Спецназ Третьей Мировой. Русские козыри
Шрифт:
– Кошаак, ты ничего не попутал? – проорал он ординарцу. Кошкин молча передал пулемёт Булыге и вытащил из-за спины М-16. Действительно, винтовка в огромных лапах Булыги смотрелась бы совсем нелепо.
– Херня после нашего ПК, – резюмировал Булыга, подкинув пулемёт в руках, – попёрли! Я – правый фланг, ты – левый!
Кошкин, пригибаясь, резво пробежал вдоль разбитых выстрелами окон, зашвыривая в них гранаты. Внутри начало рваться, раздалось несколько заполошных криков. Матрос пинком открыл дверь, пропустил Булыгу, нырнувшего направо, сам запрыгнул влево. Немного народу осталось. Воевать было больше не с
– Извините, парни, война! Вас много, а нас мало, – пробормотал Булыга, скоренько отправляя каждого сдавшегося в нокаут прикладом пулемёта.
– Командир, может их того, просто грохнуть? – переспросил Кошкин, уже «мародёрнувший» откуда-то кучу наручников.
– Хватит, наубивались. И еще наубиваемся… В кандалы их давай – в какой-нибудь подвал. Я отгоняю машину туда на угол казармы, чтобы в случае чего блокировать въезд. Кошак, нам отсюда выхода нет – кругом море и скалы с обрывами, а на дороге – ой, чую! – скоро американцев будет как грязи…
– Понял, тащ капитан, понял!
– Всё! И еще – достань с кузова радиостанцию, которую нам дали. Надо же в эфир «пятьсот пятьдесят пять» прокричать.
Гаррисон только что отдал распоряжения О'Кинли и Диксону и бессильно откинулся на кресло. Представительный и чванливый флотский латинос в третьем американском поколении на самом-то деле и не такой уж фанфарон, каким пытался показаться. Капитан Родригес с началом общей неразберихи прекратил разглагольствовать на отвлечённые темы по поводу мировой политики и военных действий на океанских ТВД. Как-то незаметно для глаз подобрался и внимательно вслушивался в доклады по телефону. Потом подошёл к макету острова, внимательно осмотрел его, достал свой блокнот, черкнул что-то в нём, попытался через центральный узел связи острова выйти на узел связи флота. Потом подошёл к огромной карте на стене, что-то обдумал и высказал своё мнение:
– Полковник, я полагаю, нас скоро будут штурмовать, наверняка минут через пятнадцать-двадцать начнут блокировать морскую базу и аэродром, если уже не начали.
– Понимаю, капитан. Но откуда здесь кто-то мог взяться из диверсантов? И, если подозрения О'Кинли находят реальные подтверждения, меня это уже не настораживает, а пугает.
– Вас должно было уже испугать то, что пришлось запрашивать моих ребят! Дай бог, чтобы они ещё были живы. Я надеюсь, у вас на этот случай есть нужные инструкции, но моё мнение – надо просто собирать все катера под общее командование и посылать навстречу основным силам флотилии! Я думаю, на маршруте перехода всё же связь появится, эскадра сможет выйти за радиус действия постановщиков помех. А я уверен на сто процентов – это они глушат связь на острове! Одновременно – организовать оборону и…
– Капитан! У меня теперь основная головная боль – груз с шахты. Предлагаю вам заняться вместе с майором О'Кинли выводом катеров из бухты навстречу нашим основным силам. Майор сейчас на аэродроме. Подходит подлётное время самолёта-разведчика, пилоты там опытные, посадят самолёт и без радиолокации и связи. Нам как воздух нужны сейчас свежие разведывательные сведения о том, что творится
Родригес встал, молча поклонился. Зашёл Саймон с бланком приказания, в который Гаррисон незамедлительно вписал текст и самолично шлёпнул печать начальника гарнизона. Как только флотский скрылся, в дверь вбежал представитель Бюро. На этот раз он совсем не походил на «белого воротничка». Одетый в чёрный облегающий комбинезон, бронежилет с транспортной системой, в руках каска и штурмовая винтовка.
– Полковник, не до сантиментов! Вы в курсе, что аэродром уже блокирован неизвестными снайперами. Вертолёты с досмотровой группой Лепски уничтожены нашими же аэродромными минами, расчёты периметровых зенитных установок блокированы теми же неизвестными прямо на аэродроме.
– Я понял! Диксон занимается этим вопросом и… – полковник не успел договорить, тут же снова заголосил телефон. Гаррисон схватил трубку, выслушал и коротко бросил собеседнику на другом конце провода:
– Да, готовьте катера! Весь гарнизон по рубежам обороны! Я понял, понял… к вам скоро попытается пробиться капитан Родригес и наш начальник разведки, капитан будет руководить выводом эскадры катеров. Да, выводом! Нет, я остаюсь пока здесь. Если не прибываю в течение часа, то руководство переходит к Родригесу! Уходите самостоятельно!
Полковник осторожно, стараясь не психовать, положил трубку.
– Батареи в бухте уничтожены, дорога на перевале заблокирована нашей же колонной. И теперь новость для вас – на шахте в данный момент идёт бой! Диверсанты пришли оттуда, откуда их никто не ждал – со стороны гор!
ФБРовец молча выслушал, потом медленно произнёс:
– Полковник, если в течение двадцати-сорока минут мы не поднимем в воздух «Геркулесы», то вы сами в курсе, что будет с островом. Всё, я к самолётам и на шахту! Придётся её уничтожать. Даже если мы этого не сможем сделать, то… – он многозначительно замолчал.
– «Стальной Торнадо», – закончил за него полковник, – я к этому, как ни прискорбно осознавать, готов каждую минуту.
– Всё, сэр, удачи!
ФБРовец опрометью выскочил из кабинета. Гаррисон болезненно скорчился.
О'Кинли воспринял появление Родригеса с приказанием спокойно, словно этого и ожидал. Колонна в составе тройки тяжёлых «Гантраков», нескольких джипов и двух гусеничных БТРов уже вытягивалась на дороге, ждали только машину шифровальной службы, в которую спешно загружали аппаратуру и секретную документацию.
– Капитан, сэр, – козырнул майор.
– Майор, – козырнул в ответ Родригес, – от моих ребят вестей нет?
– Нет, сэр! Сейсмо-акустический пост на морской базе зарегистрировал подводно-надводный взрыв, по данным телеметрии взрыв в районе досмотровых работ. Связи нет.
Родригес молча сжал губы и продолжил уже о другом:
– Необходимо разблокировать дорогу на перевале и прорваться в бухту. И – как можно быстрее! Я так понимаю, сведений о подразделении, атаковавшем колонну, нет?