Сперматозоиды
Шрифт:
Дверь открывается: «Ноги помыть хочу, пусти» — от старухи, как всегда, пованивает. «Вся вымоешься, может? Голова-то смотри какая…» — «Часто нельзя» — Сана отворачивается: невозможно принимать человека, принимающего душ раз в месяц, таким как есть. Раз в месяц, мамадорогая, раз в месяц — или реже: поначалу еше ничего, но потом… когда запах псины смешивается со стойкими запахами мочи и подгнившей рыбы… Становясь невыносимым, амбре и провоцирует большинство скандалов.
Сана мечтает съехать, но зэ-пэ смеется над ней — конверт за конвертом: с такой зэ-пэ светит лишь подстольная [4] конура в получасе, как говорят они, пешкодралом от жэ-дэ: все это, впрочем, не ново — Сана дважды стояла одной ногой замужем, а потому предпочитает проституцию социальную — генитальной. Одиночество — вот и все, в сущности, что ей сейчас нужно: они
4
Подмосковная.
Сана проходит в «зал» — старуха, как всегда, насвинячила: да, собственно, чего ждать от человека с таким диагнозом?.. Ничего, ничего нельзя ждать от человека с таким диагнозом — с другим диагнозом, впрочем, тоже: от другого человека с другим диагнозом вообще ничего ждать нельзя — вот Сана и не ждет, изо всех сил не ждет П.
Сана знает кое-что о «пилюлях счастья», однако П. не готов, не готов к пилюлям — лишь на миг умолкает мозг его, на один миг лишь: трупики мыслей привычно множатся с невероятной скоростью: вдруг тебе не понравится?.. вдруг мы все испортим?.. Сана отворачивается: Сане, конечно же, не понравится, если он просто обнимет ее — даже наверняка! Сана смеется и жмет руку П.: мягкую, теплую — чужая роскошь ладонной нежности! — а потом, уже дома, разглядывая себя в зеркале, равнодушно отмечает, что vsё eshё xorosha: впрочем, шмотки из секонд-хэнда, стильные шмотки второй свежести, шмотки «с барского плеча» скроют через минуту и грудь, и наглую ложбинку на шее, и тонкую полоску межножья, куда заплывешь раз — и уж не вынырнешь, пропадешь. Вот П. и боится, у П. ведь семеро по лавкам — ну, пусть не семеро, пусть двое, мальчик и мальчик, десять и восемь… а еще жена Женя, оговаривается он, жена Женя (подвид), живущая, разумеется, «только ради семьи»… Сана не комментирует: Сана видела эту ж. (крашеная блондинка в унылом брючном костюме — и шарфик на шее, безвкусный, нелепый, никчемный, глупо-розовый, до тошноты: глупо-розовый): видела на выставке, на его, П., фотовыставке… О, Сана знает: нужно «всего лишь» отпустить ситуацию, позволив событиям течь, как им заблагорассудится, однако сегодня, почему-то именно сегодня сделать это невероятно сложно. Parnei tak mnogo xo-lo-os-tix, мамадорогая, когда-нибудь Сана точно разобьет этот чертов ящик — возьмет топор, и разрубит, разрубит!.. — «И-иди кинцо смотреть, кинцо хорошее…» — a ja lublju zhenatоgo, не смешно.
Сана заглядывает в кухню — сестрица-крольчиха ковыряет в носу и блаженно лыбится: мамадорогая, чем думала ты, скажи-ка, чем думала ты, раздвигая ноги в январе тысяча девятьсот семьдесят неважного?.. Сана, конечно, понимает, почему ее тянет к П. — он похож на отца (к черту «комплекс Электры», к черту) — ни прибавить, ни убавить, похож на отца, да, а она, Сана, она ведь действительно любила его и даже, помнится, готовила для «его жены» — а теперь подарим нашей милой ма… — отравочки. Воспоминание пронзило в одну из ночей, когда старуха зычно и не без удовольствия портила воздух — э т о, как ни странно, походило на стук метронома: прук-прук, пдррук-пдррук, и снова — прук-прук… Сана выскользнула из постели: курить, detka, курить — да и какие у тебя варианты! «Первый закон ям: если ты в ней, то перестань копать», «Если чего-то не делать нельзя, постарайся делать это пристойно» — откуда это, откуда, кто-нибудь скажет, нет?.. Какого лешего?..
Когда Сане было пять, она прятала пузырьки, накрытые кусочками целлофана и обвязанные у горлышка разноцветными мулине, в старых «посылочных» коробках, хранившихся в чулане: это были ее яды, яды, предназначенные для «жены отца» — чем не репетиция Медичи? Вот малышка растирает игрушечной своей ступкой красный перец и листья фиалки, вот набирает в пипетку зеленку, вот наполняет флакончик из-под ужасных духов «Наташа» марганцовкой, а потом бросает туда иргу, принимая ее за волчью ягоду… Жить, зная о возможности возмездия, становится куда как легче, ведь если «его жена» умрет, его уж точно у нее не отнимут — занебеснутые рекрутёры, впрочем, распорядятся иначе.
