа, двое в точно таких же футболках. Все как один суровые и накаченные типы. Явно не уличная шпана. Покруче будет, какой-нибудь клуб или банда (часто это одно и то же).
— Чего тебе надо, Череп? — Забой попытался было оттереть с подбородка кровь, но только ещё больше размазал её по лицу. — Я сам разберусь с этим бакланом.
Не подельник Забоя, но явный знакомый. Верблюд выпрямил спину.
— Ты дебил, Забой, — прогудел Череп, — дебилом и помрёшь.
— Это ещё почему? — Забой набычился, как растрёпанный воробей при виде уличного кота.
— Этот Верблюд — бывший спецназовец. Это он легко разделается с тобой и твоими бакланами. А мне здесь полицейские со следаками не нужны. Ты просрал свою бабу. А теперь убирайся отсюда!
Кем бы не был этот Череп, но он явно местный авторитет, в том числе и для здешней шпаны. Забой принялся что-то шипеть под нос и бросать на Верблюда злобные взгляды, однако всё равно предпочёл убраться вон. Его кодла послушно нырнула за ним в темноту. На лице толстяка легко читалось преогромное облегчение.
— Молодец, мужик, это был честный махач, — Череп подошёл ближе и протянул руку.
— Спасибо за помощь, — Верблюд крепко пожал мозолистую ладонь. — А как ты догадался, что я воевал в спецназе?
— Мой отец воевал в спецназе и меня точно так же драться учил — никаких спортивных танцев. Просто, грубо и сразу насмерть. Ты где служил?
— Не могу сказать, — Верблюд отвёл глаза, — подписка о неразглашении и всё такое.
— А, понимаю, — Череп кивнул. — Ну бывай.
Череп со своими парнями ушёл, словно нырнул в темноту. Но тут в свет фонарей выпорхнула Шпилька.