Спецназ
Шрифт:
Мы с Коэном, командиром группы, решили, что попробуем применить некоторые приемы, чтобы обмануть врага или, по крайней мере, не дать ему знать о нашей позиции, и начали с того, что стали избегать краалей и держаться подальше от проторенных тропинок. Мы часто перемещались и проводили как можно меньше времени на постоянных позициях, затем стали приближаться к одному или другому подозрительному краалю, наблюдая и выискивая признаки присутствия врага. Часто я выбирал одного из солдат, чтобы провести тщательную рекогносцировку и доразведку краалей и троп, но вскоре понял, что бойцы крайне неохотно идут на это. Идея двух парней, самостоятельно работающих в буше, была им не по душе.
По итогу мы разделили патруль на две части; пока бoльшая
Двумя ночами позже мы подошли к той же группе краалей для тщательной проверки и пополнения запасов воды в одном из колодцев. В двух деревнях были выставлены посты прослушивания, а остальные заняли круговую оборону у колодца. Я все еще был занят наполнением своих фляг водой, когда разверзся настоящий ад. Очевидно, патрулю СВАПО пришла в голову та же мысль, что и нам, и приближаясь к колодцу с противоположного направления, он наткнулся на один из наших постов. Мы с Коэном одновременно рванули на звуки боя, но я оступился в ямке и вывихнул лодыжку. Один из повстанцев был убит, а остальные растворились в ночи.
На следующее утро мы обнаружили следы большой группы, которая двигалась на юг мимо крааля и, очевидно, выслала небольшой патруль для пополнения запасов воды. Немедленно были организованы разведывательно-поисковые мероприятия, но меня пришлось эвакуировать обратно на базу Нконго, поскольку нога сильно распухла, и я не мог на нее даже стать.
На базе ко мне отнеслись с большим подозрением, и мне пришлось вытерпеть немало издёвок. Из-за распухшей лодыжки я не смог ходить две недели, но все военнослужащие решили, что я выдумал причину, чтобы вернуться на базу и избежать боевых выходов. Через некоторое время жизнь на базе мне осточертела, и я уже готовился, несмотря на травму, вернуться к разведгруппе в буше, когда мне сообщили, что я должен вылететь в Ондангву и прибыть в расположение 51-й разведывательной роты спецназа в Форте Рев. Этот следующий этап в моей относительно короткой карьере спецназовца также был спланирован без какого-либо участия с моей стороны.
4
51-я разведывательная рота спецназа
Мужчина должен быть там, где он есть.
Слова преподобного Альбертуса из книги Дана Снаймана «По черным дорогам».65
Поскольку в 51-й роте не хватало командиров, командование войск специального назначения отправляло служить в Ондангву вновь подготовленных, холостых офицеров. Это подразделение специализировалось на проведении псевдопартизанских операций, и большинство ее спецназовцев являлись бывшими членами СВАПО, которые были захвачены в плен и перевербованы («обращены») для работы на Силы обороны ЮАР. И хотя мне очень хотелось попасть в малые группы спецназа, права голоса я не имел. Концепция псевдопартизанских операций была мне чужда, но я был готов учиться и изучать возможности, которые предлагались в 51-й роте.
Успехи «Скаутов Селуса» в тогдашней Родезии были в РЕККЕ хорошо известны, и несколько специалистов оттуда теперь проходили службу у нас. Когда я прибыл в Ондангву, в роте служил штаб-сержант Джим Лафферти, очень опытный оператор из Скаутов. Мне посчастливилось учиться у солдата такого высочайшего уровня. Вскоре Джим начал делиться со мной своим опытом и обучать тонкостям псевдоопераций.
В 1984 году президентом ЮАР стал Питер Бота. Усилия государства по противодействию
В феврале 1984 года на высокопоставленной встрече южноафриканских, ангольских и американских представителей в Лусаке было достигнуто соглашение. Одним из положений Лусакского соглашения о прекращении огня стал Мулунгушский протокол, который, среди прочего, определял, что правительство МПЛА будет сдерживать проникновение повстанцев СВАПО в Юго-Западную Африку. Протоколом также предусматривалось создание Совместной наблюдательной комиссии (СНК) для наблюдения за выводом южноафриканских сил из провинции Кунене и обеспечения того, чтобы территорию, освобождаемую САДФ, снова не заняло СВАПО. Однако на практике реализация СНК шла очень медленно, и вскоре стало ясно, что ангольцы не могут позволить себе пойти на то, чтобы в Юго-Западной Африке установилось правительство, не контролируемое СВАПО, особенно учитывая их собственное шаткое положение по сравнению с движением УНИТА Жонаса Савимби.
Итак, повстанцы Народно-освободительной армии Намибии (или ПЛАН, военного крыла СВАПО) все еще пересекали границу Юго-Западной Африки, и основной задачей 51-й роты было проникнуть в партизанские структуры и стать частью их групп, проникающих в Овамболенд.
Форт Рев, полностью закрытый и очень секретный полевой лагерь, удобно располагался на территории большой авиабазы ВВС Ондангва рядом со взлетно-посадочной полосой. Он служил штабом и пунктом временной дислокации подразделений спецназа. Некоторые из бывших СВАПОвцев были абсолютными мастерами жизни в буше: они досконально знали местность, говорили на местном языке и легко вливались в повстанческие отряды как любой такой же боевик. После перевербовки, повстанцу создавали совершенно новую личность и направляли в те районы Овамболенда, где его не знали.
Режим абсолютной секретности на базе был необходим по двум причинам. Во-первых, проведение псевдопартизанских операций означало, что разведчиков привозили на базу и вывозили с нее в буквальном смысле слова тайком, обычно под покровом ночи, укрывая в кузове автомобиля или в вертолете, иногда в форме южноафриканской армии или в гражданской одежде. Во-вторых, на базе находились изоляторы временного содержания со специально оборудованными комнатами для допросов, где захваченных членов СВАПО допрашивали и в конечном итоге «обращали».
За годы службы в спецназе я работал с рядом выдающихся офицеров разведки, и одним из них был капитан Дейв Дрю из 51-й разведывательной роты. Благодаря своей огромной фигуре и властному характеру, знанию вражеских структур и способов их действий, а также развитому шестому чувству в отношении намерений противника, Дейв в Ондангве был олицетворением разведки. Он также отвечал за перевербовку только что захваченных повстанцев СВАПО и подготовку их к новой роли псевдопартизан.
Однажды я видел Дейва в работе во время допроса и был ошеломлен его проницательным сочетанием хитрости, завуалированных угроз и техники вытягивания любой информации из своего объекта. К тому времени, когда захваченные повстанцы прибывали в Форт Рев, уже не было необходимости в старом добром выдергивании ногтей и выкручивания пальцев, поскольку идея заключалась в том, чтобы завоевать их доверие и убедить их в том, что мы не такие уж плохие, как их убеждали. Многие из них прибывали ранеными, и их приходилось лечить, что медики делали с большой заботой, поскольку это было одним из вернейших способов вселить уверенность в их пациентов.