Сана одевается: пора тащиться в конторку, пока хрюкающим на другой планетке респектабельным свиньям не пришло в голову заняться плановым (кризис, разводят они копытцами) высвобождением персонала. Сестрица-крольчиха смотрит на Сану, застывшую в дверях, тусклыми своими глазенками и зевает, обнажая давно не чищенные зубы: сестрица-крольчиха уже долго играет с бутылочкой из-под соевого соуса — туда-сюда, туда-сюда! Напальчник, лежавший на столе, тоже идет в дело — сестрица-крольчиха ловко приспосабливает его для своих нужд: гы, горланит она, гы-ы! Бутылочка из-под соевого
[выход из ситуации]
Сана не хочет вызывать у двуногих жалость: чего-чего, а «чувства глубокого удовлетворения» от потирания потных рук при виде возможной ее робы она им не доставит. Правда, если бы Сану спросили, кому — им, едва ли она ответила б хоть сколько-то внятно. Возможно, впрочем, перед глазищами и мелькнуло б несколько силуэтов (скажем, светловолосой дамы — ну, той, с улыбочкой), но и только. Goreotuma! Они, видите ли, существуют — далее корпостилёк от холдинга Brain Washing&K [5] и ООО «Pidriz», страшилка регрессионного гипноза [6] фьюче-пипл [7] — «ради содействия формированию преуспевающего и стабильного российского общества», бла-бла; им, конечно же, нет дела до прибыли: они успешны, гуманны, адекватны — они, продвинутые и толерантные, даже исключили из лексикона такое понятие как «человеческие ресурсы».
5
Brain washing — промывание мозгов (англ.)
6
Гипноз, вызывающий воспоминания прошлых жизней.
7
«Людей будущего».
Чтобы не уметь от рождения радоваться простым вещам, а потом вдруг, после «второго рождения», обучиться сему ремеслу, необязательно ломать конечности или балансировать на грани. Чтобы не уметь радоваться их простым вещам, достаточно иметь другую частоту вибрации, и с этим у Саны все в порядке. Непорядок с другим: которую уж ночь нацеливают на нее русалки мощные эрегированные хвосты, которую уж ночь поют ей свои песни, которую уж ночь — не пора ли в больничку? — цепляются за нее длиннющими своими пальцами… «Асум выд ярохо мо! [8] » — просыпается Сана с криком, и «Внутренняя сторона ветра», падая, открывается на истории Геронеи Букур: «Женщина в первой половине своей жизни рожает, а во второй убивает и хоронит себя или своих близких. Вопрос только в том, когда начинается эта вторая половина». [9]
8
Языческое заклинание «от русалок».
9
М.Павич, «Внутренняя сторона ветра», ГЕРО.
Со времен ладных похорон (гроб не перевернулся, могилу выкопали споро, никто до беспамятства не напился) прошло сорок дней, и Сана побежала с утра пораньше не «на кладбище», но именно что к отцу, к новому его дому, а когда восемь нежных ирисов почти эротично разлеглись на могиле и та, казалось, вот-вот не выдержит, Сане стало совсем уж тоскливо, и она подумала, что даже цветы не может выбрать «приличные», а потом снова не заплакала — да лучше б они ее душили, эти слезы!.. Ан нет: одна лишь тяжесть, сдавившая солнечное сплетение, и душила, а потому на поминки (ужасное, ужасное слово) ноги не шли.
Звонок глух и похож чем-то на тот его кашель (опять кажется?). Сана проходит в большую комнату: серия «н «Спартак-чемпион» — звук, впрочем, этично приглушен… Сана хочет размозжить телевизор, но вместо этого негромко здоровается и, чувствуя чудовищную неловкость, садится, ловя на себе взгляды: палитра от вялого интереса до легкого раздражения.
Ей предлагают калории — на одноразовой тарелке картошка, курья нога, винегрет, хлеб: съешь, кажется, кусок, и подавишься: «Ка-аму салата? А-атличный салат!» — поминальные разносолы, томящиеся между теплым кагором и ледяной водкой, кажутся издевкой: отец не пил, питался скромно — нет-нет, он никогда не купил бы вот эту рыбу, или вон тот сыр; неужто всё смолотят, думает Сана, поднося к губам кагор, но вкуса не чувствует. «А покойник пожрать-то любил!» — пыхтит горбоносый сосед, отправляя в пасть шмоток мяса: Сана не помнит, когда именно залепила ему пощечину — до того как сдернула скатерть?.. после?.. Не помнит.